По следам зла. Отчеты профайлера - Аксель Петерманн

и местом, где был найден труп, чтобы следствие никак не могло выйти на него. Но он знает о школе. Он сильно торопится, не успевает спрятать труп. Это может говорить о том, что его там знают. Машины у него тоже нет, иначе он не оставил бы тело на территории школы, а, вероятно, спрятал бы его в укромном месте за пределами жилого массива. Поскольку он вряд ли мог преодолеть большое расстояние с 55-килограммовым телом на руках, у него, вероятно, есть велосипед или ручная тележка для перевозки. Пила, которую он использовал для отсечения конечностей, тоже стала элементом для профайлинга: у преступника, по-видимому, не было проблем с доступом к инструменту даже в новогодние праздники. Означало ли это, что он мог быть рабочим или просто любителем мастерить по дереву?

Образ жизни и манера Агнес Брендель проводить свободное время также позволили сделать дополнительные умозаключения: преступник, вероятно, тоже часто бывал в пивнушках, которые регулярно посещала жертва. Да и алкоголем он, похоже, тоже не брезгует, ведь кто в трезвом уме будет заниматься сексом с мертвецки пьяной женщиной, в крови которой почти 3 промилле спирта?

Итак, я составил «профиль преступника», который первоначально занимал около половины страницы формата А4, и раздал его для проверки примерно сотне сотрудников уголовного розыска, которые должны были оказывать нам помощь. Для расследования этого дела наша группа из двадцати пяти человек была расширена за счет коллег из других полицейских участков. В течение следующих четырнадцати дней они посетили более 4000 квартир в радиусе одного километра от места происшествия. Как было указано в профиле, они искали одиноких мужчин. Но все проверки не дали никакого результата. Мои коллеги нигде не нашли следов крови: ни в квартирах, ни в подвалах, ни на полах ее не было. Удручающий результат. Казалось, все усилия были напрасны.

Кроме того, настроение в убойном отделе ухудшалось день ото дня. Ведь с тех пор, как нашли тело, мы все работали по 16–18 часов в сутки и почти не спали. Даже по выходным.

Может, я неправильно составил психологический портрет преступника? Или упустил какую-то важную информацию при анализе обстоятельств дела?

Чтобы найти ответ на этот важнейший вопрос, мне не оставалось ничего другого, кроме как перечитать более двухсот полученных показаний и, при необходимости, взглянуть на них по-новому. Было и несколько новых показаний, но мое внимание привлекло одно из давних. Владелец закусочной Гарри Штельцель рассказал под протокол, что Агнес Брендель была в его закусочной вечером 29 декабря. Там она повстречала завсегдатая заведения Вальтера Крабонке, который угостил ее парой бокалов пива. Через некоторое время они уже целовались, на радость другим гостям. Когда они вышли из пивнушки, оба были «изрядно заряжены. Держу пари, он трахнул ее дома сразу, как они пришли».

Вальтера Крабонке мои коллеги уже проверяли. Он подтвердил, что купил Агнес Брендель пару бокалов пива и ушел с ней из закусочной «около десяти часов». Он хотел с ней переспать, но на улице перед его домом они расстались. По словам Крабонке, Агнес Брендель не хотела идти к нему в квартиру, потому что он мог предложить ей только вино, которое Агнес не хотела. Она упрямилась и настаивала на пиве и шнапсе. Затем она ушла. Куда, он не знает. С тех пор он женщину не видел.

Крабонке добровольно предоставил свою квартиру для обыска.

Обыск, однако, не дал результата. Офицеры не обнаружили ни следов крови, ни личных вещей Агнес Брендель.

Однако на коврах в прихожей и спальне были обнаружены небольшие красновато-коричневые пятна.

У моих коллег не возникло подозрений, тем более что он не числился главным подозреваемым, а его встреча с Агнес Брендель произошла за несколько дней до ее смерти.

Однако подтвердить его алиби на 1 января удалось лишь частично. Доказано, что в канун Нового года с 17:00 и до следующего утра Вальтер Крабонке работал смену в качестве охранника одного объекта. После этого он поехал на велосипеде домой, где лег спать около 8 утра и проспал до полудня. Согласно его показаниям, он посмотрел по телевизору какой-то художественный фильм, а затем лег спать, потому что на следующий день ему нужно было рано идти на работу. Свидетелей, которые могли бы подтвердить его показания, не было. Вальтер Крабонке жил один.

Все это звучало правдоподобно и могло сойти за правду. Но я искал несоответствия, которые и дали мне отправную точку. Зашедшее в тупик расследование должно наконец возобновиться. Мне не давали покоя красно-коричневые пятна на ковре. И правда ли у Крабонке не было своего собственного подвала и он пользовался только общим велосипедным? Ведь он жил в многоквартирном доме, в котором у всех остальных жильцов были свободные подвальные помещения. Кроме того, меня озадачило другое: почему Агнес Брендель, так любившая выпить и совершенно без разбора вступавшая в отношения с мужчинами, вдруг попрощалась с Вальтером Крабонке на улице, тем более что денег на выпивку у нее больше не было? Неужели пьяная в стельку женщина оказалась настолько привередливой, что наотрез отказалась от вина?

Я попытался представить себе эту ситуацию: Крабонке и Агнес Брендель совершенно пьяны. Он тратит деньги на выпивку и предвкушает приятный вечер. Сначала все идет по плану, но потом Агнес Брендель вдруг начинает капризничать и заявляет, что хочет пить только пиво и шнапс, но никак не вино. И это несмотря на то, что она алкоголичка. Насколько что-то подобное вероятно? Разве такой мужчина, как Вальтер Крабонке, не попытался бы уломать женщину? Насколько вероятно, что он позволил вот так просто себя одурачить? И куда Агнес направилась после этого? Явно не домой, потому что тогда ее друг Эгон Финк увидел бы ее или заметил бы, что она приходила. Для меня сомнений в показаниях Вальтера Крабонке было предостаточно. И пусть это было всего лишь предположение, догадка, мой девиз как следователя звучит так: если я хочу раскрыть преступление, мне иногда стоит полагаться на собственное чутье. Может быть, это чутье еще можно назвать нюхом. Поэтому я решил, что Вальтера Крабонке нужно допросить еще раз. Но сначала я хотел узнать о нем больше.