Событие это, совпавшее с приездом адмирала, произвело на всех артурцев очень сильное впечатление. Матросы успешный подъем «Ретвизана» истолковали по-своему.
— Ишь, ты! Приехал — сейчас и распорядился! Не шутки шутить! Он, брат, сделает! — говорили на баке.
Прибыв на Порт-артурскую эскадру, Макаров собрал флагманов и командиров кораблей и кратко рассказал им о задачах, которые стояли перед флотом. Сохранить эскадру в полном составе до прибытия подкреплений — такова, по мысли Макарова, была первая задача. Но это не означало, что следовало отказаться от активных действий. Задача состояла также в том, чтобы непрерывно наносить удары по врагу, всемерно ослабляя его. Все корабли должны были круглосуточно находиться в полной боевой готовности. Для защиты входа в гавань Макаров решил поставить канонерские лодки, но и крейсера должны были быть готовы выйти на рейд.
Сразу же после приезда Макаров тщательно ознакомился с условиями обороны Порт-Артура как с моря, так и с суши, участвовал в совещаниях, на которых разрабатывались планы согласованных действий войск и флота на случай высадки японцев. Все остальное время он проводил на кораблях эскадры, проверяя их боевую готовность, знакомясь с матросами и офицерами. Его задачей было не только обеспечить оборону Порт-Артура с моря, но и подготовить эскадру к активным действиям в открытом море.
Однако соотношение сил на море было далеко не в пользу России.
До русско-японской войны по числу кораблей русский военно-морской флот занимал третье место в мире174. На долю Тихоокеанской эскадры, имевшей базы в Порт-Артуре и Владивостоке, приходилось относительно небольшое число кораблей. Лишь перед самой войной русский Дальневосточный флот был несколько пополнен. К началу войны Россия имела в Порт-Артуре семь эскадренных броненосцев («Цесаревич», «Ретвизан», «Победа», «Пересвет», «Полтава», «Севастополь» и «Петропавловск») водоизмещением от 10900 до 12900 тонн со скоростью хода 16-18 узлов, броненосный крейсер «Баян», пять легких бронепалубных крейсеров, 25 эскадренных миноносцев, почти все время из-за различных неисправностей находившихся в ремонте, пять канонерских лодок и два минных транспорта. Во Владивостоке находились три броненосных крейсера 1 ранга («Россия», «Громобой» и «Рюрик») водоизмещением от 11 690 до 13675 тонн со скоростью хода 16-18 узлов, бронепалубный крейсер «Богатырь» и 10 миноносцев. Помимо этого, в корейском порту Чемульпо находились крейсер 1 ранга «Варяг» и канонерская лодка «Кореец».
Японский военно-морской флот, созданный на английских и американских верфях, к началу 1904 года насчитывал 170 судов общим водоизмещением около 280 тысяч тонн175.
Кроме того, Япония имела торговый флот, состоявший из 753 пароходов общим водоизмещением в 498 тысяч тонн.
Огромным преимуществом японского флота была близость от театра военных действий военно-морских оборудованных баз и стоянок. Например, один из главных военных портов Японии, Сасебо, находился на острове Киу-Сиу (Кюсю), от которого до южных берегов Кореи было всего 11 часов пути.
Японцы не только располагали более сильным флотом, удобными коммуникациями и большим количеством баз, но и имели возможность группировать силы для ударов. Все это стало ясно в первые же дни войны.
Невыгодное для России соотношение сил и стратегическое положение на Дальнем Востоке тем не менее не являлись решающим фактором в ходе действий. Несмотря на внезапность нападения, на которую сильно рассчитывало японское правительство, японский флот нес весьма тяжелые потери на море и часто не умел использовать до конца свои преимущества.
Русские матросы и офицеры проявили образцы героизма, стойкости и мужества, примером их героизма служит подвиг «Варяга», а позднее — защита Порт-Артура.
Наместником царя на Дальнем Востоке был адмирал Алексеев. Бездарный руководитель, карьерист, никуда не годный организатор, он, увидев в прибывшем Макарове «конкурента», делал все, чтобы исказить, представить в ложном свете его энергичные действия. Выведенный из терпения Макаров несколько раз сам, через голову наместника, отправлял телеграммы непосредственно царю.
Алексеев был вынужден выполнять ряд требований Макарова. Но он счел себя оскорбленным и, чтобы отомстить адмиралу, неоднократно поднимал вопрос об ограничении прав командующего флотом. В конце концов он добился своего, но распоряжение об ограничении прав и полномочий Макарова пришло уже после его гибели.
Жалобы, доносы, наушничество были обычным явлением среди высшего командования на Дальнем Востоке еще до начала войны. В Порт-Артуре инициатором склок и разжигания вражды между армией и флотом был генерал Стессель.
Грызня между генералами в Порт-Артуре и враждебное отношение большинства из них к Макарову не могли не отразиться на проведении задуманных им мероприятий. Лишь такие известные своей личной храбростью и решительностью генералы, как В. Ф. Белый и особенно Р. И. Кондратенко, поддерживали действия Макарова.
О состоянии Дальневосточного флота Макаров хорошо знал еще до отъезда из Петербурга. Он понимал, что с теми силами, которые имелись в Порт-Артуре, вряд ли можно рассчитывать на успех в войне с Японией. Поэтому усиление Тихоокеанского флота новыми кораблями Макаров считал самой неотложной задачей и просил морское министерство направить на Восток из Средиземного моря русскую эскадру адмирала Вирениуса. В состав этой эскадры входили броненосец «Ослябя», крейсера 1 ранга «Аврора», «Дмитрий Донской» и семь эскадренных миноносцев. Кроме того, Макаров считал необходимым доставить по железной дороге в разобранном виде восемь миноносцев типа «Циклон» и немедленно заказать и выслать на Дальний Восток своим ходом еще 40 миноносцев малого размера, предназначенных для охраны портов в ночное время. Такие миноносцы, считал Макаров, за два часа до наступления темноты могут выходить из своего порта и к 11 часам вечера, идя пятнадцатиузловым ходом, уходить за 100 миль от порта, чтобы обнаруживать врага в ночное время еще на дальних подступах. Это было необходимо для того, чтобы положить конец хозяйничанью японцев в море, лишить их возможности предпринимать ночные торпедные атаки, ставить на Порт-артурском рейде мины.
Однако Макарову было отказано в его просьбе, ибо эскадре Вирениуса «по высочайшему повелению» предстояло возвратиться в Россию, а миноносцы типа «Циклон» решено было оставить в Балтийском море, где они якобы также были необходимы. Что же касается малых миноносцев, то их заказали, но строились они так медленно, что были готовы лишь к концу 1905 года, то есть когда война уже закончилась.
