Испытания изделия «217М» начались в 1959-м, и через два года ее приняли на вооружение в составе комплекса С-25М. Вариант этой ракеты с ядерной боевой частью получил обозначение «218».
После смерти Лавочкина, в 1964–1968 годах, разрабатывалась ЗУР «217МА». Ракету оснастили еще более мощным двигателем 5Д25 с регулируемой тягой, новым автопилотом с двухканальной системой стабилизации и боевой частью с комбинированным взрывателем, содержащим помимо радиочастотного и оптический канал. В итоге диапазон высот поражения цели расширился с 1500 м до 35 км, а дальность пуска за счет наведения на пассивном участке полета достигла 56 км.
Но и это не предел. В 1972-м создали ракету «217МАМ» (изделие 5Я25М), а спустя четыре года – изделие 5Я24, что позволило нижнюю границу перехвата снизить до 500 м. Максимальная же скорость перехватываемых воздушных целей возросла до 4300 км/ч.
Помимо этого, модернизировали боевую часть ЗУР с ядерной боевой частью, обеспечившей поражение групповых целей на высотах от 3 до 35 км. При этом максимальная дальность не превышала 47 км.
Системы С-25 и С-25М состояли на вооружении по 1984 год и вместе с С-75, С-125 и С-200, созданных соответственно в 1957, 1961 и 1967 годах в конечном итоге позволили стране успешно решать геополитические задачи.
На основе ЗУР В-300 было создано целое семейство мишеней, использовавшихся не только для отработки навыков расчетов зенитно-ракетных комплексов (ЗРК), но и при испытаниях перспективных ракетных комплексов.
Авиационно-ракетная система
Другой составляющей «Беркута», как говорилось выше, должна была стать авиационно-ракетная система с самолетами-перехватчиками Ту-4 (Г-310). Эту систему иногда называют Г-400, но автор не видел ни одного документа с этим шифром.
Одной из самых сложных и ответственных ее частей была система наведения. Для ее летной отработки переоборудовали один из бомбардировщиков Ту-2, в удлиненной носовой части которого установили радиолокационную аппаратуру ракеты, разработанную в КБ-1 и получившую условные обозначения Г-301 и Г-302. Построенная на громоздкой и «прожорливой» элементной базе с использованием радиоламп, эта аппаратура привела к такому утяжелению ракеты (около тонны), что о подвеске ее под самолет-истребитель не могло идти и речи. Единственным конкурентом на роль самолета-носителя был тяжелый бомбардировщик Ту-4. Ожидалось, что система ПВО воздушного базирования сможет поражать цели на высотах до 20 км и на удалении до 15 км от охраняемого объекта.
Ракета В-300 у входа в Институт повышения квалификации (г. Королёв Московской обл.)
Проработка варианта Ту-4 с системой ПВО «Беркут» в ОКБ-156 А.Н. Туполева показала, что при размещении необходимой аппаратуры и управляемых ракет Г-300 (длина ракеты 8,3 м и диаметр 530 мм) практический потолок носителя снижался до 8000–9000 м и при четырех-пятичасовом полете был явно недостаточен для перехвата высотных и скоростных целей. Потребное время для набора максимальной высоты барражирования достигало 65 минут. Высоту барражирования можно было увеличить, но в этом случае его продолжительность сокращалась до 1,8 часа.
И все же решили попробовать. С этой целью на самолете-носителе под консолями крыла разместили четыре балочных держателя с параллелограммными механизмами для ракет Г-300, демонтировав все стрелковое и бомбардировочное вооружение, РЛС «Кобальт» и систему опознавания «Барий».
Испытания (ведущие инженеры от ЛИИ – П. Лимар, от завода № 301 – В. Вайнер и от завода № 156 – В. Богданов) с четырьмя макетами ракет, подвешенными под отъемными частями крыла, проводились с 21 мая по 20 июня 1952 года и показали, что при полетном весе 49 500 кг потолок не превышал 9900 м, а максимальная скорость машины по сравнению с серийной снизилась лишь на 30 км/ч. При этом устойчивость и управляемость остались без изменений.
Однако еще до начала летных испытаний Г-310 А.Н. Туполев предложил разместить управляемые ракеты на Ту-4 с турбовинтовыми двигателями, что позволяло увеличить высоту барражирования до 10 км при продолжительности полета около пяти часов, а на высоте 12 км – до трех часов.
Предлагал Туполев разместить агрегаты системы «Беркут» и на реактивном двухдвигательном бомбардировщике Ту-14, правда, с двумя снарядами Г-300. Результаты этих исследований были доложены А.А. Архангельским в январе 1951 года на Научно-техническом совете Специального комитета. Но главные конструкторы «Беркута» идею с Ту-14 не одобрили.
Примерно в то же время рассматривались предложения по размещению Г-300 на бомбардировщике «150» Бааде, а также на Ил-46, Ту-16, Ту-85 и М-4 В.М. Мясищева. Но прогресс в области радиоэлектроники оказался более быстрым, и от подобных предложений авиапрома военные отказались.
Летающая лаборатория на базе бомбардировщика Ту-2 для отработки аппаратуры наведения ракет Г-300
На этом дальнейшие работы по первой отечественной управляемой ракете класса «воздух – воздух» прекратились, а идеи, заложенные в нее, получили дальнейшее развитие в ракетах, предназначенных для комплекса К-15.
В те годы авиационная техника развивалась семимильными шагами, и создание комплекса С-25 с управляемыми ракетами класса «земля – воздух» В-300 привело к прекращению дальнейших работ по авиационно-ракетной системе Г-300 – Г-310.
После успешных испытаний системы С-25 С.А. Лавочкин и министр радиопромышленности В.Д. Калмыков обратились к председателю Совета Министров СССР Н.С. Хрущеву с предложением о создании перспективной многоканальной зенитной ракетной системы большой дальности, получившей обозначение «Даль» и предназначавшейся прежде всего для защиты Москвы, Ленинграда и прочих крупных промышленных центров на дальних подступах.
В отличие от секторного построения «Беркута» с учетом опыта создания ЗРК, зенитных ракет и перспективных средств воздушного нападения предлагалось создать систему, обеспечивавшую стрельбу с общей стартовой позиции ракетами по десяти летательным аппаратам противника, одновременно приближавшимся к обороняемому объекту с разных направлений («звездный налет») на дальности до 160–180 км.
За время, прошедшее с момента создания С-25, в отечественной радиопромышленности мало что изменилось. Но накопленный опыт создания этой системы показал, что можно решить поставленную задачу, причем с желаемой вероятностью поражения целей, перейдя к комбинированному наведению перспективной ЗУР. При этом на первом этапе полета предполагалось использовать радиокомандное (с земли) управление, затем в соответствии с программой, заложенной в автопилот, а на конечном – самонаведение с помощью бортовой радиолокационной головки самонаведения (ГСН).
