- Кто это? - полковник кивком головы указал Оксане на Торбу. Та, стыдливо дернув сорочку, отвернулась в сторону.
- И вы ее не знаете, кубанец? - спросил полковник.
- Я знаю, что ты... - Захар рванулся было вперед.
- Ну! - звонко крикнул полковник. Закинув руки за спину, порывистым кошачьим движением подскочил к Торбе, вытянул шею, приблизил бескровное лицо, вкрадчиво шептал: - Коммунист? О-о! Коммунист! Я тебя буду... Полковник не договорил. Захар обеими руками схватил его за горло. Горло хрустнуло, точно яичная скорлупа. Полковник конвульсивно мотнул головой вверх, всхлипнул и вяло опустился Захару под ноги.
Торба, отшвырнув обмякшее тело полковника, подскочил к столу. Левой рукой схватил стопку своих документов и сунул в карман, а правой сжал рукоятку парабеллума. Потом торопливо снял со стены полковничью фуражку, примерил, но она не налезала на голову - мешала повязка. Торба сорвал повязку и швырнул в угол. Надев фуражку, накинул на плечи плащ. Он не замечал, как щеки заливает кровь, не чувствовал, как дрожит рука Оксаны, которую он крепко сжал. Быстро распахнул дверь и шагнул в переднюю комнату.
Адъютант полковника сидел к нему спиной за столом и что-то писал. Когда дверь открылась, он повернул голову. Захар выстрелил ему прямо в лицо. Солдат был убит вторым выстрелом. В сенях Захара и Оксану никто не задержал, но, когда они выбежали во двор, их оглушил грохот пулеметной и винтовочной стрельбы. Крыши домов были освещены полыхающим заревом пожара. Со всех концов села доносились заглушаемые выстрелами крики немцев. Не обращая внимания на свист пуль и не пригибаясь, Захар побежал через картофельное поле к речке. Следом за ним бежала Оксана. Сухая, твердая ботва царапала до крови ноги, но Оксана не чувствовала боли. Она видела перед собой речушку, кустарник. Вот и сарай, где недавно сидел Торба, как пойманный в клетку зверь. Вдруг со стены сарая навстречу бегущим метнулись какие-то тени, набросились на Торбу и повалили его на землю.
- Стой, фашистская душа! - Кто-то тяжело дышал.
- Удирать, стерва? Только пикни! - Люди навалились на голову... Но Захар и не думал сопротивляться, он выпустил револьвер и растянулся на картофельной ботве.
- Да свои же мы! - крикнула Оксана.
- Постой, а ты откуда, девка? - спросил паренек с автоматом.
- Да ты, пташка, совсем голая!
Захар поднялся. Скинул полковничий плащ и укрыл им Оксану, потом стащил с головы фуражку и далеко забросил в кусты.
Выстрелы стихли. В деревне полыхал пожар, разбрасывая над крышами домов искры.
- Откуда вы, браты? - судорожно переводя дыхание, спросил Захар.
- С неба, а ты кто такой?
- Разведчик Доватора. Сегодня утром поджидал десант...
- Да это мы самые!
- Как вы? Значит, с отметки 93,5?
- Точно!
- Но там же немцы...
- Ого! Им казачки чох сделали! Все в порядке. Там утром какого-то разведчика все искали. Один усатый казак...
- Филипп! - крикнул Захар. - Браты! Хлопчики! Родные мои!
- Ты, милок, погоди... А девушка чья?
- Дочь Григория Гончарова. Эх, хлопцы!..
- А нас ее похоронить просили!
- Нет, товарищи, мы будем жить долго! - задыхаясь от радости, крикнул Захар.
Спустя несколько минут в бывшей квартире полковника Густава Штрумфа седой майор-десантник и командир партизанского отряда с морским крабом на фуражке сортировали по папкам штабные документы. На лавке сидел дед Рыгор, задумчивый и строгий. Жесткой ладонью он гладил лежавшую у него на коленях голову Оксаны.
В углу в ярко-голубом плаще сидела Хильда и оглядывала присутствующих холодными, цвета речного льда, глазами. Она мечтала увидеть Москву. Может быть, и увидит...
ГЛАВА 23
В штабе армии Гордей Захарович в расстегнутом кителе, из-под которого виднелась белая пикейная сорочка, со стаканом чаю в руках стоял над радистом и ворчал:
- Ты меньше музыку слушай, душа моя, а ищи Доватора!
- Ищу, товарищ генерал! Куда ни крутнешь - то стукач, то музыка. Содом творится в эфире. - Молодой паренек, склонившись над аппаратом, слушал непрерывно.
- "Ищу, ищу"... Ты сколько раз его терял? То найдешь, то опять потеряешь...
- Он на месте не сидит, все время передвигается, - оправдывался радист.
- А разве мы его за тем послали, чтоб он под деревом сидел? Ты с ним не шути!.. Он теперь генерал. Как вернется, я все на тебя свалю...
Радист смущенно улыбался и, склонив голову, прижимал наушники к плечу.
- Новый приемник "РБ" лучше... - Радист пытался перевести разговор на профессиональную тему.
- Ладно, о радио потом поговорим. Узнай на аэродроме - вылетел самолет за семьей Доватора или нет?
Родители Льва Михайловича отыскались: они находились в одном из партизанских отрядов Белоруссии, за ними направляли самолет.
Радист еще ниже склонился над аппаратом. Какая-то станция добивалась с ним связи. Он быстро настроился и принял радиограмму. Самолет-разведчик сообщал: "Конницы не обнаружил". Радист передал текст генералу. Тот кивнул головой и приказал не терять с разведчиком связи. Вошел командарм. Он ездил осматривать укрепления на запасных рубежах обороны.
- От Доватора что-нибудь есть?
- Пока ничего.
Радист принял от самолета еще одно сообщение. В направлении Гуляево, по западному берегу реки Межа, разведчик обнаружил массовое передвижение пехоты и танков противника.
- Что это значит? - Командарм взглянул на начальника штаба. Глаза их встретились. Они тревожно смотрели друг на друга.
- Весь вечер думал: именно этого следовало бояться.
Гордей Захарович склонился над картой.
- Можно предположить, что они разгадали маневр Доватора.
- Уверен в этом, - отозвался Гордей Захарович, пощипывая усы.
- Помешать надо, - проговорил командарм.
- Разумеется! - И снова начштаба армии дернул себя за усы.
Он сердился на себя за то, что не мог придумать, чем помочь выходящей из тыла врага коннице. Нужно было сильное средство - вроде контрудара с этой стороны, с хорошей артподготовкой. Однако Гордей Захарович высказать свои мысли не успел.
Командарм приказал позвонить комкору Черепанову, пусть немедленно подтянет в район переправы побольше пушек. Умнее этого решения нельзя было придумать. Наштарм взял телефонную трубку.
- "Волга", к аппарату четыре! Здравствуй, душа моя. В районе 24/46 сегодня встречаем нашего заграничного жениха. После свадьбы он возвращается обратно. Из Гуляева на железных колясках к тебе едут гости, они хотят отбить у жениха невесту. Подвози-ка побольше хмельного, надо гостей торжественно встретить, да и помешать хулиганской выходке. Да, да. Не можешь? Надо это сделать. На-до сделать! - повторил Гордей Захарович тихо и повелительно. - Старший сват будет на свадьбе.
