Я тоже разделял эту позицию, тем более что вспомнил эпизод с Дези, и поэтому заявил:
– Прости, Сэмми. Но я не желаю иметь дело с телевидением.
Сэмми помолчал, потом сказал:
– Ладно. Я понимаю. Но прошу тебя исключительно ради меня пообедать с Пэтти.
Я посчитал, что в просьбе нет ничего плохого. Мне и самому не терпелось ее увидеть.
Мы договорились пообедать в «Браун дерби». Пэтти пришла в сопровождении четырех агентов из офиса «Уильям Моррис». Тогда ей было всего шестнадцать лет. Она оказалась меньше ростом, чем я ожидал, и какой-то беззащитной. Пэтти села в кабинку рядом со мной.
– Я очень рада познакомиться с вами, мистер Шелдон.
– А я – с вами, мисс Дьюк.
За обедом мы много говорили, и постепенно ее застенчивость исчезла. Она время от времени брала меня за руку, и было очевидно, что бедняжка изголодалась по любви.
История Пэтти была сплошным кошмаром, словно из романов Диккенса. Ее мать сошла с ума. Пьяница-отец бросил семью. В семь лет Пэтти переехала к своему менеджеру Джону Россу и его жене Этель в крохотную жалкую квартирку, где не было даже горячей воды. У Пэтти никогда не было семьи.
До «Шоу Пэтти Дьюк» Джон Росс был нищим, мелким менеджером, чья клиентура состояла из малоизвестных характерных актеров. Среди них был один молодой актер по имени Рэй Дьюк. Как-то он подошел к Россу и спросил, не согласится ли тот представлять его младшую сестру Анну, которая до сих пор не имела сценического опыта. Росс встретился с семилетней девочкой и согласился ее представлять.
Несколько месяцев спустя, когда жизнь Анны стала невыносимой, Россы решили взять ее к себе и сразу изменили ее имя на Пэтти. Идея принадлежала Этель Росс, которая объявила:
– Анна-Мария мертва. Теперь ты Пэтти.
Однажды Джон Росс случайно прочитал пьесу «Сотворившая чудо», которую собирались ставить на Бродвее, и решил, что Пэтти Дьюк подойдет для роли Хеллен Келлер, слепоглухонемой девочки. На несколько месяцев он превратился в преподавателя драматического искусства и обучил Пэтти всему, что знал. Когда она в числе ста остальных девочек боролась за эту роль и победила, их жизнь окончательно изменилась. На следующий день после премьеры пьесы никому не известная юная актриса превратилась в звезду.
К Россу стали поступать предложения на десятки тысяч долларов в неделю. Теперь ни к чему было стучаться в двери продюсеров и умолять взять его клиентов. Росса осаждали продюсеры, режиссеры и руководители студий. Он не мог поверить своему везению.
К концу обеда я обнаружил, что застигнут врасплох, очарован и нахожу Пэтти неотразимой.
– Не хотите ли прийти сегодня к нам на ужин? – спросил я.
Девушка просияла:
– С удовольствием.
Джоджи была так же очарована Пэтти, как и я. Девушка оказалась умной, живой и весь вечер веселила нас шутками, анекдотами и рассказывала забавные случаи из своей сценической карьеры.
Мы с женой отвлеклись и не сразу заметили, что Пэтги за столом нет. Я отправился на поиски и увидел ее в кухне, где она мыла посуду. Это меня доконало.
– Я обязательно помогу сделать вам шоу, Пэтти.
В награду меня обняли и поблагодарили едва слышным шепотом.
Я решил, что если уж мое имя появится в титрах телешоу, необходимо по крайней мере контролировать его качество, и поэтому добился встречи с продюсерами.
– Мы счастливы, что вы собираетесь делать это шоу, Сидни.
– Спасибо.
– Мы хотим назначить вас основным автором, редактором и старшим над другими сценаристами.
– Мне не нужны другие сценаристы.
– Что?! – дружно воскликнули они, удивленно посмотрев на меня.
– Если мне поручено писать это шоу, я хочу писать его в одиночку.
– Сидни, это невозможно. У нас заказ на тридцать девять выпусков, по одному в неделю.
– Я намереваюсь написать все.
Они в ужасе переглянулись. Только позже я узнал, в чем причина. В истории телевидения еще не было случая, чтобы кто-то в одиночку писал сценарий для еженедельного получасового комедийного шоу.
– Варианты возможны?
– Нет.
– Тогда пусть будет по-вашему.
Прошло несколько месяцев, прежде чем мне объяснили: в тот день, когда я подписал контракт, телевизионщики наняли еще четырех человек писать запасные варианты сценариев, чтобы, когда я приду и признаюсь в полной неспособности написать выпуск на следующую неделю, они смогли торжественно предъявить сценарии и тем самым утереть нос неопытному писаке.
Поскольку Пэтти была несовершеннолетней, а законы о детском труде в Калифорнии были весьма строги, мы решили снимать в Нью-Йорке, где дети могли работать столько, сколько требовал продюсер.
Мы с Джоджи и Мэри снова перебрались в Нью-Йорк.
Создание телешоу для Пэтти Дьюк было нелегкой задачей, поскольку девочка была невероятно талантлива, а я хотел, чтобы зрители это поняли. Я предложил ей играть роли сестер-близнецов: одна – веселая, кокетливая, разбитная нью-йоркская девчонка и другая – скромная провинциальная шотландочка, которую разлучили с сестрой при рождении.
Билл Ашер, назначенный продюсером и режиссером, предложил, чтобы мы сделали их кузинами, а не сестрами. Так легче объяснить их многолетнюю разлуку. Я охотно согласился.
«Шоу Пэтти Дьюк» снималось в старой телестудии на Двадцать шестой улице, в двенадцати кварталах от кинотеатра, где я когда-то служил билетером и зазывалой. Район был не из престижных. Как-то мне прислали новую секретаршу. Работа начиналась с девяти утра. В десять по ее туфле пробежала огромная крыса. В двенадцать на нее напали и ограбили, когда она шла обедать. К часу девушка уволилась.
Я уже написал двенадцать выпусков, так что пора было начинать кастинг. Нам очень повезло – телестудии удалось заполучить Уильяма Шаллерта на роль отца Пэтти, Джин Байрон – на роль матери. Пол О'Киф играл ее брата, а Эдди Эпплгейт – ухажера.
В первый же день Пэтти установила ритуал, продолжавшийся до конца съемок. Каждое утро весь актерский состав и съемочная бригада строились длинную линию и начинали петь:
– С добрым утром, с добрым утром, с добрым утром всех ребят! Мы шагаем, мы шагаем, мы шагаем дружно в ряд!
Не правда ли, интересное зрелище – видеть закаленных ветеранов, зачастую небритых, в майках, старательно поющих детскую песенку. На взгляд постороннего, Пэтти была одной из самых счастливых звезд на телевидении, и только через три года я узнал правду.
Существует несомненная опасность для актера, играющего две роли одновременно. Если публика не сумеет отличить одного персонажа от другого, путаница может стать фатальной. Пытаясь избежать этого, мы одевали Пэтти в простую повседневную одежду и шили для Кэти более строгие костюмы. Для усиления эффекта я писал для Пэтти диалоги, подходящие молодой, энергичной, общительной девице, а Кэти сделал сдержанной и благовоспитанной.
