Владимир Григорьевич Орлов - Двойной агент. Записки русского контрразведчика

Встреча с новым товарищем произошла через несколько дней в одном маленьком кафе. Это был товарищ Иван (Иван Васильевич Запорожец, помощник начальника ИНО). Как обычно, на встрече я получил новые задания по разработке отдельных лиц и сбор интересующих нашу разведку сведений. Через свои связи и знакомства я собирал информацию и одновременно подготовлял свою поездку в Финляндию. С этой целью я сочинил для Павлова и Орлова историю о полученных мною через Польшу сведениях о расширении деятельности «наших людей» в Советском Союзе и желательности установления с ними прямой связи, то есть поездки в Советский Союз. Имея в виду мои прошлые неприятности с польскими властями из-за генерала Дьячкова, переход границы при помощи моих связей через польскую границу был невозможен. Поэтому, с согласия Павлова, я обратился к Орлову с просьбой организовать мой переход в Советский Союз через финско-советскую границу, так как у меня есть явка в Ленинграде.

После некоторых колебаний Орлов дал мне рекомендательные письма в Хельсинки к начальнику политической полиции Саариярви и к своему представителю в Выборге. Павлов дал мне адрес своей тетки в Севастополе. В ноябре 1925 года через Стокгольм и Турку я приехал в Хельсинки, где меня, заранее предупрежденный Орловым, очень любезно принял начальник политической полиции Саариярви.

Через несколько дней я выехал в Выборг, связался с представителем Орлова, а он в свою очередь представил меня уполномоченному разведотдела финского генштаба. Этот человек и должен был организовать переброску меня через границу.

Пребывание в Хельсинки и Выборге, конечно, я использовал для сбора информации о составе эмигрантских группировок, их связях с финнами, их деятельности в пограничных районах и, конечно, об их связях в Советском Союзе. Как финны, так и эмигрантские группировки были удручены «гибелью при переходе границы английского разведчика Сиднея Рейли» (наша пресса сообщила тогда, что при попытке перейти границу Рейли был убит). В Выборге меня вооружили, дали советские документы. Вместе с капитаном финской разведки я выехал в Терриоки, откуда двумя проводниками был переброшен через границу. Предварительно мы договорились о дне, часе и месте обратного перехода. Меня должны были встретить те же проводники.

Переход границы произошел не совсем гладко. Раза два чуть не напоролись на наши патрули. Проводники уже готовились к перестрелке. Сложись такая ситуация, мое положение было бы тяжелое: или получить пулю от наших пограничников, или пристрелят проводники, если заподозрят меня. Пришлось уходить от пограничников по руслу реки, а вода была ледяная, шел снег, и я отчаянно простудился.

Перешли границу благополучно. Проводники ушли обратно, а я пошел в сторону Сестрорецка, там меня задержали и для проверки документов препроводили в штаб погранотряда, где я назвал сообщенную мне в Берлине фамилию уполномоченного ИНО при ПП ОГПУ в Ленинграде, куда меня немедленно доставили. Отдохнув до вечера, я выехал в Москву. Там меня на вокзале встретил товарищ Горб.

Поселили меня в гостинице «Балчуг», где и происходили мои встречи с товарищем Логиновым, Горбом и Запорожцем. Я составил обширный доклад о проделанной работе в Финляндии, о деятельности эмигрантских группировок в Хельсинки и Выборге, их связях с политической полицией и финской разведкой, о составе и людях, работавших на погранзаставе, откуда проводилась моя переброска через границу.

Несколько дней я прожил в Москве, с жадностью знакомился с ее кипучей жизнью, словом, начат, наконец, по-настоящему жить. У меня было такое состояние, как будто бы я вновь родился, что мои политические грехи зачеркнуты и я стал советским человеком, приносящим посильную пользу своей стране, своему народу.

Как было обусловлено с Павловым, я должен был выехать в Севастополь для свидания с его теткой. Мне очень хотелось заехать в Киев, повидать свою мать, сестру и братишку, и я получил разрешение на эту поездку. На случай неожиданных встреч я должен был представляться работником немецкой фирмы, приехавшим в Москву по торговым делам.

По приезде в Киев я немедленно связался с ПП ОГПУ Западным и его заместителем Кривцом, которые были предупреждены о моем приезде. Мать моя, простая женщина, рада была увидеть меня живым и здоровым и никаких ненужных вопросов не задавала. Сестра уже работала в немецком консульстве. Это меня, конечно, обеспокоило. При встрече с полномочным представителем Западным я высказал свое беспокойство по этому поводу, однако он сказал мне, что все в порядке и беспокоиться мне нечего. По его просьбе я дал сведения о ряде известных мне лиц, работавших в польской разведке на участке границы Ровно — Олевск.

В город я выходил редко, сидел дома у матери, но однажды на улице я столкнулся нос к носу с неким Тоцким, агентом польского генштаба в Ровно. Тоцкий очень растерялся, начал рассказывать, что он «возвращенец», и, сославшись на дела, быстро распрощался. На улице было мало народу, и мне, принимая во внимание мой рост (около двух метров), стоило большого труда проследить, куда пошел Тоцкий. Об этой встрече я немедленно доложил Западному. Тоцкий был взят под наблюдение и впоследствии арестован.

Прожив несколько дней в Киеве, я выехал в Севастополь к тетке лейтенанта Павлова. Эта женщина, бывшая богатая аристократка, оказалась старухой без интересных связей и знакомств. Я передал ей письмо от Павлова, получил от нее письмо к нему и в этот же день выехал в Киев. Здесь я прожил еще дня три и вернулся в Москву, так как приближаюсь время моего обратного перехода в Финляндию.

В Москве я был представлен заместителю председателя ОГПУ М. А. Трилиссеру, подробно доложил ему об условиях работы, моих связях и знакомствах и дальнейших перспективах моей разведывательной работы за границей. В частности, я пожаловался на отсутствие надежного прикрытия материальных источников моего существования за границей.

Через несколько дней меня познакомили с Андреем Павловичем Федоровым, работавшим тогда в КРО. Федорову было поручено организовать переброску меня на границу в условленное место для встречи с финскими агентами-проводниками. Вместе с Федоровым я выехал в Ленинград, откуда меня подбросили к условленному месту, где я и встретился с проводниками. Переход границы прошел спокойно, так как посты и патрули на этом участке на время перехода были сняты.

В Москве меня снабдили большим количеством не имевших значения материалов — разных приказов, распоряжений, то есть дезинформационными материалами. С этим «багажом» я прибыл в Выборг, часть материалов пришлось дать уполномоченному финского генштаба, в Хельсинки пришлось кое-какие «документы» дать начальнику политической полиции Саариярви. Большую же часть материалов я взял с собой в Берлин.