Итак, Аристотель отправился в круиз без Марии. Помимо знаменитой гостьи, он также прихватил с собой и ее сестру Ли Радзивилл.
Это путешествие было вознаграждением Радзивилл за ее услуги. Среди гостей была также другая княгиня, Ирина Голицына, поскольку Аристотелю было известно, как американцы восторгались старой европейской аристократией. Он пригласил также Франклина Рузвельта-младшего, заместителя государственного секретаря Соединенных Штатов Америки по финансовым вопросам, чье присутствие в какой-то степени придавало респектабельный вид поездке Жаклин Кеннеди, и еще кое-кого помельче за компанию.
На первых стоянках яхты «Кристина» Аристотель, как и обещал, не показывался на глаза высоким гостям. Однако когда яхта бросила якорь в Смирне, его родном городе, он не смог удержаться, чтобы не засвидетельствовать свое нижайшее почтение супруге президента Соединенных Штатов Америки. Что и сделал со всем размахом сказочного восточного принца… Вот еще одно фото, которое не нуждается ни в каких комментариях: Ари и Джекки бок о бок на развалинах Эфеса. Снимок напоминает похожую фотографию, сделанную на том же месте несколькими годами ранее. Тогда в качестве гостьи была Мария… Джекки была очарована. Она попала под обаяние своего гида. Не в этот ли момент началась известная идиллия? Не были ли то первые шаги Джекки и Ари, сделанные в направлении свадебного марша? Если на все эти вопросы нельзя ответить с полной уверенностью, то все же такое предположение может иметь место, поскольку прекрасная американка вернулась в Вашингтон в отличном настроении и без каких бы то ни было внешних признаков депрессии.
Между тем Мария с удвоенной энергией взялась за работу. Исполнительская деятельность была для нее одним из способов взять реванш за унижение, которому она подверглась. Певице также хотелось продемонстрировать, что она оставалась Каллас навсегда, самой известной женщиной в мире. В самом деле, ее успех был бы самым надежным средством вернуть неверного любовника. Она правильно поступила, что и принесло свои плоды. Возвратившись из круиза, Ари сразу же поспешил на улицу Фош в дом 44, чтобы попросить прощения у Марии. Она не стала его ни в чем упрекать и простила. Мария по-прежнему была влюблена в Ари. И Маджи Ван Зайлен любезно согласилась на роль посредницы, чтобы состоялось примирение влюбленных. Они тотчас укатили в путешествие, чтобы отпраздновать свой новый медовый месяц. Тем не менее эти перипетии не помешали оперной диве готовиться к возвращению на сцену. Как всегда, если она чего-то хотела, то незамедлительно принималась за исполнение своих желаний. Если раньше ей требовался год, прежде чем она подпишет контракт, то теперь она отвела Дзеффирелли всего месяц для постановки «Тоски». Не то чтобы певице очень нравилась эта опера, но в роли Тоски она чувствовала себя неотразимой. Она не могла позволить себе рисковать, взяв какую-либо другую оперу.
В январе 1964 года Мария выступила на сцене театра «Ковент-Гарден» в произведении Пуччини. «Мария обожает создавать событие», — заявил Дзеффирелли. На этот раз это удалось ей, ибо неожиданно для всех она пела так, как в свои лучшие дни. Собрав волю в кулак, Мария забыла обо всех своих сомнениях и обидах. Она доказала, что ей нет равных в оперном мире.
Би-би-си сняла второй акт оперы. Много лет спустя мне довелось увидеть на экране, как Мария отдавала свое дыхание, душу и сердце Флоре Тоске. Можно ли без волнения смотреть на эти кадры, в то время как певицы давно нет с нами? И какое чувство сопричастности они вызывают! По-прежнему действуют чары великой певицы. И нет уже небольшого экрана, оперы, комнаты! Мы рядом с Тоской, переживаем вместе с ней драму, которую она нам рассказывает голосом, от которого мурашки идут по коже. Мы становимся свидетелями патетической трагедии, разворачивающейся на наших глазах. И вот мы уже готовы схватить за руку Скарпья, чтобы он пожалел эту самоотверженную женщину. Речитативы, а именно они с наибольшим трудом воспринимаются зрителями, у Каллас превращаются в рассказы, исполняемые на одном дыхании, в трамплины, откуда разгоняется действие. Однажды я слышал, как Мария объясняла, почему ей не нравится «Тоска». Для нее это была несерьезная роль… Возможно, но когда она хваталась за нож, чтобы убить тирана, она вкладывала в свой жест столько отчаяния, мужества и самоотверженности женщины, которая любит так сильно, что идет на преступление…
Вспоминая о лондонских представлениях, справедливо уточнить, что Каллас делила свой успех с Тито Гобби. Он исполнил свою партию с таким же блеском, как и она. Однако, как воспитанный человек, он заявил, что своим успехом спектакль обязан его партнерше.
В тот вечер и в последующие шесть представлений оперы «Тоска» в театре «Ковент-Гарден» восторг публики был беспределен. Зрители радовались возвращению «их» Каллас. Когда занавес опустился в последний раз, шквал аплодисментов не утихал целых двадцать минут. Марии пришлось стоять на сцене до тех пор, пока не утихло финальное «браво».
Лондонский триумф был только прелюдией к тем аплодисментам, которыми ее наградила публика в парижском театре «Опера», когда 22 мая Мария вышла на его сцену в «Норме». Я уже рассказывал об одном неординарном событии, произошедшем на четвертом представлении произведения Беллини. Мария совершила в тот вечер поступок, который не мог бы себе позволить ни один артист: она остановила оркестр и взяла «до» верхней октавы, не покорившееся ей с первой попытки. Я также упоминал о царившей в зале приподнятой атмосфере, созданной одним только присутствием оперной дивы на сцене дворца Гарнье. И все восемь представлений оперы прошли с огромным успехом. Поистине Мария устроила праздник для всех парижских любителей оперы. И так ли важно, что на каждом спектакле она показывала разный уровень исполнения? Как и в Лондоне, публика без конца вызывала ее на поклон после последнего акта. Как и в Лондоне, сотни фанатов ожидали ее у выхода из театра.
Мария, окрыленная восторженным приемом публики, обрела новые силы, чтобы на последнем представлении 24 июня выступить во всем блеске своего исполнительского таланта. Она успешно справилась со всеми ловушками, имеющимися в партитуре. Когда Дзеффирелли, ставивший этот поистине грандиозный спектакль, посоветовал певице обойти некоторые подводные камни, она с гордым видом ответила: «Никогда я не пойду на хитрость! Если моя карьера закончится провалом, тем хуже для меня!» Вместо провала в парижском театре «Опера» ее ждали успех и боготворившая ее публика. Некоторые критики, предполагавшие, что в зале будет более спокойная атмосфера, выражали недовольство столь бурной демонстрацией зрительской любви к певице. Вот и Антуан Голеа высказал свое мнение, которое мы не разделяем, но обязаны к нему прислушаться. «Бесспорно, она — великая трагедийная актриса, — писал он, — талант которой оказывает такое же воздействие на публику, как ее бесподобный голос со всеми свойственными ему неровностями и шероховатостями, со всеми некрасиво звучащими нотами. Колдовское воздействие Каллас на публику является одним из самых удивительных современных примеров коллективного гипноза. Я готов признаться, что и сам каждый раз попадаю под ее чары. Всегда ли? Нет. Если быть честным до конца, то я прихожу в себя тотчас, когда Каллас превосходит нормальную тесситуру меццо-сопрано и пытается убедить пришедшую аплодировать и готовую верить всему публику в том, что ее голос — это лирическое и даже драматическое сопрано».
