в Таврове и Новопавловске, обеспеченные и мастеровыми людьми, и корабельным лесом.
Всеми этими делами полковник лейб-гвардии Семеновского полка упорно занимался до 1706 года. Результаты его созидательной деятельности были налицо, оставалось только их достойно продолжать. Потом Федора Матвеевича отозвали с российского юга в Москву, где его ждало новое поприще царского управленца.
С 1706 года Ф.М. Апраксин управлял Оружейным и Ямским приказами, Монетным двором. Заботился о вооружении регулярной армии и молодого флота, финансовой системе царства и дорожными делами. Через Федора Матвеевича проходили огромные суммы бюджета воюющего на суше и на море государства Российского.
Царь Петр I не отрывал своего любимца от державного морского дела. Когда в феврале 1707 года из жизни ушел боярин и граф, канцлер и адмирал Федор Алексеевич Головин, то Апраксин стал президентом Адмиралтейства и был пожалован адмиральским чином. Петр Великий не ошибся с выбором главного строителя флота Балтийского моря.
Работоспособность Федора Матвеевича как петровского государственника видится поразительной. Он постоянно находился в переписке с Петром I, который извещал его о главных событиях на театре войны и давал все новые и новые поручения. Когда Россия в Северной войне осталась без союзников, а шведская армия уже изготовилась выступить в Московский поход, царь 4 января 1707 года писал другу своего детства, ища у него одобрения своих действий, следующее:
«Уже вам то доподлинно известно, что сия война над одними нами осталась: того для ничто так надлежит хранить, яко границы, дабы неприятель или силою, а паче лукавым обманом не впал (и хотя еще не думает из Саксонии идти, однако, все лучше управить заранее) и внутреннего разорения не принес; того для ничем так не чаю сему забежать, что от границ указ дать, дабы в начале весны хлеб ни у кого явно не стоял в житницах, ни в гумнах, також и сена – или в ямах, или инако как (а лучше в ямах) спрятан был…»
Царские поручения самого разного характера даются президенту Адмиралтейства в адмиральском чине постоянно. Так он исполнял поручение Петра I о доставке провианта в крепость Азов. Задача видится не из простых, если знать, что на казачьем Дону тогда еще землю под хлеба не пахали. Хлеб везли на речных судах по Волге, перегружали в Царицыне, а дальше путь шел по Дону опять же на судах.
В силу подобных государственных забот на Северную войну против Шведского королевства Федор Матвеевич Апраксин попал не сразу, а только в 1708 году. Ему вверяется командование отдельным корпусом русской армии, который вел боевые действия в Ингрии (Ингерманландии) и в южной части Финляндии, то есть на берегах Финского залива Балтики.
Вверенный адмиралу Ингерманландский корпус был силой в отдельную маленькую армию: в нем числилось 24,5 тысячи человек. Он состоял из семнадцати полков. Пехоты значилось 20 тысяч солдат и офицеров, кавалерии – 4,5 тысячи человек. Главные корпусные силы располагались на линии Нарва – Санкт-Петербург.
Царь поручил адмиралу Ф.М. Апраксину командование не только одним Ингерманландским корпусом. Ему подчинялся также 16-тысячный корпус голштинца на русской службе генерал-лейтенанта Рудольфа Феликса (Родиона Христиановича) Боура. Его пехота стояла под Дерптом, а кавалерия – под Ригой. В прямом подчинении был и большой гарнизон города-крепости Пскова, где зимой квартировали полки значительные числом людей и лошадей, которых требовалось обеспечить провиантом и фуражом.
Ситуация на театре войны складывалась в кампании 1708 года следующая. Петр I не исключал того, что его соперник король Карл XII, соединившись с корпусом рижского губернатора А.Л. Левенгаупта, двинется через Ингрию на Санкт-Петебург, что было вполне вероятно. Если же главная королевская армия не пойдет в поход к берегам Невы, то тогда на силы Апраксина, возможно, будет наступать 16-тысячный Лифляндский корпус Левенгаупта. В таком случае его удар будет подкреплен наступлением из Финляндии на Санкт-Петербург 14-тысячного корпуса генерала Любикера, стоявшего у Выборга и Кексгольма.
Петр I, владевший стратегической ситуацией, определил местоположение Ингерманландского корпуса и его задачи. Адмиралу Ф.М. Апраксину предписывалось находиться «в середине» своих войск для «повеления в обе стороны».
Речь в первую очередь шла о защите строящегося Санкт-Петербурга, который король Карл XII не раз требовал «истребить» и сровнять с землей. Царь наделил Апраксина широкими полномочиями на театре военных действий: он получил право самостоятельно и оперативно, в силу сложившихся обстоятельств, наступать и защищать город на Неве. И, разумеется, нести весь груз ответственности за такие дела.
Русская действующая армия в основных силах в то время стояла у Чашников в ожидании вероятного приближении отдохнувшей и пополнившейся за зиму главной королевской армии. Войска располагались так, чтобы отражать наступательные удары Карла XII, у которого в то время руки были свободны: Саксония побеждена, а в Варшаве на престол сел прошведский король Станислав Лещинский. Вопрос был только в том, состоится ли Московский поход шведского монарха-полководца или нет?
В той ситуации на Ф.М. Апраксине лежала обязанность следить за действиями корпусов генералов Левенгаупта и Любикера в прибалтийской зоне. Командир армейского корпуса в адмиральском чине начал с дальней разведки: сильные конные отряды Боура, Шоумберга, Монастырева и Манштейна высылаются вперед на пути, ведущие к Риге, Ревелю и Выборгу. Одновременно они вели «малую войну», опустошая вражескую территорию.
Разведка велась и на водах Финского залива отрядами скампавей, которыми командовали полковник Толбухин и подполковник Островский. Они контролировали обстановку в шхерах и на побережье Южной Финляндии, которое в набегах следовало «разорять».
О русских скампавеях (малых галерах) стоит сказать особо. Они отличались от галер Средиземноморья своими меньшими размерами и гораздо большей маневренностью. Их прообразом была купленная царем Петром I во время Великого посольства венецианская галера, распиленная на части и в таком виде доставленная в Россию. Она называлась малой галерой, или скампавеей, и стала самой массовой в петровском гребном флоте на Балтике в годы Северной войны. По традиции гребной флот назывался галерным, хотя в нем было только небольшое число полугалер.
В начале мая отряд Толбухина (300 человек на мореходных лодках) «разорил» на Березовых островах и на побережье у крепости Выборг несколько населенных пунктов. Десантники захватили два шкута и один бот и предали огню заготовленный «для заморского отпуска» корабельный лес в виде ста тысяч напиленных брусьев. С такими же целями к Березовым островам и устью реки ходил Островский. Отряд его состоял из 200 человек на 7 мореходных лодках.
Вскоре Апраксин из приходивших к нему донесений окончательно убедился, что с Левенгауптом ему столкновений не ждать. Лифляндский корпус получил повеление короля Карла XII идти из Риги на соединение с его армией, которая двинулась
