Итак, к 860-м годам, по всей видимости, в Среднем Поднепровье уже существовало достаточно сильное государственное образование, которое смогло осуществить нападение на Константинополь. Название «Русь» в это время становится известным и в Западной Европе. Причем до некоторой степени благодаря все той же Кирилл о-Мефодиевской миссии. Второй половиной IX века датируется текст так называемого «Баварского географа» («Описание городов и областей к северу от Дуная»), который, по всей видимости, был написан в швабском монастыре Райхенау в верховьях Рейна и «Баварским» называется лишь условно, как дань старой историографической традиции. Среди народов, в нем перечисленных, есть и народы Восточной Европы, в том числе хазары и венгры (которые в то время еще населяли степи Северного Причерноморья). Рядом с хазарами (Caziri) «Баварский географ» называет и русов (Ruzzi). Предполагают, что эти сведения могли появиться в нем благодаря брату Константина-Кирилла Мефодию, который в начале 870-х годов, по-видимому, находился в изгнании в монастыре Райхенау[288]. Под «русами» «Баварского географа», судя по месту, которое они занимают в тексте, следует, вероятно, понимать население Среднего Поднепровья, где, согласно летописным данным, обитали поляне[289].
К 860-м годам русы были известны в немецких землях как торговцы. В грамоте Людовика Немецкого Альтайхскому монастырю (в восточной Баварии, на Дунае), в которой подтверждаются земельные приобретения обители на территории Баварской восточной марки, упоминается некая «Русарамарха» (Ruzaramarcha), в которой видят находившуюся на торговом пути вдоль правого южного берега Дуная факторию — торговое поселение, где останавливались приплывавшие с востока по Дунаю русские купцы. Поскольку грамота Людовика датируется 862–863 годами, можно думать, что эта фактория уже просуществовала какое-то время[290]. Наличие торговых путей русских купцов в Баварию подтверждается и Раффельштеттенским таможенным уставом, который был составлен между 904 и 906 годами по распоряжению последнего восточно-франкского Каролинга Людовика IV Дитяти. В этом источнике говорится о славянских купцах, отправляющихся «от ругов или от богемов» для торговли по Дунаю. Под «ругами» здесь подразумевается русь — это название древнего и к тому времени уже давно исчезнувшего племени неоднократно употреблялось по отношению к руси в западноевропейских источниках, написанных на латыни. Сопряжение же русов с богемами (чехами) связано с тем, что торговый путь в Баварию шел из Праги, откуда и приходили славянские купцы. Таким образом, уже в начале 860-х годов функционировал торговый путь, связывавший Киев с Западной Европой сначала по Дунаю, а позднее через чешские земли. Торговали эти купцы воском, рабами и лошадьми[291]. Существенно, однако, что упоминаемые в этих памятниках формы названия «русь» были заимствованы южнонемецкими диалектами не позднее первой половины IX века, причем они имеют в корне долгий звук «у» и, следовательно, отражают исходное название именно в форме «русь», которое уже являлось самоназванием русов в то время[292].
Правитель Приднепровской Руси — продолжал, вероятно, пользоваться титулом «каган». Об этом свидетельствует послание франкского императора и итальянского короля Людовика II (сына императора Лотаря I, племянника Людовика Немецкого и внука Людовика Благочестивого) византийскому императору Василию Македонянину, датированное 871 годом (до нас оно дошло в составе «Салернской хроники» X века). В этом документе Людовик сообщает, что «хаганом (chaganus) мы называем государя (praelatus) авар, а не хазар (Gazani) или норманнов (Nortmanni)». Никакого кагана авар в то время уже не существовало — Аварский каганат был разгромлен еще Карлом Великим, а последний его правитель принял крещение. Так что применительно к правителю авар этот титул был чистым воспоминанием. Между тем Франкская империя не признавала титул кагана за главой Хазарского государства и за «государем норманнов», под которым подразумевается правитель Руси[293]. Из текста письма можно, как кажется, сделать вывод, что Византия эти титулы признает. А значит, правитель Руси титуловался каганом не только в 839 году, но и в 871-м. Титул «хакан» применительно к правителю Руси упоминают и арабские авторы в рассказе об «острове русов». Показательно, что и древнерусские источники фиксируют титул «каган» применительно к киевским князьям — Владимиру Святому и Ярославу Мудрому. В X же веке упоминаний о титуле «каган» применительно к русским правителям нет. Такой титул русского «государя» мог свидетельствовать, с одной стороны, о его высоком статусе как правителя, которому подчинялись другие правители, с другой — о его претензиях на независимое от Хазарии положение[294].
Уже упомянутый рассказ об «острове русов» появился в арабо-персидской литературе в начале X века. Он содержится в произведениях многих авторов X–XVII веков и, как считается, восходит к некоему общему источнику, условно называемому «Анонимной запиской о народах Восточной Европы». Время составления «Анонимной записки» датируется примерно 870—890-ми годами, поскольку в тексте упоминается правитель Великой Моравии князь Святополк. Первый автор, в дошедшем до нас произведении которого содержится рассказ об «острове русов», — Абу Али Ахмад ибн Умар ибн Русте, перс по происхождению, живший в иранском городе Исфахан на рубеже IX–X веков. Ему принадлежит большой труд энциклопедического характера — «Книга дорогих ценностей» («Китаб ала'лак ан-нафиса»), написанный по-арабски в 903–925 годах. Сохранился только седьмой том этого сочинения, посвященный астрономии и географии. В своем произведении Ибн Русте описывает разные страны и народы, в том числе русов:
«Что касается русов (ар-русийа), то они — на острове, окруженном озером. Остров, на котором они живут, протяженностью три дня пути, покрыт лесами и болотами, нездоров и сыр до того, что стоит только человеку ступить ногой на землю, как она трясется из-за обилия в ней влаги. У них есть царь, называемый хакан-рус. Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются и забирают их в плен, везут в Хазаран (Итилъ — столицу Хазарского каганата) и Булкар (Булгар — столицу Волжской Булгарии) и там продают. У них нет пашен, а живут они лишь тем, что привозят из земли славян. Когда у них рождается сын, то он (рус) дарит новорожденному обнаженный меч, кладет его перед ним и говорит: "Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретешь этим мечом". Нет у них ни недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен. Единственное их занятие — торговля соболями, белками и прочей пушниной, которую они продают желающим. Получают они плату деньгами и завязывают их в свои пояса. Они опрятны в одежде, мужчины их носят золотые браслеты. С рабами обращаются хорошо, заботятся об их одежде, потому что торгуют [ими]. У них много городов, и живут они привольно. Гостям оказывают почет и с чужеземцами, которые ищут их покровительства, обращаются хорошо, как и с теми, кто часто бывает у них, не позволяя никому из своих обижать или притеснять таких людей… Мечи у них сулаймановы (франкской работы). Если какой-либо их род поднимается [против кого-либо], то вступаются они все… Есть у них знахари, из которых иные повелевают царем, как будто бы они их (русов) начальники. Случается, что они приказывают принести жертву Творцу их тем, чем они пожелают: женщинами, мужчинами, лошадьми… Они храбры и мужественны и если нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его полностью. Побежденных истребляют и [ли] обращают в рабство. Они высокого роста, статные и смелые при нападениях. Но на коне смелости не проявляют и все свои набеги и походы совершают на кораблях. [Русы] носят широкие шаровары, на каждые из которых идет по сто локтей материи. Надевая такие шаровары, собирают их в сборку у колен, к которым затем и привязывают… Все они постоянно носят мечи, так как мало доверяют друг другу, и коварство между ними дело обыкновенное…»[295]
