Неудачна ресторанная драка, в которой пародийный элемент не ощущается, а песенка, которую поет Семен Семеныч с ресторанной эстрады, не очень заслуживает, чтобы ее пели с эстрады, даже ресторанной… Гайдай давно закончил комическую школу с хорошими оценками… И зритель будет ждать от него теперь комедии высокой, то есть такой, в которой… была бы большая гражданская мысль и сокровенная духовность".
И еще несколько отрывков, на этот раз из республиканской прессы. "Вечерний Минск" (26 мая) Е. Крупеня: "Иногда постановщикам изменяет чувство меры. Взять хотя бы сцену в ресторане с традиционной для детектива дракой. Здесь авторы отходят от пародии, а песенка про зайцев, которую исполняет Юрий Никулин, просто плоха и не к месту…"
"Тамбовская правда" (6 июля), Н. Некрасова: "В "Бриллиантовой руке" все чуть-чуть облегчено. И вот это «чуть-чуть» и дает тот незаметный на первый взгляд сдвиг в сторону безобидности, который есть в фильме… Направленность новой комедии, ее сатирический запал несколько приглушены, смазаны как-то…"
И еще одна цитата, на этот раз из книги исследователя творчества Л. Гайдая Ивана Фролова. Он пишет: "Все эти, вместе взятые, недостатки и предопределили довольно прохладное отношение к "Бриллиантовой руке" со стороны общественности. Даже начались разговоры о кризисе в творчестве режиссера". Позволю себе не согласиться с этим выводом. Во-первых, разговоры о кризисе в творчестве Гайдая возникали постоянно, даже в годы когда он снимал свои «золотые» хиты. Во-вторых, "Бриллиантовую руку" прохладно встретила не общественность (она-то как раз была в восторге от нее), а все те же критики, причем в своем неприятии они исходили из разных посылов: одни просто завидовали таланту Гайдая, другие оказались без элементарного чувства юмора. Сами посудите: как могла общественность встретить "Бриллиантовую руку" прохладно, если она, эта общественность, сидела на голодном пайке — в те годы дела на отечественном комедийном фронте были не самыми успешными. В 1968 году на экраны страны вышло около десяти новых советских кинокомедий, из которых только две (!) имели устойчивый успех: «Трембита» Олега Николаевского и "Золотой теленок" Михаила Швейцера (оба фильма вышли в конце года, поэтому их прокатные показатели учитываются по следующему году). В 1969 году вышло еще меньше фильмов веселого жанра, созданных руками наших мастеров — восемь. Но и здесь по части зрительского успеха ни один фильм не может сравниться с творением Леонида Гайдая. Чтобы не быть голословным, расставлю лучшие фильмы обоих лет по числу зрителей, посмотревших их:
"Бриллиантовая рука" (Л. Гайдай) — 76,7 млн
"Трембита" (О. Николаевский) — 51,2 млн
"Крепкий орешек" (Т. Вульфович) — 32,5 млн
"Золотой теленок" (М. Швейцер) — 29,6 млн
"Белый рояль" (М. Махмудов) — 27,2 млн
"Огонь, вода и… медные трубы" (А. Роу) — 25,8 млн
"Зигзаг удачи" (Эльдар Рязанов) — 23,8 млн
"Не горюй!" (Г. Данелия) — 20,2 млн
Комментировать эту таблицу, думаю, нет никакого смысла.
ОТ МОСКВЫ ДО САМЫХ ДО ОКРАИН…
"Бриллиантовая рука" входит в число самых любимых и нестареющих фильмов отечественного кинематографа. Достаточно сказать, что по опросу телезрителей, проведенному каналом РТР в 1995 году (к 100-летию кино), именно этот фильм был назван лучшей российской кинокомедией. Что касается реакции западных зрителей, то здесь она неоднозначна. Например, корреспондентка журнала «МК-Бульвар» Алена Невская осенью 1998 года провела следующий эксперимент: приехав в Париж, собрала 10 человек разных возрастов (с 12 до 72 лет) и разных социальных положений (там были: ученица колледжа, лицеист, банкир, служащая, домохозяйка, хозяйка булочной, менеджер, садовник и даже мэр крошечной деревушки) и показала им "Бриллиантовую руку". И после сеанса все как один с восторгом отозвались об увиденном. Приведу лишь отдельные высказывания.
Служащая, 27 лет: "Совершенно гениальная сцена с рукой. В принципе весь фильм напоминает комедии де Фюнеса или Бурвиля, все в этом духе, но вот такой сцены я никогда нигде не встречала!..".
Хозяйка булочной, 41 год: "Если не знать, что этот фильм советский, сам никогда не догадаешься! Пейзаж такой «интернациональный»: пальмы, море, Лазурный берег, курорт… И дома стандартные, в точности как французские общежития той поры. И мебель в квартире такая же. И на пароходе в круиз по морю отправляются. И по заграничным городам гуляют. И даже показ мод. Ничего русского…"
Студент, 23 года: "Музыка очень хорошо подобрана, хотя тоже ничего русского. Взять американские или французские комедии — то же самое. Но подобрано хорошо".
Лицеист, 16 лет: "Весь фильм запросто мог бы быть немым, с одной только музыкой. Все понятно без слов. Как у Чаплина. Диалоги почти излишни".
Служащая, 27 лет: "За исключением смешных «фразочек».
Мэр, 63 года: "Да, "ты меня уважаешь?" — это хорошо найдено!"
Банкир, 45 лет: "А самое сильное — это когда они "конец первой части" объявили!"
Все участники хором: "Да, это было сильно!"
Точно такой же эксперимент, в это же время, но уже в Америке, поставил журналист Мэлор Стуруа. Однако он показал аудитории два советских фильма: "Бриллиантовую руку" и "Белое солнце пустыни". Зрителей было столько же 10 человек, хотя они, в отличие от парижского эксперимента, не могли представлять весь срез американского кинозрителя. Среди них были шесть студентов, занимающихся Россией, две секретарши и двое из обслуживающего персонала. Таким образом, в этой аудитории интеллигенции было больше, чем обывателей и рабочего класса, вместе взятых. Кроме этого, фильмы не были озвучены на английском языке и не имели титров — переводил сам Стуруа. Он же попутно и комментировал происходящее.
Со слов журналиста, "Бриллиантовая рука" провалилась по первому разряду. Причин провала было три. Вот как описывает их сам М. Стуруа:
"Первая причина: примитивность трюков. Погоня, или по-английски, chase, — это особый жанр в американском кино, в котором киноянки достигли совершенства. Погоня в "Бриллиантовой руке" вызвала у моей аудитории смех, но это был смех пренебрежения, поскольку соотносится с американским chase, как «Москвич» с «Кадиллаком». Причина вторая: моральный подтекст комедии показался некомедийно педагогическим. "Это коммунистическая пропаганда под видом комедии", — говорили мне студенты. Третья — неожиданная — причина: до моих зрителей "не дошел" Юрий Никулин, хотя двое студентов сказали, что он "чем-то похож на Бастера Китона". Большинству больше по душе пришелся Андрей Миронов. (Его сравнили с Джери Льюисом.) Любопытное замечание сделала одна из секретарш. "Почему почти все люди в вашем кино некрасивые? А мы слышали, что русские очень красивый народ".
