Наиболее примитивные авантюристы — мошенники, желающие обогатиться. Этим они не отличаются, в принципе, от других искателей нетрудовых доходов и лёгкой наживы.
Выдающихся мыслителей, путешественников, учёных тоже можно считать авантюристами. Их увлекают приключения разума в мирах воображаемых, доселе неведомых. В. И. Вернадский писал:
«Учёные — те же фантазёры и художники; они не вольны над своими идеями; они могут хорошо работать, долго работать только над тем, к чему лежит их мысль, к чему влечёт их чувство. У них идеи сменяются; появляются самые невозможные, часто сумасбродные; они роятся, кружатся, сливаются, переливаются. И среди таких идей они живут и для таких идей они работают».
Правда, иные научные авантюристы совершают подлоги, выдают желаемое за действительное, упорствуют в заблуждениях, а то и становятся настоящими мошенниками, желая продать своё мнимое изобретение. Большой оригинал и замечательный физик-экспериментатор американец Роберт Вуд хитроумными способами разоблачал подобных субъектов (а также экстрасенсов, медиумов). В начале XX века он совершил научное «закрытие» открытия французским учёным Р. Блондо таинственных N-лучей.
В данном случае искренним чудаком — в трагической роли — оказался Р. Блондо. Он обманывал сам себя, проводя некорректные опыты, уверовал в своё открытие и даже получил за него от Французской Академии премию и золотую медаль. О том, что он не жульничал, а ошибался, свидетельствует финал истории: разоблачённый, он сошёл с ума окончательно и вскоре умер или совершил самоубийство.
У известного советского писателя-публициста Виктора Шкловского есть малоизвестная повесть для детей: «Марко Поло разведчик» (1931). Странное название для работы о великом путешественнике, которого по справедливости считают венецианским купцом.
В пользу кого он (не Шкловский, а Поло) шпионил?
Секретным работником он стал не сразу, и даже не в Европе. Начинал свою деятельность, не подозревая, чем всё обернётся.
Разведка в те времена означала не совсем то, что теперь. Она во многом была сопряжена с географическими описаниями, а то и открытиями. В Средневековье сугубо военные или производственные секреты не имели большой цены уже потому, что отсутствовали порой самые общие сведения о странах не только дальних, но и близких.
Кстати, задайте себе вопрос: что я знаю о государствах, окружающих Россию и граничащих с ней? Об их природных условиях, экономическом положении, социально-политической структуре? В лучшем случае — нечто очень общее и неопределённое. А ведь к нам постоянно поступает информация по радио, телевидению, из газет, по интернету. В далёком прошлом даже послания между крупными государствами могли курсировать неделями, а то и месяцами. Порой о своей собственной державе, если она была обширна, властитель многое узнавал задним числом…
Впрочем, перейдём к рассказу о Марко Поло (1254–1324).
Его отец Пикколо и дядя Матфео были богатыми купцами, освоившими маршрут на восток. Морем они через Константинополь попали в Крым, оттуда — в ставку хана Золотой Орды, в устье Волги, прошли в Бухару и с посольством монгольского хана Хубилая, властелина огромной империи, добрались до Пекина. Здесь они получили от хана послание папе римскому и вернулись восвояси.
Через два года снова снарядили торгово-дипломатическую экспедицию. С ней отправился юный Марко. После долгих странствий они пересекли почти всю Евразию. Марко состоял семнадцать лет на службе у великого хана в Китае, а затем, обогнув морем Юго-Восточную Азию, вернулся на родину.
Как военнопленный он попал в генуэзскую тюрьму. Здесь возобновил свои путешествия — но уже мысленно. Его рассказы записал другой узник — Рустичано. Трудно сказать, насколько подверглись литературной обработке устные истории, но изложение получилось живое, насыщенное различными, преимущественно географическими сведениями.
Так возникла «Книга о разнообразии мира». Она несколько веков пользовалась большой популярностью у читателей. Из неё следует, между прочим, что вывод Шкловского о Марко-разведчике правдоподобен.
Рассказывая о первой встрече с великим ханом Кубилаем (Хубилаем), Марко Поло отметил, что произвёл на того хорошее впечатление и был назначен в почётную свиту. Скорее всего, проницательный и хитрый хан смекнул, что юноша-иноземец может быть для него полезным, и поручил своим приближённым внимательно к нему присмотреться.
«В короткое время он, — Марко Поло говорил о себе в третьем лице, — ознакомился с нравами татар, сумел усвоить их и узнал разные татарские наречия, так что не только понимал их, но и мог читать и писать. Нашедши его таким даровитым, государь хотел испытать, как он покажет себя в делах, и отправил его по одному важному государственному делу в город по имени Каразан, расстоянием на шесть месяцев пути от царского местопребывания. При этом случае Марко вёл себя так умно и осторожно, что милость к нему царя стала ещё более.
Заметив со своей стороны, что великий хан обнаруживал большое удовольствие, слушал его известия обо всём новом для него относительно народных нравов и обычаев, также о разных особенностях отдалённых стран, он старайся, куда ни приходил, собирать точные сведения об этих предметах и составлял для себя записи обо всём, что видел и слышал, для удовлетворения живого любопытства царя.
Ему поручались самые доверенные посольства во все пределы царства; иногда он ездил и по своим собственным делам, но всегда с согласия и разрешения великого хана».
Юный европеец, находящийся далеко от родины, не мог вызвать подозрений, а его записи, сделанные на непонятном для местных грамотеев языке, никто не смог бы прочесть. Именно служба в качестве разведчика-наблюдателя в конце концов сделала Марко Поло не просто одним из великих путешественников прошлого, но и первооткрывателем.
Он внимательно приглядывался к тому, что видел, осмысливал это и делал заметки. Они не сохранились, но зато многое из написанного закрепилось в памяти молодого разведчика на долгие годы.
Его отец и дядя тоже, пожалуй, дважды пересекали Евразию не только для того, чтобы доставлять дипломатические послания и/или вести торги. Огромные просторы крупнейшего материка не позволяли перевозить по суше много товаров. Экономические результаты подобных маршрутов изначально были очень сомнительны. Не так много шансов вернуться на родину живым и здоровым, а большие барыши слишком проблематичны.
Другое дело — налаживание связей между государствами и сбор информации о потенциальных врагах или союзниках. Для этого сухопутные путешественники были особенно полезны. Купцам было выгодно не только установить дипломатические отношения между двумя державами, но и наладить экономические связи, организовать торговлю. К тому времени купцы из Венеции и Генуи наладили морское сообщение с городами Черноморского побережья Кавказа и Крыма. Однако у них был и дальний прицел: владения великой Монгольской империи, прежде всего — загадочный, богатый, овеянный легендами Китай.
