В связи с проблемой коммунистического воспитания и просвещения масс Ленин останавливался на вопросе об отношении пролетариата к культурному наследию прошлого, говорил о путях и методах строительства новой, пролетарской культуры. Он показал, что пролетарская культура должна явиться закономерным развитием и переработкой тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом эксплуататорского общества. Ленин учил, что создание новой, социалистической культуры – сложный и многогранный процесс, охватывающий все стороны общественной жизни, что культурное строительство, как часть общей программы строительства социализма и коммунизма в нашей стране, должно проходить под руководством коммунистической партии и опираться на творческую инициативу масс.
Ленин придавал огромное значение идеологической работе Коммунистической партии. «Наша задача, – указывал он, – побороть все сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и идейное, самое глубокое и самое мощное» (стр. 406). Выступая на Всероссийском совещании политпросветов губернских и уездных отделов народного образования 3 ноября 1920 года, Ленин подробно говорил о том, как должна быть организована массово-политическая и просветительная работа в стране. Уничтожающей критике подверг он буржуазную проповедь аполитичности и с большой силой подчеркнул необходимость партийного руководства всеми областями государственной, хозяйственной и общественной жизни.
Основным направлением идеологической работы Ленин считал пропаганду коммунизма. Такая пропаганда, учил он, должна исходить не из общих рассуждений и догадок, каким будет коммунизм, а из конкретных задач хозяйственного и государственного строительства, практически показывая, как надо строить социализм. Определяя основную цель коммунистической пропаганды, Ленин указывал: «Коммунизм должен стать доступным рабочим массам, как собственное дело… Для нас он уже перестал быть программой, теорией и заданием, для нас это дело сегодняшнего фактического строительства» (стр. 408).
* * *
В сорок первый том включены 33 ленинских документа, не входивших ранее в Собрания сочинений В. И. Ленина (20 – печатаются в основном тексте тома, 12 – в разделе «Подготовительные материалы», 1 – в разделе «Приложения»). Большая часть этих работ была опубликована в XXXIV, XXXV и XXXVI Ленинских сборниках и в некоторых других изданиях. Выступления Ленина при закладке памятника К. Марксу 1 мая, на заседании Исполкома Коминтерна 19 июня и на митинге, посвященном закладке памятника К. Либкнехту и Р. Люксембург в Петрограде, 19 июля 1920 года были опубликованы лишь в прессе того времени. Беседа Ленина с японским корреспондентом Р. Накахира, на русском языке впервые опубликованная 16 апреля 1963 года в газете «Известия» № 91 в переводе с английского, в настоящем томе печатается в переводе с более полного японского текста. Три документа: речь об очередных задачах партийного строительства на IX Всероссийской конференции РКП(б), набросок тезисов об основных задачах II конгресса Коминтерна и замечания на доклад Султан-Заде о перспективах социальной революции на Востоке – печатаются впервые.
Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС
В. И. Ленин (1920)
Детская болезнь «левизны» в коммунизме{1}
Написано в апреле – мае 1920 г.
Напечатано в июне 1920 г. в Петрограде отдельной книгой Государственным издательством
Печатается по тексту книги, сверенному с рукописью
Обложка книги В. И. Ленина «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». – 1920 г. (Уменьшено)
I. В каком смысле можно говорить о международном значении русской революции?
Первые месяцы после завоевания пролетариатом политической власти в России (25. X. – 7. XI. 1917) могло казаться, что громадные отличия отсталой России от передовых западноевропейских стран сделают революцию пролетариата в этих последних очень мало похожей на нашу. Теперь мы имеем уже перед собой очень порядочный международный опыт, который говорит с полнейшей определенностью, что некоторые основные черты нашей революции имеют не местное, не национально-особенное, не русское только, а международное значение. И я говорю здесь о международном значении не в широком смысле слова: не некоторые, а все основные и многие второстепенные черты нашей революции имеют международное значение в смысле воздействия ее на все страны. Нет, в самом узком смысле слова, т. е. понимая под международным значением международную значимость или историческую неизбежность повторения в международном масштабе того, что было у нас, приходится признать такое значение за некоторыми основными чертами нашей революции.
Конечно, было бы величайшей ошибкой преувеличить эту истину, распространить ее не только на некоторые из основных черт нашей революции. Точно так же было бы ошибочно упустить из виду, что после победы пролетарской революции хотя бы в одной из передовых стран наступит, по всей вероятности, крутой перелом, именно: Россия сделается вскоре после этого не образцовой, а опять отсталой (в «советском» и в социалистическом смысле) страной.
Но в данный исторический момент дело обстоит именно так, что русский образец показывает всем странам кое-что, и весьма существенное, из их неизбежного и недалекого будущего. Передовые рабочие во всех странах давно поняли это, – а еще чаще не столько поняли, сколько инстинктом революционного класса схватили, почуяли это. Отсюда международное «значение» (в узком смысле слова) Советской власти, а также основ большевистской теории и тактики. Этого не поняли «революционные» вожди II Интернационала, вроде Каутского в Германии, Отто Бауэра и Фридриха Адлера в Австрии, которые и оказались поэтому реакционерами, защитниками худшего оппортунизма и социал-предательства. Между прочим, анонимная брошюра «Всемирная революция» («Weltrevolution»), вышедшая в 1919 году в Вене (Sozialistische Biicherei, Heft 11; Ignaz Brand[1]), показывает особенно наглядно весь ход мысли и весь круг мысли, вернее, всю бездну недомыслия, педантства, подлости и предательства интересов рабочего класса – и притом под соусом «защиты» идеи «всемирной революции».
Но остановиться подробнее на этой брошюре придется когда-либо в другой раз. Здесь же отметим только еще одно: в давно-давно прошедшие времена, когда Каутский был еще марксистом, а не ренегатом, он, подходя к вопросу, как историк, предвидел возможность наступления такой ситуации, при которой революционность русского пролетариата станет образцом для Западной Европы. Это было в 1902 году, когда Каутский писал в революционной «Искре»{2} статью «Славяне и революция». Вот что он писал в этой статье:
