406
Чобур Вольдемар Янович — артист. Участвовал в радиопередачах. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Радлов Сергей Эрнестович — режиссер, педагог. Руководил организованной им Театром-студией и Театром им. Ленсовета. После эвакуации театра судьба его сложилась трагически. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Большой дом — неофициальное название административного здания, в котором располагалось УНКВД (Управление Народного комиссариата внутренних дел; в настоящее время — Управление ФСБ). Расположен по адресу: Литейный пр., 4. Человек, вызванный в НКВД, мог ожидать чего угодно, вплоть до ареста. Могли предложить и сотрудничество: стать осведомителем. Маргулис вернулся благополучно, но не оставил записи о цели вызова. Вероятно, он, как и большинство вызывавшихся, давал так называемую «подписку о неразглашении». — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Значение слова «дом» Маргулис теперь в равной мере распространяет и на комнату в коммуналке на Васильевском острове, и на общежитие в здании Радиокомитета. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Бердников Владимир Николаевич — БСО, скрипач. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Славентантор Д. — журналист, писатель. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Район Ленинграда на правом берегу Большой Невки. — /Комментарий А. С. Романова/.
Сотрудник театра, руководимого С. Радловым. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Скородумов В. Н. — пианист-концертмейстер Радиокомитета. Умер в январе 1942 г. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
В январе 1942 г. в гостинице был открыт стационар на 400 чел. для работников трамвайно-троллейбусного управления (Сорока М. Х. Фронтовой трамвай. СПб., 2005. С. 42–43). — /Комментарий А. С. Романова/.
Мерецков Кирилл Афанасьевич (1897–1968) — генерал армии, с 1944 г. — маршал Советского Союза. В начале войны был арестован по обвинению в измене, но 6 сентября 1941 г. освобожден. С 12 ноября по 17 декабря 1941 г. командующий 4-й армией Ленинградского фронта, сыгравшей главную роль в Тихвинской наступательной операции 1941 г. С 17 декабря 1941 по 23 апреля 1942 г., с 8 июня 1942 по 15 февраля 1944 г. командующий Волховским фронтом, войска которого совместно с войсками Ленинградского фронта осуществили прорыв блокады Ленинграда. — /Комментарий А. С. Романова/.
В принятом 22 января постановлении Государственного Комитета Обороны предлагалось эвакуировать из Ленинграда 500 тысяч жителей. Эвакуация велась и до 22 января. Но за все время существования ледовой дороги из Ленинграда было вывезено немногим более 36 тысяч человек. Теперь же начиналась массовая эвакуация (Буров А. В. Блокада… С. 129). — /Комментарий А. С. Романова/.
В каждом учреждении имелся орган, ведавший распределением на дежурства по МПВО, на трудовые работы и так далее. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
«Табачным фабрикам в годы блокады пришлось перейти на заменители. Вместо ароматных Табаков в машины пошли хмель, древесные листья, целлулоид, пропитанный никотином. Только в первой половине 1942 года фабрика им. Урицкого выпустила 30 млн. штук папирос, а фабрика им. Клары Цеткин за это время изготовила большое количество трубочного „табака“ из табачной пыли, смешанной с целлулоидом» (Манаков Н. А. В кольце блокады… С. 94). — /Комментарий А. С. Романова/.
Андронов Сергей — сосед М. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
«В спецсообщении 11 февраля 1942 г. УНКВД приводило ряд примеров положительной реакции населения на это событие — люди вновь заговорили о „заботе правительства, которое любит свой народ“. Самими ленинградцами эта прибавка хлеба расценивалась как результат успехов Красной армии, и некоторые рассматривали ее как „начало перелома“. Были и противоположные настроения: „…Сегодня по радио несколько раз сообщали о такой мизерной прибавке хлеба. Некоторые радуются, что им прибавили хлеба, не думая о том, что от голода погибли десятки тысяч людей. Неужели народ не понимает, до чего нас довели коммунисты?..“ (механик завода им. Энгельса Т.)» (Цит. по: Ломагин Н. А. Неизвестная блокада… С. 306). — /Комментарий А. С. Романова/.
Сосед в квартире родственников. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Соседка в квартире родственников. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Добавлю несколько строк из своего дневника (запись от 30 января 1942 г.): «Сегодня мы в первый раз ели заливное из столярного клея. Мама плитку клея мочила два дня в воде, четыре часа варила и дала остыть. С уксусом и горчицей совсем неплохо» (клей делался на костях и других отходах животного сырья). Мне представляется, что и в наши дни это было бы вполне съедобно. Но возможно, вкусовые воспоминания подводят. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Блокадник Ю. Е. Александров вспоминал: «Среди единичных положительных блокадных воспоминаний помню чудесный вкус холодца из столярного клея… Сейчас такого столярного клея уже не продают. Он был в плитках темно-коричневого цвета, иногда слегка прозрачных, размером со стограммовый шоколад. Готовился из костных отходов скотобойни. Мы варили холодец из одной плитки в трех литрах воды, добавляли два лавровых листика, две крупинки гвоздики, и та вонь уже чудесно пахла. Варево застывало очень долго, часов пять. Ели этот холодец маленькими кусочками чайной ложкой» (Цит. по: Богданов И. А. Ленинградская блокада… С. 122). — /Комментарий А. С. Романова/.
Эдельштейн В. И. — БСО, служитель. Умер в январе 1942 г. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Белькинд О. Я. — БСО, флейтист. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
С января по март 1942 г. в городе было зарегистрировано 9880 случаев заболевания дизентерией. Ни одно другое инфекционное заболевание не показывало таких цифр (Ленинград в осаде… С. 296). — /Комментарий А. С. Романова/.
