Бернард Барух - От биржевого игрока с Уолл-стрит до влиятельного политического деятеля. Биография крупного американского финансиста, серого кардинала Белого дома

В один из уик-эндов моими гостями была группа политиков штата Мэриленд, в том числе и Альберт Риччи, в то время губернатор штата. Разговор, насколько я помню, зашёл о том, кого назначить во главе делегации штата Мэриленд в Демократический национальный конвент. Тогдашний главный политический обозреватель «Балтимор сан» Фрэнк Кент стоял спиной к горящему огню в камине и чётко излагал свои политические взгляды. Все в комнате заулыбались, что только раззадоривало Фрэнка, который стал спорить ещё более горячо. Затем Фрэнк неожиданно отпрянул от камина и посмотрел назад – пока он спорил, на нём загорелись штаны!

Другая, не такая горячая политическая дискуссия, насколько я помню, была посвящена увеличению фондов Демократической партии. Один из гостей процитировал сенатора Олли Джеймса из Кентукки, который имел привычку приправлять свою речь жаргонными словечками со скачек. Когда кто-то заявил, что попытается обратиться за помощью для фонда к отдельным лицам, Олли фыркнул:

– Я здесь только теряю время. Этот парень может добиться лишь ничьей.

В 1932 г. с кратким визитом в Хобкау побывали Уинстон Черчилль с дочерью Дианой. Они были в отпуске на Бермудах, где Диана выучила одну из ранних песен Калипсо, которую постоянно напевала. Погода в Хобкау была ненастной. Я пригласил к себе ряд выдающихся горожан Джорджтауна и некоторых видных граждан из других мест в Южной Каролине. В последующие годы мистер Черчилль несколько раз расспрашивал меня о некоторых из тех, с кем познакомился. Он забыл их имена и спрашивал примерно так:

– Как поживает тот маленький владелец магазина с лысиной?

К сожалению, старые гостевые книги Хобкау утеряны. Но среди гостей я помню Джека Лондона, который дружил с моим братом Гарти, Эдну Фербер[95], Димса Тейлора[96], Франклина Адамса[97], знаменитого тренера лошадей Макса Хирша, Роберта Шервуда[98], Гарри Гопкинса[99], Вестбрука Пеглера[100] и Хейвуда Брауна[101].

Когда я спросил Брауна, поедет ли он с нами на утиную охоту, он отпарировал:

– Я охочусь в постели.

Князь Монако[102], дед князя Ренье[103], провёл в Хобкау несколько дней, охотясь за редкими бабочками и необычными птицами.

Особенно интересным был визит генерала Омара Брэдли[104]. Когда подъехали генерал ВВС Хойт Ванденберг[105] и Стюарт Симингтон, мы долго беседовали о мощи авиации. В начале 1953 г. здесь провели неделю за охотой и разговорами о политике сенаторы Роберт Тафт[106] и Гарри Бёрд[107]. Они высоко ценили друг друга, и с тех пор я иногда гадаю, какой поворот мог бы произойти в политике нашей страны, если бы Тафт не был сражён раком.

Регулярными гостями почти круглый год были издатель «Пост-Диспеч» из Сент-Луиса Джозеф Пулитцер, Рой Ховард и Уолкер Стониз из «Скриппс-Говарда»[108], Артур Крок[109], Давид Сарнов[110], Клэр и Генри Люс[111], Герберт Своуп[112], Джон Хонкок и генерал Хью Джонсон[113].

Когда приезжали представители театральных кругов, такие как Уолтер Хьюстон[114], Джон Голден[115], Макс Гордон и Билли Роуз, мы часто ходили в один из негритянских посёлков. Если это был субботний вечер, в амбаре были танцы. По воскресеньям мы посещали службу в небольшой побеленной извёсткой церкви.

Каждый Новый год мы обычно организовывали большую охоту на оленя с губернатором штата Южная Каролина, на которую обычно приезжали несколько важных персон, увлечённых этим спортом. Эти охоты начались ещё при губернаторе Ричарде Мэннинге и продолжались уже много лет. И всё же я не люблю оленью охоту и мои дети тоже, они ни разу не согласились спустить курок, прицелившись в этого зверя.

Сегодня Хобкау представляет собой что-то вроде неофициального заповедника для оленей. Невозможно проехать верхом по дороге, чтобы перед самым носом лошади на неё не выпрыгнул олень.

Мне довелось охотиться в Шотландии, Чехословакии и Канаде, но никогда за время своих путешествий мне не пришлось повидать мест, сравнимых с Хобкау, когда он был в своём расцвете по изобилию видов и количества живности. Заливы и реки здесь полны морским окунем, кефалью, камбалой, морским лещом, мерлангом, шэдом. В ручьях, что текли через рисовые поля, водилась форель, а в болотах – устрицы, моллюски, крабы, креветки и черепахи.

В лесах и на полях было много вальдшнепов, болотных курочек, перепёлок и индеек. Одно время индеек было так много, что мне время от времени приходилось останавливать повозку, чтобы пропустить перебегающий через дорогу большой выводок. Я пытался, впрочем без особого успеха, защитить этих птиц от становившихся всё более многочисленными лис, опоссумов, куниц и диких свиней, разорявших их гнёзда. Местные дикие свиньи произошли от домашних животных, которые убежали в леса, и могли быть довольно опасными, если их побеспокоить.

В самые первые годы, когда я только стал владельцем этого места, мы ещё застали диких кошек и выдр. Было даже несколько медведей, но они исчезли.

Но в первую очередь Хобкау был знаменит своими утками. Рисовое поле – отличный источник пищи для утки, и в начале XX века, когда рис ещё выращивался на побережье в Южной Каролине, я считаю, что не было лучшего места для охоты во всех Соединённых Штатах. Когда рисовые поля в Южной Каролине забросили, утки начали пропадать с болот Хобкау. Другой причиной их исчезновения отсюда стало разорение мест в Канаде, где они выращивали птенцов. Каждый год там собирали миллионы яиц, которые продавали булочникам.

Изобилие уток в Хобкау привело к распространению здесь браконьерства, из-за чего как-то я даже чуть не лишился жизни. Когда я купил Хобкау, эти болотистые территории сдавались спортивным клубом из Филадельфии в аренду спортсменам. Этот стрелковый клуб постоянно имел трения по поводу браконьерства с четырьмя братьями Сони Кейнса. Несколько поколений семьи Кейнс жили в Хобкау или окрестностях и делали намёки на свои права на эту землю.

Однажды Болл Кейнс и его брат Хакс отправились на лодке вверх по течению, туда, где занимался стрельбой один из членов клуба. Сидя в лодке с двуствольными ружьями на коленях, они принялись поносить «северянина» и высказываться о том, что думают обо всех янки вообще.

Когда я вступал во владение землями, два брата, Боб и Плути, поступили ко мне на работу в качестве проводников. Болл и Хакс продолжали браконьерничать. Однажды утром я поймал Хакса на моей земле, на расстоянии не более полумили от меня. Я обнаружил при нём 166 уток. Сурово отчитав, я тем не менее сумел обезвредить его, пригласив работать к себе вместо занятий браконьерством.