Панэллинская программа Исократа
Из-за того, что между городами-государствами постоянно тлела междоусобная вражда, а их внешняя политика определялась эмоциональными выступлениями в Совете, – Филипп, искусный в ведении войны и последовательный в проведении внешней политики, – сумел превратить Македонию из темного полуварварского государства в ведущую мощную державу. Настолько велики были его достижения, что в год его триумфа Исократ, к этому времени уже девяностолетний старец, обратился к тезисам своего «Панегирика» 380 г. до н. э. и в «Филиппике» предложил Филиппу Панэллинскую программу.
«Мы воюем друг с другом из-за пустяков, – писал он, обращаясь к Филиппу, и добавлял, что для Эллады нет иного пути жить в мире, «кроме желания ведущих государств прекратить взаимные недоразумения и ссоры и перенести войну в Азию. Поэтому, – продолжал он, – я намереваюсь посоветовать тебе стать хранителем гармонии[24]в Элладе и вождем военной экспедиции против варваров (то есть персов). Употреби убеждение в одних случаях и примени силу в других; однако те, кто мыслят трезво, не должны начинать войны в стране царя, пока кто-нибудь не замирит эллинов и не заставит отказаться от их теперешней глупости».
Он призывал Филиппа не обращать внимания на тех, «кто бесчинствует с трибун (то есть ораторов) и кто рассматривает мир, который идет на пользу обществу, как ущемление собственных личных интересов», но действовать так, чтобы «заслужить доверие эллинов и устрашить врагов». Он полагал, что если будет установлен прочный мир между главными государствами – Афинами, Спартой, Фивами и Аргосом, то более мелкие полисы вынуждены будут последовать их примеру.
Исократ иронически отзывался о кажущемся могуществе персов, говоря об экспедиции Кира и Клеарха: «Все согласны, что они нанесли сокрушительное поражение всему войску Царя, как если бы они сражались против персидских женщин». Он напоминает Филиппу, что ему не придется искать людей для военной службы, ибо «таково положение Эллады, что легче набрать лучшее и более сильное войско из странствующих бродяг, чем из оседлых граждан».
Он играет на самолюбии Филиппа, вспоминая деяния Геракла, и особо подчеркивает его «умственное превосходство»; Геракл, указывает он, «превосходил всех своих предшественников не столько силой, сколь мудростью, добрыми устремлениями и справедливостью». «Попытайся, – пишет он, – стать похожим на него, ибо тебе необязательно искать примеры в чужих странах, обратись к примеру собственных своих предков». После этого он вновь призывает Филиппа стать, как его предок, умным и дружески расположенным к людям, каковое расположение он уже проявил в отношении эллинов.
Памфлетист полагает, что для того, чтобы завоевать Персию, Филиппу следует сначала освободить покоренные ионийские города: «Обещай им свободу, и пусть твое слово облетит всю Азию и взорвет нашу империю, так же как и империю лакедемонян». Покончив с этим, советует он далее Филиппу, надо разрушить все персидское царство, а если не получится, то, по крайней мере, отобрать у персов как можно больше территории, затем построить города на всем завоеванном пространстве и заселить их колонистами из числа тех, кто сейчас бродит по Греции в поисках пропитания и страшит всех, кто им встретится. «Если мы не предоставим им надлежащих условий для жизни, их количество будет все возрастать и они станут для эллинов несчастьем еще большим, чем варвары. Их надо поселить на границах Эллады, чтобы они стали барьером для внешних вторжений».
Он призывает Филиппа воспринимать Элладу как отчизну, как это делал Геракл – отец его народа. Наконец, он советует ему править милостиво, поскольку «жестокость равно прискорбна для тех, на кого она направлена, и для того, кто ею пользуется; надо помнить, что тела наши смертны, однако молва и слава переживают смерть, и на тех, кто прославился своим величием, люди смотрят как на полубогов».
Византий и 2-я Священная война
Не успели афиняне покончить с очередной войной, как жесточайший раздор вспыхнул в Афинах; Филократа судили за измену, а Демосфен обвинил в коррупции Эсхина. Позже, говоря об этом периоде (О венке. 61), Демосфен винил Филиппа в том, что он играл на борьбе и несогласии партий; он так и не понял, что эти разногласия вызвал он сам и ему подобные. Теперь политическая нестабильность в городе делала его уязвимым, и, как отмечает Парк[25], присутствие наемников и их готовность продавать себя способствовали всякого рода переворотам. Филипп же стремился создать промакедонские партии во всех городах, настроенных к нему враждебно; ситуация постоянной внутренней угрозы нашла свое отражение в написанном примерно в то время Энеем Тактиком «Учебнике по военному делу»[26]. Более половины содержания этой книги посвящено предотвращению измены и «экспорту революций» в городах; с современной точки зрения в условиях «холодной войны» ее рекомендации можно счесть полезными.
В то время как афинские ораторы соревновались во взаимных оскорблениях, Филипп в последующие три года обратил свои усилия на племена, жившие на его границах, с тем чтобы действовать с развязанными руками в тот момент, когда он сможет осуществить свой основной замысел. Самый большой успех ожидал его в Фессалии; там в 344 г. до н. э. по свободному волеизъявлению граждан он был выбран пожизненным правителем. Тем самым в его распоряжении оказалась лучшая кавалерия Греции.
Теперь, когда Фессалия принадлежала ему, он обратил свой взор на внутреннюю Фракию, и афиняне справедливо усмотрели в этом угрозу их зерновому пути из Геллеспонта[27]. Чтобы сохранить этот путь подвоза зерна, в 343 г. до н. э. афинские поселенцы были направлены в Херсонес; однако вскоре по прибытии они оказались втянуты в ссору с народом Кардии, города промакедонской ориентации, который был вынесен из сферы влияния Афин по договору Филократа. В 341 г. до н. э. Демосфен, который в основном и раздул эту ссору, в своей 3-й Филиппике объявил настоящий словесный крестовый поход против Филиппа, и, что было еще более действенным, посетил Византий и завоевал симпатии его граждан.
Филипп был возмущен такой враждебностью и обратился за помощью к Перинфу и Византию – номинальным своим союзникам, а когда получил отказ – осадил Перинф. Поскольку эта осада представляла угрозу для Боспора, а соответственно и для всей Малой Азии, Артаксеркс приказал Аристу, сатрапу Геллеспонтины Фригийской, поддержать жителей Перинфа, и им на помощь было отправлено большое войско наемников под командованием афинянина Аполлодора: таким образом Персия открыто выступила против Филиппа. Выяснив, что Перинф – слишком крепкий орешек, Филипп отвел оттуда войска и осадил Византий; однако афиняне выслали два отряда на помощь городу, и Филипп, не в силах воспрепятствовать афинянам помогать осажденным с моря, снял осаду и отказался от попытки захватить город. Чтобы сохранить лицо, он выслал карательную экспедицию против скифских племен в Добрудже и в начале 339 г. до н. э. возвратился в Македонию.
