За прошедшие 20 лет ко мне обращалось много лиц, прося дать материалы о событиях в Халхе 1920/21 годов, участником которых я поневоле очутился, но все просьбы я отклонял, так как у самого меня не выкристаллизировалась беспристрастная оценка многих событий. Историческая правда выясняется лишь спустя много времени. Участникам событий трудно отрешиться от личных взглядов. И мне нужно было бы подождать писать на эту тему еще лет десять, но боюсь, что не проживу их, тогда как, пожалуй, я единственный участник, оставшийся в живых, могущий более или менее верно изложить события в Халхе 1920/21 гг., кои имеют историческое значение для России, так как Внешняя Монголия — Халха возвратилась в орбиту влияния России боевыми трудами и кровью чинов Азиатской конной дивизии под начальством генерала Унгерна.
Горсточка героических людей в холодную зимнюю пору изгнала из Внешней Монголии 15000 китайских солдат, прекрасно снабженных и располагавших отличной техникой, с ними изгнала и весь хорошо налаженный китайский административный аппарат и возвратила власть и страну законным владельцам. Уяснить монгольские события в полной мере возможно лишь при условии знания (хотя бы самого поверхностного) Монголии, почему в начале книги я даю краткое описание Монголии, уделяя значительное место политической обстановке и религии, как главным факторам в событиях.
Все то, что относится к истории Азиатской конной дивизии до 3 февраля 1921 г. и случаев, коих я сам не наблюдал, изложено мною по тем документам, кои были в моем распоряжении и проверялись путем опроса старых унгерновцев. За точность материалов ответственности нести не могу, но полагаю — они близки к истине. То же самое и в отношении описания событий в Западной Монголии (Кобдо, Улясутай).
Неоценимую услугу в написании книги оказал капитан Н. Н. Мысяков, один из коренных культурных офицеров Азиатской конной дивизии, который безотлучно находился в дивизии с февраля 1920 г. по день ее распада. Н. Н. Мысякову посчастливилось не участвовать в эксцессах. Он занимал хозяйственную должность. Добрый и хлебосольный человек. У него все офицеры дивизии в минуту жизни трудной находили приют, ласку и часто кружку ханы или магайло. Перед ним развязывали языки и открывали души. Вследствие указанных причин Н. Н. Мысяков знал почти все, что делалось в Азиатской конной дивизии и то, что было скрыто от взоров многих.
Полон благоговейного преклонения к памяти покойного управляющего Ургинской конторой Центросоюза Ив. Ал. Лаврова, который кропотливо, много лет собирал материал об ургинских событиях на предмет написания книги, но смерть помешала осуществить намерение. Весь собранный им материал дан был Софьей Орестовной Лавровой в мое распоряжение и благодаря им я избежал крупных ошибок.
Нужно отметить очень существенное обстоятельство в трудности сбора материалов — участники кровавых событий (эксцессов) наложили на себя запрет что-либо говорить о подробностях эксцессов, кроме одного есаула Макеева, который не всегда точен в описании и, пожалуй, взял на себя грехов больше, чем их совершил. Это обстоятельство не позволило с полной точностью осветить ряд существенных событий. Некоторые унгерновцы в похвалах всего, что бы ни совершал генерал Унгерн, затемняли смысл исторической правды и завуалировали свое участие в антигуманных поступках, хотя в большинстве случаев они бессильны были предотвратить их.
В изложении возможны неточности в деталях тех или иных событий, свидетелем коих я сам не был, а записал со слов участников. Возможны ошибки в фамилиях и хронологических датах, так как хронология из дневника сотника С. Бочкарева грешит. Но все недостатки не имеют существенного значения при верной общей картине событий.
Не знаю, когда мой скромный труд увидит свет. Возможно, после моей смерти, но когда-то и кем-то он будет использован. Если кто-либо к тому времени из чинов Азиатской конной дивизии останется жив и, прочтя написанное, останется недовольным, то пусть простит, но я писал книгу с чистым сердцем и, по крайнему своему разумению, не преследовал никаких целей, кроме правды.
Начал писать 1 августа 1940 г., окончил 1 июня 1942 г.
Шанхай, 1942 г.
P. S. Политическая и экономическая обстановка ко времени окончания первой черновой сводки — 1 июня 1942 года — существенно изменилась в худшую сторону. Рукопись требует перепечатки на машинке и перепечатанная подвергнуться стилистической и другой обработке. Сумею ли я сам все это сделать — не знаю. Если же мне самому не суждено будет выполнить, то тех, в руки коих попадет рукопись, прошу рукопись по существу не изменять, а выправить лишь стилистически и выпустить в свет, так как мой труд — единственный наиболее правильно освещающий события в Монголии в 1920/21 гг., и он представляет ценность для истории Монголии и России.
Монголия — ХалхаОт Зайсана (на Алтае) на северо-восток до станции Маньчжурия КВЖД к границе России прилегает полузависимая ныне (1942 г.) Монгольская Народная Республика. Границы Монголии заключены между 37–54° северной широты и 85–124° восточной долготы, занимая площадь земли в 3400000 кв. км. Пустыня Гоби, тянущаяся с востока на запад в центре Монголии почти параллельно русской границе, делит Монголию на Внешнюю Монголию, или Халху[42], и Внутреннюю Монголию. Халха занимает пространство примерно 1500000 кв. км. Поверхность — высокое плоскогорье от 4500–6000 футов над уровнем моря. Климат крайне континентальный и более суровый, чем в тех же широтах Европы. Зимою холода достигают до 45° по R. Воды в Монголии мало. Большие реки — Селенга с притоками, Керулен и 7–8 больших озер. Атмосферных осадков выпадает весьма незначительно.
Халха, занимая громадную площадь Центрального Азиатского плоскогорья, в своем рельефе представляет весьма резкие очертания: южную границу очерчивает пустыня Гоби, характер коей — дно высохшего моря, и покрыта не сыпучими песками, а дресвой, с едва пробивающейся растительностью в период дождей. В остальном рельеф Халхи переплетается между собой то рядом горных цепей, с лесными и безлесными падями и подпадками, а в них долинами, то тянутся длинные степные отроги гор, иногда с озерами и болотами.
Огромная и разнохарактерная страна населена чисто монгольскими племенами, коих насчитывает в начале XX века примерно около 2000000 человек, из них во Внешней Монголии 80000038 и Внутренней 1200000 человек. Монголы Халхи, как основная масса монгол — халхасцы — потомки орд, сплотившихся некогда около великого Чингисхана. Они имеют одно наречие и исповедуют единую веру. Монголы занимаются главным образом скотоводством, кочуя с табунами и стадами летом по распадкам и предгориям, а зимою по падям и подпадкам, защищенными горами от северных холодных ветров.
