И был третий учитель, он меня научил злу. Не то чтобы научил, а просто примерно показал, что такое подлость, предательство. Это случилось уже в совершенно зрелом возрасте, когда я уже стал заниматься бизнесом… Я не хочу называть его фамилию. Но тем не менее благодаря ему я и это тоже узнал.
Все мои Учителя – люди, которые меня научили Добру, – были намного старше меня. Только один, тот, который научил меня злу, был моего возраста.
Я всегда спрашивал себя, в чем смысл образования. Многие считают: в получении профессии, позволяющей хорошо зарабатывать. По-моему, образование помогает расширить сферу получения удовольствия. Я очень много времени в своей жизни учился, и я считаю, что главный смысл образования как раз состоит в том, чтобы расширить сферу получения удовольствия от жизни. Образование должно делать мир более интересным. Как сказал Эйнштейн, образование – это то, что ты не забыл после того, как забыл то, чему тебя учили. То есть образование есть то, что у тебя в крови. Так вот, у меня в крови осталась наука, которая называется «теория принятия решений». И во мне осталась насущная потребность классифицировать все, что я наблюдаю. Это происходит невольно. Вначале я задумался вот о чем: можно ли во всем нашем российском хаосе найти какие-то закономерности? К моему удивлению, я обнаружил, что все логично, последовательно, все происходит каноническим образом, как в любом историческом процессе.
Может быть, к несчастью для моих близких, у меня никогда не было выбора между работой и выходными – что в прошлом, что сегодня. Не знаю, хорошо это или плохо с чисто человеческой точки зрения, но абсолютно доминирующим приоритетом для меня всегда была моя работа. Это не значит, что я не помнил о своей семье. И помнил, и заботился, и забочусь. А выходных как не было, так и нет.
У меня в жизни никогда не было хобби. Вообще никогда. Все, чем я занимаюсь, – это и есть мое хобби. Вот я занимался наукой – это и было мое хобби. А что такое хобби? Ты приходишь на работу, тебе там не очень интересно, а пришел домой – занялся бабочками? А у меня в жизни никогда так не было. У меня никогда не было и слова «работа» – в смысле работать для того, чтобы заработать деньги, от звонка до звонка. У меня этого, к счастью, никогда не было. Поэтому то, чем я занимался в жизни, составляло мое хобби, любимое. Наукой я занимался двадцать с лишним лет, и это и было мое хобби, по восемнадцать, по двадцать часов в сутки.
Любая творческая работа – это предпринимательство. Я работаю только по одному принципу: высказываю свою систему аргументации, и, если она выше системы аргументации моих оппонентов, принимается решение, на котором я настаиваю. Если же оппонент меня убедит, то принимается другое решение. Я никогда не был критичен, я никогда не расстраивался, если где-то не удавалось зарабатывать больше, чем можно было заработать. Я никогда не переступал внутреннюю этику и внутреннюю мораль. Может быть, я и неприятен как раз именно поэтому, но абсолютно последователен в этом.
Я чист перед самим собой – и это главный критерий, которым я руководствовался, устраивая бизнес, устраивая политику. Я против своей совести нигде не пошел, против собственных убеждений не шел никогда, против собственной воли – тоже и поэтому абсолютно счастлив внутренне. Но ситуации, когда мои аргументы оказываются менее убедительными, чем аргументы оппонентов, случаются сплошь и рядом. В своем окружении, среди тех, с кем я общаюсь часто, я не замечал ни противостояния тому, что я делаю, ни зависти к успехам. Напротив, когда возникали трудности, когда одному невозможно было сопротивляться, я всегда находил поддержку.
Есть два типа людей: одни изначально относятся плохо, другие изначально относятся хорошо. Я всегда ко всем изначально отношусь хорошо. Мы хуже думаем о тех, кого больше знаем, и лучше – о тех, кто мало знаком, надеясь, что у них проявятся лучшие качества. Так уж устроены люди.
Я абсолютно незлопамятен. Меня часто в этом упрекают мои партнеры и, иногда, даже близкие. Я вообще не понимаю, что такое злая память. У меня просто отсутствует память на недобрые события в моей жизни. Мне можно переходить дорогу сколько угодно раз. Я черных кошек не боюсь. Я так и не научился разбираться в людях. Меня часто предавали, но я никогда не вел списка врагов или друзей. Всё это чисто генетически пришло от моей матери, в значительной степени перешло ко мне. Если вдуматься, то отсутствие чувства зависти и порождает отсутствие злой памяти. А то, что со мной было в жизни приятного, я помню очень долго. Я не считаю себя человеком рациональным. У меня мышление не аналитическое, у меня мышление интуитивное. Я человек эмоциональный и руководствуюсь ощущениями, а не просчетами ходов. Я действую в силу своего собственного представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Были события в моей жизни, когда мне очень хотелось заплакать. Но я не заплакал: самоконтроль.
Я никогда не скрывал своих взглядов. Я никогда не скрывал, что не боюсь ни травли, ни общественного мнения, если обратная сторона не пытается аргументировать свою позицию, а пытается только кричать о своей позиции. Единственное, что меня задевает реально, – это хамство. Вот хамство – это то, что я не терплю. Прежде всего когда при мне происходит хамство между кем-то – между вторым и третьим. Но я также реально болезненно отношусь к хамству по отношению к себе. Вот это то, что я не умею прощать.
Лживые слова ранят не меньше действий. Переживания могут быть страшнее физической боли. Я вообще весь мир воспринимаю только через чувства. У меня нет памяти на факты, у меня есть память на чувства. Я не понимаю чувств других людей. Я понимаю только, умный он или неумный. Но я не понимаю, предатель человек или нет. Любит или не любит. Больше того, я не хочу это выяснять, я не хочу тратить время на то, чтобы думать: доверять или не доверять людям. Потому что, даже если меня обманывают, я все равно считаю себя достаточно сильным, чтобы пережить этот обман. Я плохо разбираюсь в людях, поэтому не умею распознавать заранее, кто несет в себе подлость, предательство. Но постольку, поскольку я до сих пор еще не слишком старый и есть еще силы, меня это не слишком смущает.
Наверное, моя вина состоит в том, что я никогда не отвечал своим оппонентам, меня никогда не интересовало то, что обо мне думают другие, никому не пытался понравиться. Просто делал всегда то, что считал нужным, что интересно мне и важно для моей семьи. Я абсолютный эгоист в этом плане. Друзей у меня очень много, врагов – еще больше. За последнее время стало больше друзей, поскольку количество врагов таково, что практически исчерпан потенциал, откуда их число может еще множиться. Я вообще никогда не ставил себе цель, чтобы меня кто-то любил. Кроме, конечно, женщин, в которых я был влюблен. Меня абсолютно не волнует, например, что народ думает обо мне. Народ для меня – понятие абстрактное. А как любое абстрактное понятие, он не наделен никакими чувствами. Для меня значительно важнее, что я сам думаю о себе и что думают обо мне моя мать, мои дети, моя жена, моя приятели, мои друзья. Это для меня принципиально.
