Чем же они связаны? Тем, что Наполеону кажется в Талейране деловым реализмом, гениальною небрезгливостью к самой смрадной из человеческих кухонь, — политике. Да, этим, но и чем-то еще, более глубоким, трансцендентным. Кажется, они связаны, как Фауст и Мефистофель, человек и его потусторонняя “тень”: самое несущее прилипло к самому сущему»[583].
Джон Вилсон Крокер (1780–1857) — британский государственный деятель:
«Он немного тучен для француза, у него слабые лодыжки и деформированные ноги, заставляющие его передвигаться какой-то странной рысью. Лицо его ничего не выражает, разве что отражает нечто вроде алкогольного ступора. Действительно, он выглядит как постаревший, подвыпивший и хромой школьный учитель. Голос у него глубокий и хриплый»[584].
Марсель Брион (1895–1984) — французский историк и писатель:
«В действительности за этим отсутствием выразительности крылись размышления и планы государственного деятеля, верившего в необходимость реставрации, но понимавшего, что возможно и возвращение Орла[585] — ближайшее будущее это скоро подтвердит, — и намеревавшегося не только остаться в этой игре при своем интересе, но также обеспечить интересы Франции, какой бы оборот ни приняли впоследствии события. <…>
Это не подвыпивший учитель начальной школы, каким его изображает английское недоброжелательство, но государственный деятель, прозорливый и осторожный, все более подозрительный по мере приобретения опыта в условиях неустойчивости человеческих ценностей и огромной ответственности, выпавшей на долю этого выразителя интересов Франции»[586].
Дэвид Лодей — современный английский писатель и журналист:
«Талейран осуществил свою заветную мечту — добился мира и для Франции, и для Европы — по крайней мере, на какое-то время. В этом смысле он был настоящим патриотом, в чем сам князь никогда не сомневался: кровь Перигоров не позволила бы ему поступать иначе. Совсем другое дело — национальное признание. Не он, а человек, которого он поверг, остался навеки в памяти французов. Личная слава, популярность всегда были и остаются самой дорогой и желанной наградой человеку, а не мир и цивилизация, к чему стремился Талейран»[587].
Карл Людвиг Берне (1786–1837) — немецкий публицист и писатель:
«Талейрана упрекали, что он последовательно предавал все партии, все правительства… Но он вовсе не предавал: он только покидал их, когда они умирали. Он сидел у одра болезни каждого времени, каждого правительства, всегда щупал их пульс и прежде всех замечал, когда сердце прекращало свое биение. Тогда он спешил от покойника к наследнику, другие же продолжали еще короткое время служить трупу.
Разве это измена? Потому ли Талейран хуже других, что он умнее, тверже и подчиняется неизбежному? Верность других длилась не больше, только заблуждение их было продолжительнее. К голосу Талейрана я всегда прислушивался, как к решению судьбы… Мне хотелось, чтобы этот человек жил у меня в комнате: я бы приставил его, как барометр, к стене и, не читая газет, не отворяя окна, каждый день знал бы, какова погода на свете»[588].
АФОРИЗМЫ И ВЫСКАЗЫВАНИЯ, ПРИПИСЫВАЕМЫЕ ТАЛЕЙРАНУ
Богатый человек презирает тех, кто льстит ему слишком много, и ненавидит тех, кто не льстит вообще.
* * *
Брак — такая чудесная вещь, что нужно думать о ней всю жизнь.
* * *
Война — слишком серьезное дело, чтобы доверять ее военным.
* * *
В политике то, во что люди верят, важнее того, что является правдой.
* * *
В политике нет убеждений, есть обстоятельства.
* * *
В политику, как и в другие области, никогда не следует вкладывать все свое сердце. Чрезмерная любовь мешает.
* * *
В романах умом и выдающимся характером наделяется обычно главный герой, но судьба не так разборчива: посредственные личности играют существенную роль в важных событиях единственно по той причине, что они оказываются вовремя на месте.
* * *
Главное — не быть бедным.
* * *
Глупая жена не может компрометировать умного мужа — компрометировать может только такая, которую считают умной.
* * *
Гражданское общество не может существовать без определенной организации.
* * *
Длинная речь так же не подвигает дела, как длинное платье не помогает ходьбе.
* * *
Если вы хотите основать новую религию, дайте себя распять и на третий день воскресните.
* * *
Если хочешь вести людей на смерть, скажи им, что ведешь их к славе.
* * *
Есть оружие пострашней клеветы; это оружие — истина.
* * *
Женщины, говоря отвлеченно, имеют равные с нами права, но в их интересах не пользоваться этими правами.
* * *
Законы можно насиловать, они не кричат.
* * *
Избыток ума равносилен его недостатку.
* * *
Иногда нужно заняться политикой, прежде чем она займется вами.
* * *
Кто владеет информацией — тот владеет миром.
* * *
Лгите! От лжи всегда что-нибудь да останется.
* * *
Лучший способ сбросить правительство — это войти в него.
* * *
Мое мнение? У меня одно мнение утром, другое — после полудня, а вечером я больше уже не имею никакого мнения.
* * *
Можно быть у их ног. У их колен… Но только не в их руках (о женщинах).
* * *
Надежды и опасения зависят от результатов выборов, а сами эти результаты — от способа их проведения.
* * *
Наполеон всегда хотел быть один, а это надежное средство против долголетия.
* * *
Недостаточно, чтобы доверие основывалось на добродетелях или больших достоинствах государя, тленных, как и он сам; оно должно покоиться на постоянных учреждениях, способных по своей природе обеспечить благоденствие народов.
* * *
Некогда авторитет религии создавал поддержку верховной власти; но сейчас, когда религиозное безразличие проникло во все классы и стало всеобщим, она в этом отношении бессильна.
* * *
Нет расставания более горестного, чем расставание с властью.
* * *
Никогда не поддавайтесь первому движению души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное.
* * *
Никогда не спешите, и вы прибудете вовремя.
