Мы задумались, кто бы это мог быть. Послал ли его Бхагаван, чтобы напомнить нам, что не следует беседовать о мирских делах, совершая обход священной горы? Или это был сам Господь Аруначала в человеческом обличье? Мы оглянулись, – на тропинке уже никого не было! У Бхагавана было столько разных способов дать нам знать, что он всегда с нами, что в конце концов это превратилось в стойкое убеждение, ставшее частью нашей натуры.
В то время мы жили на пороге нового мира, мира блаженства и радости. Время протекало бесшумно, незаметно и неощутимо. Самые тяжелые задачи казались пустяками. Отдыха мы не знали. Дома самая легкая работа казалась утомительной и заставляла нас роптать; в ашраме же мы работали целый день и всегда готовы были продолжить.
Однажды Бхагаван вошел на кухню и увидел, что все приготовлено, а кухня прибрана. Он сказал, что удивлен тем, как скоро мы управились.
«Здесь работали не только человеческие руки, Бхагаван, – сказала я. – Нам все время помогали добрые духи».
Он засмеялся и сказал: «Здесь присутствует великий дух, Аруначала, он возвышается над вами. Это он работает, а не вы».
Однажды я предложила поужинать на открытом воздухе – отчасти потому, что в небе ярко светила луна, а отчасти потому, что нужно было накормить очень много гостей. Бхагаван согласился, и мы подготовили еду к раздаче во дворике рядом с холлом. Когда Бхагаван сидел с нами, мы увидели вокруг его головы яркий, отчетливый ореол. Был ли это лунный свет или что-то иное, не могу сказать, но ореол был, и многие его видели. Нас это очень сильно впечатлило, и мы обсуждали это несколько недель.
Стоит упомянуть, что прямо перед ужином кто-то принес большую корзину сладостей, которых хватило как раз на всех. Было ли это совпадением, или же так проявилась чудесная воля Бхагавана?
Женщинам во время менструации не разрешалось принимать пищу, приготовленную в ашраме, а также входить в ашрам. Однажды рядом со мной не было никого из родственников, и я не смогла нигде больше найти еды. Поскольку накормить меня было некому, мне пришлось голодать. Я сидела под каменным навесом за воротами ашрама, где обычно ночевали нищие. Бхагаван спросил обо мне, и ему сказали, что я не приходила уже три дня.
«Где она?» – спросил Бхагаван.
«В мантапаме перед воротами», – ответили ему.
«Приведите ее сюда и хорошо накормите», – приказал Бхагаван.
Все были ошеломлены – это было прямое нарушение всех правил и обычаев.
«Но она нечиста», – запротестовали все.
«Кто чист, а кто нечист? Все есть одно, все одинаковы!»
Нужно знать, что такое брахман в Южной Индии, чтобы понять, какую сложную ситуацию создал Бхагаван. Правила, касающиеся менструаций, были самыми жесткими, и их выполнение было неукоснительным. Брахманы верили, что нарушение этих правил осквернит весь ашрам и вызовет всеобщий протест. Насколько же преданны были жители ашрама, раз они позвали меня – хоть и крайне неохотно! Бхагаван хотел сам пойти на кухню, чтобы принести мне еды, но преданные опередили его и накормили меня у него на глазах. Древнее правило было нарушено, и он освятил это нарушение своим присутствием. Он хотел преподать нам всем урок: что на пути духа наибольшее значение имеет человечность, а высшим законом является сострадание. Некоторые поняли это, но остальные метали на меня злобные взгляды и бранили за то, что я осквернила их.
Однажды я попросила у Бхагавана разрешения поехать вместе с моими друзьями в Бенарес. Он посмеялся надо мной.
«Что ты ожидаешь найти в Бенаресе, чего нет здесь? – спросил он. – Господь Бенареса [Шива] – здесь. Это сам Аруначала. Зачем отправляться на поиски того, кто находится здесь, с тобой?»
Поскольку он не разрешил мне уехать, я отменила эту поездку.
На следующее утро он сказал мне: «Сампурнамма, сегодня ночью мне приснился сон. Я увидел, как ты молишься Богу в храме Каши Вишванатха [в Бенаресе]».
Был ли это всего лишь сон? У меня было такое чувство, что он взял меня туда, дал мне возможность помолиться, а затем вернул меня обратно в ашрам.
Я все же поехала в Бенарес после того, как Бхагаван оставил тело. Когда я вошла в священные воды Ганги, я почувствовала, что мое тело растворяется, а сама я с восторгом воспаряю к небу. Несколько минут я не осознавала ничего вокруг, лишь чувствовала, как меня уносит ввысь.
По словам Бхагавана, высшие души часто приходили в ашрам в обличье животных. Например, однажды белогрудый орел, считающийся в Индии священной птицей, влетел в холл и сел на шкаф рядом с Бхагаваном. Через некоторое время он облетел вокруг него и скрылся.
«Это сиддха (существо, достигшее совершенства) пришел меня навестить», – очень серьезным тоном сказал Бхагаван.
В другой раз он заметил: «Когда я жил на горе, ко мне прилетал ворон. Это был риши в теле ворона. Он не ел ни из чьих рук, кроме моих. Потом он умер».
Самым поразительным было то, какое уважение он питал к животным и птицам. Он действительно обращался с ними, как с равными. Их кормили первыми, как почетных гостей, и если они умирали в ашраме, их хоронили как если бы они были людьми и ставили на могилу каменное надгробие.
Могилы оленя, ворона и коровы Лакшми и сейчас находятся в ашраме рядом с задними воротами.
Кто может знать, в каких бесчисленных формах приходили к нему, воплощенному Богу, живые души – люди, животные и божественные сущности? Мы, обычные невежественные женщины, лишь ощущали блаженство от его присутствия и никак не могли расстаться с тем, кого так любили…
Сундарам (Садху Тривенигири)
В 1932 г., когда я был в Тиручендуре, мне пришло в голову, что, если намерен вести духовную жизнь, я должен видеть в каждой женщине свою мать или Вали (супругу Субраманьяна, сына Шивы). Однажды вечером, спустя несколько дней, я отправился к алтарю Шри Субраманьяна.
Я полчаса стоял перед главным божеством, и в моем сознании подобно вспышке пронеслись следующие слова: «Здесь я – Бог, который не говорит. Иди в Тируваннамалай. Там Бог, который говорит».
Так милость Махарши проявилась по отношению ко мне, тогда как я еще ни разу его не видел.
В декабре 1932 г. я написал письмо в Раманашрам и получил ответ. В этом письме была упадеша Бхагавана о том, что тело – результат прарабдхи. Там говорилось, что, несмотря на неизбежность удовольствий и страданий, которые испытывает тело, их можно легко вынести, если полностью отдать свое бремя Богу.
В 1933 г. один мой знакомый, Вакил Шри Вайкунтам Венкатарама Айер, внезапно завел со мной разговор о Махарши и дал мне книгу «Шри Рамана Виджайям» – биографию Бхагавана на тамильском языке. Я с жадностью прочел ее. Когда я дошел до момента, где его мать плачет перед ним, упрашивая вернуться домой, меня начали душить слезы. Моя мать заметила это и дала мне совет: «Бог призывает тебя. Иди к нему. Этот путь приведет к спасению двадцать семь поколений нашего рода. Это упадеша Матери Истины. Иди этой дорогой. Если встретишь препятствия, считай это майей. Ты скоро достигнешь освобождения».
