Группой С. С. Наметкина впервые в Советском Союзе синтезированы препараты для ускорения роста и созревания различных растений, для предотвращения опадания плодов на деревьях и некоторые другие.
Эти препараты дали возможность физиологам и ботаникам провести широкие опыты применения ' стимуляторов в различных направлениях, и скоро практика сельского хозяйства получила новое оружие для борьбы за высокие урожаи. Особенное значение приобрели препараты, угнетающие рост, так называемые гербициды. Они используются для уничтожения сорняков.
Один из первых широких опытов применения стимуляторов роста был произведен при посадке лип на улицах Москвы. Когда встал вопрос озеленения новых «магистралей столицы, решено было пересадить уже взрослые деревья. Для укоренения их был применен синтезированный химиками стимулятор роста — гетероауксин. В результате молодые корни появились на 2–3 недели раньше обычного, и липы быстро прижились.
Институт физико-химии имени Н. Д. Зелинского и лаборатория Менделеевского общества под руководством С. С. Наметкина занялись выпуском этих препаратов для широкого опробования плодоводами и овощеводами-любителями.
Результаты не замедлили сказаться. Колхозники, получавшие невиданные урожаи, засыпали лабораторию полными признательности письмами. Однажды из Сухуми пришла посылка. В ней оказались помидоры невероятной величины, каждый весил не менее полкилограмма. В посылку было вложено наивное и трогательное письмо. Оно было адресовано «уважаемым академикам» и заканчивалось приглашением: «Приезжайте к нам отдохнуть и посмотреть на наши помидоры. Приезжайте с детьми и внуками, если есть. А если и правнуков бог послал, то и их привозите обязательно».
Сергей Семенович Наметкин отобрал самый большой помидор:
— Пойду угощу Николая Дмитриевича и передам ему приглашение…
Говоря о разносторонности научных интересов Николая Дмитриевича Зелинского и о новых направлениях в науке, возникших по мысли или при содействии этого большого ученого, нельзя не остановиться на новой отрасли химии, развившейся в стенах лаборатории Зелинского на основе работ его ученика и друга А. Н. Несмеянова, — химии металлоорганических соединений, имеющей громадное теоретическое и практическое значение.
Металлоорганические соединения — это своеобразные «гибриды», вещества, в органической молекуле которых находится неорганическая «начинка». Синтез металлоорганических соединений — это уже. не подражание природе, это оригинальное создание человеческого гения. В противоположность природе, которая творит стихийно, эти вещества, созданные человеком, принадлежат к числу соединений с заранее заданными свойствами. Иначе говоря, эти материалы, жизненно необходимые народному хозяйству, созданы в строгом соответствии с его требованиями. Изучение этих веществ указывало все новые и новые области применения металлоорганических соединений: среди них мы обнаруживаем и антидетонаторы, и физиологически активные вещества, бактерициды, фунгициды, антисептики, термически стойкие пластики, смазочные составы, специальные каучуки и многое другое.
Организованная в Московском университете в 1930 году лаборатория металлоорганических соединений под руководством академика А. Н. Несмеянова стала основой большой и интересной области химии. Из нее вырос и специальный институт в системе Академии наук, ставший сейчас одним из ведущих научно-исследовательских институтов страны.
Позднее от лаборатории Зелинского «отпочковались» еще новые направления: химия искусственного жидкого топлива.
Затрачивая колоссальную энергию для создания научной базы нефтехимической промышленности, оказывая повседневную помощь различным заводам по переработке нефти, Николай Дмитриевич находил силы и для помощи смежным отраслям промышленности. Так, например, в 1936 году он принял участие в совещаниях ученых и специалистов по вопросам газификации Донбасса.
Николай Дмитриевич впервые попал в Донбасс. Прежде всего он отправился осматривать коксохимический завод. Неутомимо переходил старый ученый из цеха в цех, от установки к установке. Задавал много вопросов и требовал на них самые подробные, точные ответы.
Встретилась ему на дворе завода груда смолы, перемешанной с грязью и мусором. Инженер, провожающий делегатов совещания, старался поскорее проскользнуть мимо нее. Но где там! Ученый остановился именно тут. «Может быть, академик устал, не проводить ли его в кабинет директора?» — попытался инженер спасти положение. «Нет, он вовсе не устал, — живо откликнулся Николай Дмитриевич, — просто его интересует эта куча. И часто у вас такие явления? Неужели вы не понимаете ценности этой смолы? Ведь изучением находящихся в ней углеводородных соединений заняты сейчас у нас и за рубежом многие ученые», — горячился Николай Дмитриевич. На следующий день на совещании академик Зелинский в своей речи упомянул и о злополучной куче.
Но главное место в его речи занял вопрос о значении химии для народного хозяйства. Николай Дмитриевич говорил:
«Я был огорчен, когда узнал, как недостаточно используется здесь у вас продукция коксования — газ, смола… как плохо улавливаются на заводах ценные углеводороды, которые так нужны химической промышленности».
Отмечая недопустимость сжигания нефти в топках на заводах Донбасса, Николай Дмитриевич возмущенно сказал: «Следовало бы законом установить, чтобы в Донецкую область нефть не поступала, чтобы можно было обходиться теми ресурсами, которые создает природа и которые вы сами здесь добываете».
8 мая 1940 года Москва праздновала 185-летие университета.
Из столиц братских республик, с далеких окраин летят поздравительные телеграммы: «Я, бывший студент…», «Мы, окончившие МГУ…»
На торжественном заседании совета Московского государственного университета присутствуют представители партии, общественности, прессы, иностранные ученые. Зал наполнен профессорами, преподавателями, студентами. Все торжественно я парадно.
«За огромные заслуги в развитии отечественной науки и культуры, за успехи в подготовке высококвалифицированных специалистов университет награждается орденом Ленина».
Потом награждают крупнейших ученых. Председатель оглашает: «Старейшего химика, академика Николая Дмитриевича Зелинского правительство награждает орденом Ленина».
Жизнь Н. Д. Зелинского тесно связана с Московским университетом. Нельзя писать о Зелинском, не говоря об университете, как нельзя писать историю университета, не назвав имени Зелинского.
