и призывами.
Брежнев придавал особое значение своим выступлениям. Он жаждал аплодисментов, не дай бог сухую речь произнести! Поэтому требовал цветистых оборотов, эмоций. И дорожил теми, кто умел ярко писать. Работа над выступлением или статьей генерального секретаря не вознаграждалась ни деньгами, ни вообще чем-либо материальным. Но желающих участвовать было хоть пруд пруди.
Помощник генерального секретаря Андрей Михайлович Александров-Агентов после того, как была сочинена очередная статья для Брежнева, отозвал в сторону одного из авторов и с не наигранным энтузиазмом сказал:
— Имейте в виду. То, что произошло, это больше, чем медаль или орден. Это признание в партии! Теперь для знающих людей вы тот самый человек, который писал статью самому генеральному секретарю…
Академик Иноземцев выступал на Пленуме ЦК (а Брежнев отблагодарил его еще и высоким партийным званием кандидата в члены ЦК). Выступление на пленуме было большим событием, знаком высокого расположения, многие члены ЦК так ни разу и не были допущены на трибуну. Иноземцев, обращаясь к фактическим руководителям страны, убеждал их в необходимости научно-технического прогресса. Выступал он без бумажки, говорил убежденно и умно.
Подошел помощник генерального секретаря язвительный Александров-Агентов:
— Николай Николаевич, после вашего выступления стало ясно, что мы стоим перед дилеммой: либо выводить из состава ЦК интеллигенцию, либо делать ЦК интеллигентным.
Второй вариант оказался невозможным…
В стране ожила журналистика, и Эрнст Генри был востребован, как никогда.
Главным редактором официозных «Известий» назначили зятя Хрущева Алексея Ивановича Аджубея. Появившись в редакции на Пушкинской площади, новый главный сделал то, чего никто от него не ожидал. На первой же планерке распорядился отправить в разбор все материалы, подготовленные для очередного номера. И добавил:
— Соберемся через час. Принесите все самое интересное, что у вас есть.
Он выпустил номер из статей, которые до него напечатать не решались. Аджубей требовал от известинцев сенсаций, острых материалов, о которых говорила бы вся страна. На летучке недовольно говорил:
— Что это за номер? Я в обществе показаться не могу!
И в других редакциях воцарилась такая же атмосфера. Талантливые перья — нарасхват. Эрнст Генри много пишет, и его с удовольствием печатают. В почтовом ящике приятные для автора письма на официальных бланках:
«Советское информбюро
4 мая 1958 г.
Посылаю Вам один экземпляр Вашей брошюры „Прошлое предостерегает“, изданной в Индонезии на индонезийском языке».
Через месяц новое послание:
«Советское информбюро
3 июня 1958 г.
Посылаю Вам один экземпляр Вашей брошюры „Прошлое предостерегает“, изданной в Швеции на шведском языке».
Летом 1956 года появилась существующая и по сей день ежедневная газета «Советская Россия», орган Бюро ЦК КПСС по РСФСР и республиканского Совета министров.
Постоянно возникал вопрос: почему во всех республиках есть свои компартии, а Россия обделена? Это преуменьшает значение РСФСР внутри Советского Союза. 27 февраля 1956 года решением Пленума ЦК образовали Бюро ЦК КПСС по РСФСР — «в целях более конкретного руководства работой республиканских организаций, областных, краевых партийных, советских и хозяйственных органов и более оперативного решения вопросов хозяйственного и культурного строительства РСФСР». В аппарате российского бюро создали шесть отделов: партийных органов; промышленно-транспортный; сельскохозяйственный; административных и торгово-финансовых органов; пропаганды и агитации; науки, школ и культуры. Председателем Бюро был назначен Хрущев, заместителем — Леонид Ильич Брежнев.
Российскому Бюро ЦК полагалась и своя газета, которой тоже понадобился Эрнст Генри: «Редакционная коллегия газеты „Советская Россия“ сердечно поздравляет Вас с Новым годом. Желаем Вам успехов в работе на благо нашей Родины, доброго здоровья и счастья в личной жизни. Надеемся, что и в Новом году Вы будете активным автором нашей газеты».
Эрнст Генри становится автором и главного теоретического органа партии — журнала «Коммунист». Он выходил 18 раз в году, и вступавших в партию обыкновенно просили назвать периодичность выпуска «Коммуниста», и мало кто мог правильно ответить. В «Коммунисте» тоже ценили своего автора:
«Уважаемый Семен Николаевич!
Очень прошу вас позвонить в редакцию журнала „Коммунист“ Ю. Иванову. Телефон И 3–05–76 или тов. Чепракову (И 3–16–04)».
Рассчитывали на Эрнста Генри как на автора, по-настоящему знающего и понимающего иностранную жизнь:
«Редакция журнала „Коммунист“ приглашает Вас принять участие в обсуждении тематического плана статей по международным вопросам на 1958 год.
Совещание состоится в помещении редакции журнала „Коммунист“ в 11 часов в понедельник 2 июня (3-й Сельскохозяйственный проезд, дом № 4, первое здание, 5-й этаж, кабинет главного редактора).
Троллейбус № 2, метро ВСХВ и далее троллейбус — 2, автобус № 81, остановка „Киностудия“».
Эрнст Генри стал любимым автором журнала «Новое время», возникшего в годы Великой Отечественной.
В попытке обзавестись мнимо свободной прессой для внешнеполитических игр Сталин распорядился в 1943 году учредить журнал «Война и рабочий класс» (в 1945-м его переименовали в «Новое время»). Он выходил тогда два раза в месяц, потом превратился в еженедельник. По указанию Сталина журнал критиковал британского премьер-министра Уинстона Черчилля. Тот возмущался. Сталин с неподражаемым цинизмом отвечал союзнику по Антигитлеровской коалиции, что журнал «Война и рабочий класс» — орган советской общественности, и правительство не вправе им командовать.
Председатель Внешнеполитической комиссии ЦК Ваган Григорьян докладывал высшему начальству: «Журнал не является партийным органом, он должен освещать факты в неофициальном духе, что создает для журнала дополнительные возможности проникновения в широкие круги демократической общественности, имеет серьезное значение для усиления советского политического влияния за рубежом. Все это возлагает особую ответственность на редакцию журнала».
Много позже, окончив Московский университет, я пришел на работу во внешнеполитический еженедельник «Новое время», где трудился 14 лет, возможно, лучших в моей жизни. В редакции собрались профессионалы высокого уровня, образованные, владеющие иностранными языками, поэтому даже в советские годы журнал выделялся компетентностью и работой над словом. Кто-то придумал двустишие:
Октябрь — самое время Подписаться на «Новое время»
Подписывались на наш журнал охотно. А ветераны редакции, которых я еще застал, вспоминали именно те годы, когда в журнале часто печатался Эрнст Генри. В его архиве сохранилась записка: «Редакция
