– Значит, так: чтобы я больше не видел этой кузины.
9 мая отмечался праздник Николаевского кавалерийского училища; всем выпускникам оказывался радушный прием. На большом обеде в честь праздника присутствовали представители разных полков русской кавалерии. На следующий день мы уезжали в лагеря.
Летние лагеря для всех полков и военных школ Санкт-Петербургского гарнизона находились в 27 километрах от города, в Красном Селе. Наши бараки располагались на левом берегу Дудегофского озера. С одной стороны проходила так называемая фронтовая линия, широкая, хорошо утрамбованная песчаная дорога, вдоль которой размещались бараки. По другую сторону дороги на ровном широком поле находилась искусственная насыпь, так называемый Царский валик, откуда царь наблюдал за учениями и торжественными церемониями.
В самом Красном Селе и в его окрестностях располагалось множество дач, в которых летом наверняка отдыхало много замечательных людей, но мне, как и большинству моих товарищей, запомнились только представительницы женского пола, следовавшие за полками в лагеря. У нас, юнкеров, были только две возможности познакомиться с ними. Первая – картография. Во время практических занятий мы, рассеянные по большой площади, на пару часов оставались без присмотра. Кроме того, на озере существовал прокат лодок, и там можно было встретить девушек, приходивших покататься. Однако существовал определенный риск: у дежурного офицера был бинокль, и он время от времени наблюдал за озером. Нарушители дисциплины могли остаться без увольнительных.
В лагере основная часть времени отводилась муштре. Порядка двух недель мы самостоятельно чистили и кормили лошадей. Ежедневные тренировки завершались парадом в присутствии императора. Репетиция парада проходила в присутствии великого князя Николая Николаевича, командующего войсками гвардии. Великий князь, высокий, красивый мужчина, был любителем сильных выражений – привычка, снискавшая ему любовь солдат, которым был понятен простой русский язык. Как-то во время репетиции парада наш эскадрон сбился с темпа. Когда мы проходили мимо великого князя, он закричал:
– Это что? Пансион для благородных девиц?
Нам пришлось опять пройти мимо него, и на этот раз мы узнали, что выглядим как «ряды беременных женщин».
На втором году моей учебы наш начальник школы пошел на повышение. Его преемник, генерал-майор Митрофан Михайлович Марченко, не был выпускником Николаевской кавалерийской школы, а потому не придавал особого значения нашим традициям. Большую часть жизни Марченко служил в качестве военного атташе в русских посольствах Западной Европы и вернулся домой законченным англофилом. Юнкера традиционно занимались только теми видами спорта, которые в той или иной мере имели отношение к их профессии. Генерал Марченко попытался заставить нас играть в футбол, один из любимейших английских видов спорта. Добровольцев не нашлось, и генерал был вынужден назначить игроков в обе команды. На собрании корнеты приняли решение, что игра в футбол унижает достоинство, идет вразрез с нашими традициями, а поэтому игроки должны сделать все возможное, чтобы руководство школы отказалось от футбола. Итак, выйдя на поле, мы заняли свои места и встали по стойке «смирно». Как генерал ни старался, но ему не удалось заставить нас сдвинуться с места, и, что самое удивительное, мы не подверглись наказанию.
Тогда генерал попытался ввести в школе занятия по плаванию. Как-то днем дежурный офицер прошел по лагерю с листом бумаги и карандашом, составляя список тех, кто умеет плавать. Вполне естественно, что по лагерю молниеносно распространились самые невероятные слухи. Среди прочего, говорили о том, что те, кто не умеет плавать, останутся на выходные в лагере и будут учиться. На выходные у меня была назначена важная встреча в городе, и, поверив слухам, я, хотя и не умел плавать, записался в список пловцов.
Дальше события понеслись с головокружительной скоростью. Через полчаса все пловцы, и я в их числе, пришли на берег озера. Через пару минут мы разделись и, выстроившись в линии по шесть человек, подошли к краю пирса. По команде генерала «Марш!» мы должны были прыгнуть в воду. Я не успел опомниться, как уже стоял на краю пирса. По команде «Марш!» я прыгнул, но, еще не долетев до воды, успел прокричать:
– Помогите!
Меня вытащили из воды, и я предстал перед генералом.
– Итак, вы солгали, что умеете плавать?
Я объяснил, почему мне пришлось солгать. Вероятно, мой честный ответ обезоружил генерала, и он разрешил на выходные уехать в Санкт-Петербург.
Торжественная церемония производства в офицеры состоялась в начале августа. Все военные училища Санкт-Петербурга выстроились развернутым фронтом. Император верхом спустился с Царского валика и несколько минут говорил о наших обязанностях теперь уже в качестве офицеров. Я не помню текста выступления, поскольку был слишком взволнован.
– Господа, поздравляю вас с первым офицерским званием, – услышал я последние слова императора, и это были самые важные слова.
По окончании церемонии папа Саша сменил строгий взгляд на нежную улыбку и, вместо команды: «Эскадрон, шагом марш!», улыбаясь, сказал:
– Господа офицеры, прошу по коням!
В этот момент производство в офицеры стало реальностью.
Глава 3
ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ В ПОЛКУ
6 августа 1913 года началась моя служба в чине корнета в 1-м Сумском гусарском полку генерала Сеславина, входившего в состав 1-й кавалерийской дивизии. Помимо нашего полка в дивизию входили 1-й уланский, 1-й драгунский и 1-й казачий полки. Цифра 1 обозначала принадлежность к 1-й дивизии.
Помимо номера, каждый русский кавалерийский полк имел название, указывающее на место первоначального формирования. Кроме того, в большинстве случаев полк носил имя того или иного члена русской царской фамилии, королевской фамилии какой-либо европейской страны или знаменитого русского генерала прошлых лет, прославившего свое имя в каком-либо знаменитом сражении.
Типичным примером формирования названия полка является название моего полка. Цифра 1 означала принадлежность к 1-й дивизии; название Сумской – место первоначального формирования, город Сумы, а генерал Сеславин был героем Наполеоновской войны, командовавшим в то время полком.
Наш 1-й Сумской гусарский полк ведет свою историю с 1651 года, когда из казаков Сумского уезда Харьковской губернии был сформирован Сумской слободской казачий полк.
Не имеется точных данных о происхождении русских казаков.
Однако начиная с XV века в русских хрониках и документах все чаще появляются упоминания о казаках. В те времена Россия занимала сравнительно небольшую территорию. От русских границ до берегов Каспийского и Черного морей, где обитали татары, простирались огромные степи (современная Южная Россия) – бесхозная, никому не принадлежавшая земля. Изгнанные за пределы Московии люди добирались до этих необжитых земель и создавали небольшие поселения; их и называли казаками. Слово «казак» тюркского происхождения, от глаголов «скитаться», «бежать». Поначалу на Руси казаками называли вольных людей, без определенного рода занятий.
