Наделение детей боярских новгородскими поместьями заложило основу дворянского поместного ополчения и помогло преодолению кризиса старого боярства. Образование государственного поместного фонда оказало глубокое влияние на структуру высшего сословия. В литературе этот факт получил неодинаковую оценку. Отметив, что различия между вотчиной и поместьем были несущественными, а состав помещиков и вотчинников был близок, если не идентичен, В. Кобрин предложил «пересмотреть традиционное противопоставление помещиков и вотчинников как разных социальных категорий господствующего класса» и сделал вывод о том, что «историческое значение возникновения поместной системы состояло… не столько в создании новых кадров землевладельцев, сколько в обеспечении землей растущих старых феодальных семей». Такая интерпретация вступает в противоречие с фактами. Различия между вотчиной и поместьем носили принципиальный характер. Боярин владел вотчиной на праве частной собственности и был достаточно независим от монарха. Поместье было государственной собственностью, переданной во временное владение дворянину на условии обязательной службы. Прекращение службы вело к отчуждению поместья в казну. Среди новгородских помещиков было немало отпрысков «старых феодальных семей», но их реальное положение определялось не генеалогическими воспоминаниями, а малоземельем. Историческое значение поместной системы определялось тем, что с ее организацией в России утвердилась всеобъемлющая государственная собственность. Развитие государственной собственности трансформировало старое боярство периода раздробленности в военно-служилое сословие XVI в. Перестройка системы землевладения была вызвана не пресловутой «борьбой дворянства и боярства», а кризисом боярства, связанным с обнищанием его низших прослоек. Бояре и дворяне принадлежали к одному и тому же «чину» (формирующемуся сословию), но различия в положении крупных вотчинников и мелкопоместных детей боярских были огромны.
При завоевании Новгорода в 1478 г. Иван III конфисковал у новгородского архиепископа и монастырей лучшие земли и образовал из них великокняжеский домен. Получив Новгород в управление, Василий пошел по стопам отца и отнял у Софийского дома дополнительно 6000 обеж. Удельный князь не стал присоединять эти земли к домену, а роздал их в поместье детям боярским.
Новгородская съезжая изба сохранила несколько ранних документов, подтверждавших пожалование детям боярским земель в Новгороде. Термин «поместье» впервые появляется в этих документах не ранее 1490 г. В октябре 1490 г. Иван III пожаловал сыну боярскому Тыртову небольшую новгородскую волостку «в поместье». Существенную роль в выработке норм поместного права и упорядочении системы поместного землевладения сыграла валовая опись новгородских пятин. В 1495 г. Иван III в последний раз посетил Новгород и тогда же отдал приказ о начале описи. После передачи Новгорода удельному князю Василию опись продолжалась и была завершена в 1505 г. В пределах указанного отрезка времени архаическая система новгородских «пожалований» и «кормлений» окончательно трансформировалась в поместную систему. Разработка норм поместного права явно отставала от практики. Даже писцы не всегда четко разграничивали поместья и кормления. Писцы Деревской пятины отделили сыну боярскому Г. Сарыхозину деревни «в поместье и кормление».
Кормленщик получал кормление на год-два, редко на более длительный срок. Помещик получал поместье пожизненно, пока мог нести военную службу. Поместье передавалось по наследству сыну, если сын достигал пятнадцати лет и мог продолжать службу. Располагая собственностью на поместную землю, государство неукоснительно взыскивало со всех поместных обеж государеву подать. Помещик имел право на традиционный оброк. Государевы грамоты вменяли в обязанность заботиться в первую очередь об исправном взыскании с населения даней и подати. В случае неуплаты подати ему грозила государева опала.
Существенное влияние на проведение поместной реформы оказали условия и потребности военного времени. Вывод всех землевладельцев из Новгорода означал ликвидацию старых вооруженных сил на территории Новгородской земли. Система обороны северо-западных рубежей России рухнула. Сто восемьдесят новых землевладельцев из московской знати не могли составить ядро нового ополчения, поскольку в большинстве своем продолжали нести службу в составе двора Московской земли. Правительство должно было осознать, что не сможет удержать завоеванный город, если не создаст себе прочную опору в лице новых землевладельцев. Немало детей боярских получили пожалования в Новгороде уже при Иване III. Однако те из них, кто не мог нести постоянную службу в новгородском ополчении, должны были расстаться с новгородскими «дачами». Вывод из Новгорода московской знати ускорил переселение на новгородские земли новых групп детей боярских из Московского княжества. В отличие от бояр, получавших сотни обеж, дети боярские имели в среднем до 20–30 обеж. Доходы с таких имений позволяли им нести службу в тяжеловооруженной дворянской коннице.
В 1497 г. дьяки составили первый общерусский Судебник, в котором поместье и вотчина были упомянуты как главные категории светского землевладения. Поместная система вопреки Г. Вернадскому не была организована по образцу турецких «титмаров».
По мере того как русские земли объединились вокруг Москвы и ее могущество стало внушать опасения, ее соседи стали проявлять все более пристальное внимание к военному строю Руси. Австрийский посол Сигизмунд Герберштейн потратил немало труда, чтобы составить представление о военных обычаях и воинском искусстве Руси. По поводу увиденного он писал в своих «Записках» следующее: «Каждые два или три года государь производит набор по областям и переписывает детей боярских с целью узнать их число и сколько у кого лошадей и служителей. Затем он определяет каждому жалованье. Те же, кто может по достаткам своего имущества, служат без жалованья».
Перед нами раннее свидетельство о проведении в Москве смотров служилых дворян и детей боярских.
«Отдых служилым людям дается редко, ибо государь ведет войну или с литовцами, или с ливонцами, или со шведами, или с казанскими татарами, или если он не ведет никакой войны, то все же каждый год обычно ставит караулы в местностях около Танаиса и Оки, в количестве двадцати тысяч человек, для обуздания набегов и грабежей перекопских татар. Государь обычно вызывает некоторых по очереди из их областей, и они исполняют для него в Москве всевозможные обязанности. В военное же время они не отправляют погодной и поочередной службы, а обязаны все вместе и каждый в отдельности, как состоящие на жалованье, так и ожидающие милости государя, идти на войну.
