В противовес распространенному мнению, художники, которых считают специалистами по части организации саморекламы, как правило, бывают искренни в своих заявлениях прессе. Я бы даже сказал, что чем несерьезнее они при этом кажутся, тем на самом деле откровеннее. Так что Сальвадор Дали, заявлявший, что более всего на свете он любит деньги и свою жену, был как нельзя более правдив.
Когда "Семейный заговор" выпускали на нью-йоркский экран, я смотрел по телевидению пресс-конференцию Хичкока, встретившегося по меньшей мере с тремя десятками журналистов. Все они наперебой выражали ему свое почтение, не столько потому, что им так уж понравился его 53-й фильм, сколько потому, что режиссер, перешагнувший седьмой десяток лет и продолжающий работать, обладает чемто вроде иммунитета против критики.
В один из моментов беседы некий журналист поднял руку и спросил: "Когда человек доживает до 70-ти лет, просыпается однажды утром, и это Альфред Хичкок, как он себя чувствует?"– Вопрос довольно пошлый, но мне понравилось, как Хичкок ответил на него: "Если фильм удался, он чувствует себя очень хорошо, а если нет– ужасно".
После "Семейного заговора" Хичкок чувствовал себя ужасно, и когда я снимал в Монпелье "Мужчину, который любил женщин", получил от него письмо:
"... Я сейчас в полном отчаянии.
Вы свободны делать то, что пожелаете. Я же, напротив, могу делать то, что от меня ждут, то есть, триллер, фильм с саспенсом, и это мне крайне трудно.
Мне предлагается материал о неонацистах, израильско-палестинском конфликте, и все такое прочее. И ничего человеческого в нем нет. Можно ли представить себе арабского борца героем комедии? Ничего подобного в природе нет, как нет и забавного израильского солдата. Но такое лежит на моем письменном столе.
Иногда мне кажется, что самая лучшая комедия или драма могли бы получиться в обстановке моего кабинета, где главными персонажами стали бы Пегги, Сью и Альма. Мне мешает воплотить эту идею в жизнь только то, что кого-то из них пришлось бы в ходе дела убить, а это жаль.
20 октября 1976 г.
Когда через два месяца после этого письма я приехал на Рождество к Хичкоку, в его бунгало на территории "Юниверсал", где располагалась контора фирмы "Альфред Хичкок Продакшнз", он смотрел фильм Питера Богдановича "Никельодеон". Он прервал просмотр, провел меня к себе в кабинет и мы возобновили наш разговор с того самого места, на котором закончили его четырнадцать лет назад!
Я спросил его о "Психозе", который составлял для меня загадку. Когда Джанет Ли закалывают в ванной, кто же входит туда с ножом в руке? Энтони Перкинс в парике? Женщина? Дублер? Танцовщик? Убийца ведь снят в освещении сзади, так что возникает ощущение театра теней, следовательно все эти догадки звучат правдоподобно. Хичкок сказал, что это была молодая женщина в парике. Он добавил, что сцена эта переснималась дважды, потому что, хотя источник света находился только позади этой женщины, отсвет белой ванны был все же слишком ярок и ее лицо довольно ясно высвечивалось. Поэтому на втором дубле ее лицо было специально затемнено, чтобы создать впечатление темного неясного силуэта, вырисовывающегося на экране.
Потом мы перешли к обсуждению голливудских дел, в том числе соперничества между "Парамаунтом" и "Юниверсал", которые одновременно затеяли новую постановку "Кинг-Конга", не желая объединиться, чтобы поделить риск поровну. Как многие действительно влиятельные люди, Хичкок скрывал свое могущество, называя себя рядовым режиссером-продюсером, считающим себя обязанным защищать интересы администрации компании "Юниверсал", под эгидой которой он работал. Он никогда не упоминал о том, что является одним из пяти основных акционеров одной из крупнейших в мире компаний, к тому же ближайшим другом Лео Вассермана, а следовательно, представляет собой очень влиятельную персону.
Незадолго до нашей встречи "Юниверсал" поправила свои дела благодаря прибыли, полученной от проката "Аэропорта". Тут же был запущен второй фильм этой серии, и в то время, пока мы беседовали, по соседству снималась уже третья картина о воздушных приключениях. Согласно сценарию самолет должен был терпеть крушение над океаном. Хичкок ничего не говорил о том, насколько оправданным он считает такой эпизод, но как инженера и рассказчика его увлекала сложность задачи: "Они собираются устроить крушение с 450 пассажирами на борту,– сказал он,– но самолет должен быть абсолютно водонепроницаемым, а запаса кислорода должно хватить на несколько часов. За это время пилотам предстоит найти возможность вновь поднять машину в воздух. Чтобы придумать выход из положения, студия наняла дополнительно двух молодых сценаристов..." Я напомнил Хичкоку, что он мог бы столкнуться с аналогичными трудностями, если бы Селзник в 1939 году не изменил свой замысел и дал бы ему поставить не "Ребекку", а "Титаника".
Возвращаясь к тому, чем он занимался в тот момент, Хичкок сообщил, что с большим удовольствием избрал основой для своего 54-го фильма– вместо отвергнутого романа Элмора Леонарда "«Неизвестный»: номер 89", права на который он приобрел– две книги примерно той же тематики. Первая из них– "Происхождение Джорджа Блейка" Шона Бурка, а вторая– "Короткая ночь" Рональда Киркбрайда, причем обе они основаны на тех же самых фактах, что и роман Леонарда.
Это шпионская история, рассказывающая о двойном агенте Джордже Блейке, осужденном на 42 года тюремного заключения за шпионскую деятельность в пользу СССР. В октябре 1966 года Блейк совершил побег из лондонской тюрьмы Вормвуд Скрабз. Вместе со своим сокамерником, ирландцем Шоном Бурком, Блейк скитался по городу, пока их не переправили в Москву.
Бурк, страдавший ностальгией, через год вернулся в Ирландию и описал свои приключения, основываясь на которых Киркбрайд создал свой триллер. Британское правительство потребовало выдачи Блейка, но требование было отклонено, тем временем Блейк путешествовал по Восточной Европе. Если верить письмам, которые он писал в тот период своей матушке, его поведением и в частности побегом руководили нежные чувства. Он находился в ссоре с женой, которую любил, а вскоре после его побега она с ним развелась и вышла замуж за другого.
Хичкок давно обдумывал этот замысел. Еще в 1979 году он обратился с предложением к Катрин Денёв и Уолтеру Мэтью сыграть главные роли в будущем фильме. Потом он решил разместить действие в Финляндии, наметил на ведущие роли Лив Ульман и Шона Коннери.
Хичкок стремился органично сбалансировать две главные линии фильма– шпионскую и любовную, чтобы достичь того равновесия, какое удалось ему в "Дурной славе", к которой он привык обращаться, берясь за воплощение нового проекта.
