Результатом общения Карамзина с восьмилетним Мишей стало сочиненное им стихотворение «Мишеньке». Заканчивается оно такими словами:
В тот день, как ты родился,
Природа улыбалась:
Твоя душа любезна,
Подобно сей улыбке
Прекрасныя Природы,
Цвети, любезный отрок!
Люби добро всем сердцем,
Ты будешь щастлив в жизни;
Она подобна будет
Приятнейшей улыбке
Прекрасный Природы4.
Воспитание и обучение Михаила проходило на фоне важнейших исторических событий, которые в конце XVIII века потрясали Англию, Россию и Европу в целом. Юноша видел, как самоотверженно исполнял отец все более усложнявшиеся дипломатические обязанности, с каким достоинством вел себя в трудных обстоятельствах. Пример отца сыграл важнейшую роль в становлении Михаила как личности. В его плоть и кровь вошло убеждение, что служба на благо отечества — даже вопреки личному благу — является долгом каждого честного человека. Честь и достоинство стали для него важнейшими жизненными принципами.
Во время войны России с Турцией (с 1787 года) и Швецией (с 1788 года) Англия и ее союзники всячески противодействовали примирению воюющих сторон. Однако в 1790 году военный конфликт России и Швеции завершился Верельским мирным договором, а вскоре и Турция запросила мира.
Англия и Пруссия противились заключению выгодного для России мирного договора с Турцией. Особенно болезненно восприняли англичане согласие турок отдать России Очаков. Премьер-министр Англии Уильям Питт заявил в палате общин о разрыве дипломатических отношений с Россией и о начале военных приготовлений. Семен Романович, сообщая в Петербург о положении дел в Англии, рекомендовал не идти ни на какие уступки в переговорах с турецкой стороной. А англичане тем временем собирали эскадру, которая должна была отправиться к российским берегам, — 36 линейных кораблей, 12 фрегатов и столько же бригов и куттеров.
Несмотря на разрыв дипломатических отношений, ни английский, ни русский послы не были отозваны. Это дало возможность С. Р. Воронцову предпринять ряд мер для предотвращения надвигавшейся войны. Он несколько раз встречался с У. Питтом и говорил о пагубности для обеих стран военного конфликта. На словах британский премьер соглашался с Воронцовым, но военные приготовления не прекращались. И тогда Семен Романович решился на действия, которые далеко выходили за рамки протокола и норм международного права.
Он обратился за официальным разъяснением к статс-секретарю английского правительства. Тот подтвердил существование военных планов, направленных против России.
В ответ Семен Романович сказал: «Коль скоро министерство настолько ослеплено, что готово настаивать (под предлогом сохранения Очакова для Турции, что для Англии не имеет никакого значения) на продолжении бедственной войны, вредной для обеих сторон, то моя обязанность — устранить это зло <…> Поэтому я вам объявляю, господин герцог, что я всеми мерами буду стараться, чтоб нация узнала о ваших намерениях, столь противных ее интересам, и я слишком убежден в здравомыслии Английского народа, чтоб не надеяться, что громкий голос общественного мнения заставит вас отказаться от несправедливого предприятия»5.
Семен Романович встретился с лидерами оппозиции и добился от них понимания его точки зрения. Ему удалось убедить в своей правоте и ряд других членов парламента. Новый статс-секретарь лорд Гренвиль даже сказал ему, что он выступает как приверженец оппозиционной партии. Семен Романович ответил, что не принадлежит никакой партии, кроме партии своего отечества, что он русский и только русский. Одновременно он и все члены русской дипломатической миссии приступили к составлению записок, в которых доказывалось, что позиция английского правительства приведет к прекращению торговли с Россией, и это затронет интересы всего населения страны. Эти записки рассылались во все провинции и города Англии. В крупных мануфактурных центрах проводились митинги, участники которых требовали от правительства прекращения враждебных действий против России. В Лондоне на стенах домов появились надписи: «Не хотим войны с Россией». Газеты стали печатать статьи, осуждающие намерения правительства.
Предпринятая русским посольством кампания привела к значительному укреплению оппозиции в английском парламенте. Однако в Портсмуте продолжал стоять на якорях огромный флот, готовый к военным действиям. А в Петербург был послан курьер с нотой об объявлении войны России.
В российской столице в окружении Екатерины II росло число лиц, считавших что надо уступить англичанам. Принадлежал к ним и Г. А. Потемкин-Таврический. Но Семен Романович посылал депешу за депешей, по-прежнему убеждая не идти на уступки, и был поддержан Екатериной II. На одном из больших приемов императрица заявила, что Семен Романович мыслит так же, как и она.
В конце концов Питт вынужден был признать себя побежденным и отказаться от войны с Россией. Семен Романович сумел сделать почти невозможное — предотвратить казавшуюся почти неизбежной катастрофу в англо-русских отношениях. Екатерина II отметила его заслугу похвальным рескриптом, орденом Св. Владимира 1-й степени и увеличением содержания на 6 тысяч рублей. Были отмечены по достоинству и сотрудники посольства, наиболее потрудившиеся в кампании по предотвращению войны.
Однако было немало проблем, в которых Семен Романович расходился с мнением Екатерины II. Он не соглашался с ее оценкой вопроса о вооруженном нейтралитете. Не одобрял раздел Речи Посполитой (Польши). Три раздела, после которых польское государство исчезло с карты Европы, были, по его словам, противны идее справедливости.
В связи с тем, что присоединенные к России Новороссийский край и Крым были очень малолюдны, по предложению Г. А. Потемкина, одобренному Екатериной II, между Англией и Россией начались переговоры о переселении в Крым английских каторжников. Это предложение возмутило Семена Романовича. Он посчитал заселения русских земель каторжниками недостойным и оскорбительным для великой страны. И благодаря его настойчивости Крым был избавлен от появления там отбросов английского общества.
Недоволен был Семен Романович и засильем иностранцев на русской дипломатической службе в должностях посланников, поверенных в делах и консулов. Он считал, что назначение на эти должности выходцев из чужих стран, принимаемых на службу без всякой осторожности, не согласуется с государственными интересами. Наплыв иностранцев связывали с тем, что среди россиян было очень мало сведущих и образованных. Чтобы таковых стало больше, Семен Романович предложил открыть в Петербурге школу, где бы 25 или 30 бедных дворян обучались русскому и иностранным языкам, а затем на практике в Коллегии иностранных дел готовились к дипломатической службе.