В бой японского солдата прежде всего заставлял идти страх смерти от руки своего же командира, именуемого японской пропагандой вторым отцом.
Наши переводчики перевели целый ряд документов, которые мы затем использовали в своей работе, на конкретных примерах показывая преимущества нашего социалистического строя, разъясняли подлинные причины упорного сопротивления японцев, доходившего иногда до сумасбродства и не всегда объяснимого.
В связи с этим определенный интерес представляли дневники солдат и унтер-офицеров.
Вот хоть один из них:
1.7 (имеется в виду 7 июля 1939 года. - И. Ф.). Погода хорошая. Выступление в девять было отменено и назначено на четыре часа. Весь личный состав был поднят, и начались приготовления к выступлению. В назначенное время батарея разместилась на четырех грузовиках и выступила из Джин-Джин-Сумэ.
В Джин-Джин-Сумэ всего лишь двадцать домов, имеется монастырь. Батарея двигается по новой дороге, так как старая очень узкая. Машины несколько раз застревали в грязи, и мы испытывали величайшие трудности.
На расстоянии 2 - 3 ри{32} от границы батарея была сильно обстреляна слева.
Нынешние бои совсем не похожи на бои с партизанами.
Противник крепко удерживает свои позиции в трех ри перед нами.
2.7. С утра хорошая погода. В шесть часов после полудня - ливень. Выступили в 5.30. Продвинувшись вперед на расстояние около двух километров, мы услышали страшную канонаду и пулеметную стрельбу на передовой линии...
Сегодня на завтрак и на обед были сухари, но во рту пересохло, а воды нет. В этом пункте мы простояли до двадцати трех часов.
В двадцать три часа выступили в направлении реки Халха.
3.7. Мы двигаемся под дождем, осторожно, почти полностью замаскировав свет. В 4.30 мы направились к пункту переправы и с этого времени перешли под командование начальника разведотряда. Около переправы мы были обстреляны самолетами противника.
Пуля попала в бензиновый бак нашей машины, и машина загорелась. В это же время снизился наш самолет, чтобы сбросить пакет с донесением, но за эти дни многие из нас так напуганы, что приняли его за самолет противника. Самолет был обстрелян и сбит. После этого мы все страшно нервничали. Вскоре на левом берегу Халхи появились танки противника. Удобный момент для обстрела уже был нами упущен, и это опять вызвало досаду.
Эта переправа через Халху была действительно большим событием. После переправы мы сели в машины и отправились разыскивать танки противника, двигаясь все вперед и вперед. В 9.30 начался бой.
В этом бою погибло много моих товарищей, которые на всю жизнь останутся в памяти. Их гибель является большой утратой для нашего государства. Первый бой окончен.
Очень хотелось есть, и несколько человек, стоя на машинах, быстро достали остатки своего обеда. Вдруг прибыло донесение о приближении спереди около двадцати танков противника, но отделения все же выехали выполнять задание. Не успели проехать 300 метров, как столкнулись с танками противника, обстрелявшими нас слева.
Мы тотчас же сняли орудия с автомашин, откатили их на 100 метров и начали обстрел танков противника. На миг танк противника замолк, но сейчас же мы были осыпаны градом пуль из пулеметов. Я был как во сне. Когда немного очнулся, то оказалось, что около нашего орудия лежало много окровавленных тел. Среди них Хакуяма и Аихара. Этот ужас я никогда не забуду. Мы сейчас же переместились к высоте No 3.
Хакуяме пуля попала в грудь, а Аихаре пуля попала в правое ухо и пробила ему голову.
От сегодняшнего боя осталось глубокое впечатление. Осколком снаряда был убит также командир взвода автомобильного отряда. В каждой части много убитых и раненых. Кажется, что и его превосходительство командир дивизии тоже ранен. Бой достиг своего кульминационного пункта. Когда стемнело, наша батарея, прикрывая штаб дивизии, отступила к пункту переправы. На передовой линии осталось много разного военного имущества, и штаб дивизии нас торопил. Наши автомашины двинулись за имуществом, но мы здорово помучались, так как не могли найти дорогу. По пути мы встретили артиллерийскую часть, переправляющуюся через Халху, и связались с ней. Эта часть нам сообщила, что мост уже тоже захвачен противником.
Тихо и осторожно движется машина командира дивизии. Луна освещает равнину - светло как днем. Ночь тиха и напряжена так же, как мы. Халха освещена луной, и в реке отражаются огни осветительных бомб, бросаемых противником. Картина ужасная! Надо быть начеку.
4.7. Погода хорошая. С утра не прекращается артиллерийский обстрел из тяжелых орудий. Один раз мы были обстреляны самолетами противника. Автомашины, находившиеся сзади нас, загорелись.
На ужин мы сварили последние запасы пищи. Со вчерашнего дня мы не кушали риса, но вечером тоже не ели, так как во рту все пересохло.
В 7.30 мы расположились в 400 метрах за штабом дивизии, около позиции зенитной артиллерии, однако, опасаясь бомбардировок в этом пункте, мы передвинулись еще на 300 метров. Идет дождь. Холодно, а у нас шинелей и другой теплой одежды нет.
Гул артиллерии противника не прекращается. Мы мокнем под дождем, потеряв связь с нашими частями. Не знаем направления, куда нам двигаться.
6.7. Погода переменная. Батарея Хаяси, не успев сжечь свои трупы, снова отступила. Наше отделение осталось для прикрытия штаба дивизии и присмотра за трупами. Редеют наши ряды.
Сегодня два-три раза прилетали самолеты противника. Их обстреляла наша зенитная артиллерия, но не сбила ни одного самолета. Когда стемнело, мы снова приступили к сбору трупов...
Далее запись обрывается.
Так унтер-офицер рассказал о боях на горе Баин-Цаган. Не сладко пришлось там самураям... А что запись обрывается - это понятно. Оборвала ее советская пуля или штык.
Хлебнул лиха и фельдфебель из 64-го пехотного полка
23-й японской дивизии. В найденном нами его дневнике было записано:
20.8. Рано утром бомбардировщики противника начали бомбить наши позиции. Затем последовала танковая атака, все спрятались в блиндажи...
21.8. Множество самолетов советско-монгольской авиации ежедневно бомбят наши позиции. Артиллерия также беспокоит нас все время. После бомбежки и артиллерийского огня бросается в атаку пехота противника. Ночью авиация противника бомбила наши тылы и подходившее подкрепление. В этот же день был убит фельдфебель. Число убитых все больше и больше увеличивается.
22.8. Бомбардировщики противника в шесть часов утра начали бомбежку. Артиллерия открыла ураганный огонь по нашим позициям. С девяти часов самолеты противника повторили бомбардировку наших позиций. В 9.30 пехота противника начала атаку, пулеметы противника открыли сильный огонь. Мы были в большой опасности и страшно напугались, настроение заметно ухудшилось. Когда всех убили, меня назначили командиром роты. Это меня страшно волновало, и я всю ночь не спал.
