А еще они понимали, что государственное око за ними бдит и придется отвечать за критику Сталина. Кара была обеспечена за сомнения в гении вождя. Знали, но говорили громко от отчаяния, от безысходности. Да так, что часть богохульных фраз и фамилий, произносящих эти крамольные слова, не могли прочесть машинистки. Данные вписывались от руки оперативниками.
Болезненная подозрительность престарелого вождя достала и министра госбезопасности – героя СМЕРШа. Но когда он возглавил МГБ, почувствовал, что «схватил Бога за бороду». Падение его началось тоже с трофейного барахла, отстаивания в ЧК Спецторга, наподобие Военторга в армии, контакта в саду «Эрмитаж» с женщиной, связанной с английской разведкой и «дела врачей». А потом его понесло куда-то в нехорошую сторону от службы и завершилось все «прихватизацией» дома № 11 по Колпачному переулку с переселением 16-ти семей. На ремонт он потратил миллион казенных рублей и занял этот дом под личную квартиру.
Сталин такого не простил своему заместителю по НКО в годы войны.
Генерал-полковник Виктор Семенович Абакумов был арестован летом 1951 года, чтобы быть расстрелянным уже новым хозяином Кремля Хрущевым 19 декабря 1954 года. Не суди, да не судим будешь!
Сталин – это музыка победы,
Это – мирных планов громадье,
Это – пробуждение планеты
И высокий промысел ее!
А. Харчиков
Летом 1947 года 68-летний Сталин решил «тряхнуть стариной» – отправиться в путешествие на крейсере «Молотов» по водам Черного моря. А до «самого синего моря» проехать по территории России и Украины на авто и поездом, чтобы своими глазами взглянуть, как идет восстановление страны после войны с поверженной гитлеровской Германией.
Это был последний морской круиз генералиссимуса. Намеченный маршрут движения тщательно изучили и чисто, профессионально обработали сотрудники ведомства В.С. Абакумова – МГБ. Для охраны была сформирована особая команда, которую лично инструктировал бывший руководитель СМЕРШа, а ныне МГБ.
Поездка, естественно, была засекречена. Но ничего не бывает тайного, что со временем не становится явным.
Пройдет некоторое время, и появятся такие работы, как роман Аркадия Первенцева «Матросы», картина Петра Мальцева «Крейсер «Молотов» и полотно Виктора Пузырькова «И.В. Сталин на крейсере «Молотов».
Поездка к морю началась в Москве вечером 16 августа. Сталин на черном «Паккарде» доехал до Курска, сделав несколько остановок по пути: две запланированных – в Щеки-но Тульской области и в Орле. А вот третья была вынужденная, так как водитель почувствовал запах горелой резины. Остановили кортеж, охрана выскочила в оцепление. Оказалось, что перегрелись шины у «иностранца». Сталин тут же пересел в отечественную машину «ЗИС-110».
– Эта техника надежнее, потому что наша, – промолвил вождь оторопевшему начальнику охраны генералу Власику. – Поеду дальше на ней.
И действительно, до конца автопробега он ехал на машине завода своего имени. В Курске «кремлевский путешественник» поужинал и отдохнул на квартире местного начальника УМГБ. В дальнейшем автомобильный кортеж благополучно добрался до станции Харьков, где его ожидал литерный поезд, поданный по распоряжению уже упоминаемого полковника Лукина Кузьмы Павловича. Это он распоряжался всеми «литерами» в системе госбезопасности. Литерные поезда серии «А» – условное название поездов высокой важности, перевозящих ценные грузы или весьма именитых персон.
Последняя пересадка на пути к морю была в Симферополе. Поздно вечером 18 августа Сталина привезли в Ливадию. Для него она была памятна встречей «Большой тройки» в 1945 году.
Крымский писатель Петр Егорович Гармаш, служивший в это время старшиной I статьи на крейсере «Молотов», вспоминал: «рано утром 19 августа, только начинало светать, мы бросили якорь на траверзе Ливадии. До этого наш крейсер неожиданно отозвали с флотских учений, и он вернулся в Севастопольскую бухту.
Два дня экипаж драил и без того блиставший корабль, были пополнены запасы топлива, воды и боеприпасов. А на камбузе появились продукты, которых прежде никогда не получали. Но к чему все эти приготовления – даже для офицеров оставалось загадкой. Большинство наших предположений сходилось на том, что «Молотов» пойдет с ответным визитом к англичанам – на одну из баз в Гибралтар или на Мальту.
У нас же накануне побывал их крейсер «Ливерпуль» с двумя эсминцами. Версию «загранки» подтверждал и тот факт, что наш экипаж «прошерстили» – около 60 матросов и старшин временно были списаны на берег. Хотя все ребята прошли суровую проверку на войне. Естественно, обижались, некоторые даже рапорты писали. Наконец, вечером 18-го в сопровождении эсминцев «Лихой» и «Огневой» мы вышли из бухты.
На борту «Молотова» (командир – капитан II ранга Петров) находилось все флотское руководство: главком ВМС СССР адмирал Юмашев, командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский и член Военного совета ЧФ контр-адмирал Бондаренко. И только в открытом море экипажу «Молотова» по корабельной трансляции объявили, что им выпала честь: принять у себя товарища Сталина!
Новость для моряков была поистине ошеломляющей.
А утром все началось. К ливадийскому берегу ушел катер с адмиралами и в 6:00 уже вернулся обратно. Вахтенные и командир крейсера встречали гостей у трапа, мы – у кого была возможность – со своих мест в каком-то торжественном волнении наблюдали за происходящим. Сталин был в сером плаще. Он осторожно поднимался по трапу, за ним – зампред Совета Министров СССР Косыгин с женой, рыжая такая особа, на палубе она потом не появлялась. За ними – начальник сталинской охраны генерал-лейтенант Власик, секретарь Поскребышев и собственная охрана. Это были рослые парни в армейской форме. Все обратили внимание на их необычные автоматы – компактные такие, вроде бы венгерские, но точно не ППШ и не ППД. А еще к нам пожаловали флотские контрразведчики – офицеры СМЕРШа…»
Кстати, Гармаш мог не знать, что к этому времени ГУКР СМЕРШ НКО СССР был уже расформирован, и на базе этого ведомства и НКГБ появилось МГБ СССР.
Однако, продолжим рассказ очевидца:
«По Уставу ВМФ для встречи главы советского правительства всему личному составу корабля полагалось построиться на приветствие. Но Сталин попросил обойтись без церемоний, поскольку он в отпуске и отправляется на отдых в Сочи. Его провели в каюту флагмана – в носовой части крейсера, и «Молотов» взял курс к берегам Кавказа.
Генералиссимус, немного отдохнув, появился на полубаке, потом спустился по трапу на самолетную площадку возле передней трубы и там расположился в мягком кресле: кто-то из старшин подсуетился. Сталин выбил из трубки пепел, раскрошил две папиросы и набил ее табаком. Закурил, стал наблюдать за морем и моряками. Ну, а те после утреннего оцепенения отошли, осмелели и старались оказаться поближе, чтобы поглазеть на вождя. Он был немногословен, заметил лишь:
