Империалистские войны Наполеона продолжались много лет, захватили целую эпоху, показали необыкновенно сложную сеть сплетающихся империалистских[42] отношений с национально-освободительными движениями. И в результате история шла через всю эту необычно богатую войнами и трагедиями (трагедиями целых народов) эпоху вперед от феодализма – к «свободному» капитализму.
Теперь история шагает вперед еще быстрее, трагедии целых народов, раздавливаемых и раздавленных империалистской войной, неизмеримо ужаснее. Сплетение империалистских и национально-освободительных течений, движений и стремлений тоже налицо, с той громадной разницей, что национально-освободительные движения неизмеримо слабее, империалистские – неизмеримо могущественнее. Но история идет вперед неуклонно, и в недрах всех передовых стран зреет – несмотря ни на что зреет – революция социалистическая, революция бесконечно более глубокая, народная, могучая, чем прежняя буржуазная революция.
Поэтому, еще и еще раз: всего более недопустимо отчаяние. Невыносимо тяжелы условия мира. А все же история возьмет свое, на помощь нам придет – пусть даже не так скоро, как нам всем хотелось бы, – придет зреющая неуклонно социалистическая революция в других странах.
Нас осадил, нас придавил и унизил хищник – мы сумеем вынести все эти тяготы. Мы не одиноки в мире. У нас есть друзья, сторонники, вернейшие помощники. Они запоздали – в силу ряда условий, от их воли не зависящих, – но они придут.
За работу организации, организации и организации. Будущее, несмотря ни на какие испытания, – за нами.
«Правда» № 34, 24 февраля 1918 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Заметка о необходимости подписать мир
Не подписать мира в данный момент, это значит объявить вооруженное восстание или революционную войну против германского империализма. Это либо фраза, либо провокация русской буржуазии, которая жаждет прихода немцев. На деле мы сию минуту воевать не можем, ибо армия против войны, армия воевать не может. Неделя войны с немцами, перед которыми просто бежали наши войска, с 18 по 24 февраля 1918 г., вполне доказала это. Мы в плену у германского империализма. Не фраза о вооруженном восстании против немцев сию минуту, а систематическая, серьезная, неуклонная работа подготовки революционной войны, создание дисциплины, армии, упорядочение железных дорог и продовольствия. Такова точка зрения большинства ЦИК, в том числе Ленина (и большинство ЦК большевиков) и Спиридоновой, Малкина (меньшинство ЦК левых эсеров).
Написано 24 февраля 1918 г.
Впервые напечатано в 1929 г. в Ленинском сборнике XI
Печатается по рукописи
Выступления на заседании ЦК РСДРП(б) 24 февраля 1918 г.
Протокольная запись
Обсуждается вопрос о посылке делегации в Брест для подписания мирного договора.
Тов. Ленин считает, что необходимо сохранить преемственность с предыдущей делегацией, а так как одного тов. Карахана недостаточно, то очень желательно, чтобы поехали тт. Иоффе и Зиновьев.
А. А. Иоффе категорически отказывается ехать, заявляя, что «подписание мира – это смерть всей брестской политики».
Тов. Ленин говорит, что он не настаивает на поездке Иоффе в качестве уполномоченного для подписания договора, но считает нужным поездку тов. Иоффе как консультанта. Несомненно, немцы прислали свой ответ в ультимативной форме, боясь оппозиции с нашей стороны, а видя наше согласие подписать мир, они могут согласиться и на переговоры. Ввиду этого и необходим консультант, знающий все дело. Если окажется, что нужно только подписать, то, конечно, не о чем разговаривать, и консультант даже и не появится на заседании.
Тов. Ленин говорит, что Радек, являясь противником заключения мира, соглашался, однако, ехать, но поляки запретили ему ехать.
В дальнейших прениях Л. Д. Троцкий заявляет, что в Бресте надо будет только подписать мир и А. А. Иоффе там будет не нужен, так как в ответе немцев уже есть формулировка по важнейшим вопросам.
Тов. Ленин считает, что он неправ, так как несомненно при подписании договора нужны специалисты, а у нас таковых нет, хотя бы по торговому договору. Мог бы ехать Красин, но он уехал на некоторое время в Стокгольм. Мы подписываем договор со стиснутыми зубами, о чем делегация заявляет, но мы не знаем ситуации, не знаем, что может случиться к тому времени, как делегация приедет в Брест, а потому Иоффе, как консультант, необходим. Вообще надо иметь в виду, что мы даем делегации поручение вступить в переговоры, если только есть к тому возможность.
При дальнейшем обсуждении в состав мирной делегации намечаются кандидатуры Г. Е. Зиновьева и Г. Я. Сокольникова.
Тов. Ленин считает, что надо послать обоих, что если вопрос идет только о подписании мира, то они оба смогут тотчас уехать, столковавшись о дальнейшем с Чичериным.
Г. Я. Сокольников заявляет, что он в Брест не поедет и если ЦК будет настаивать, то выйдет из ЦК.
Тов. Ленин просит товарищей не нервничать и указывает, что в делегации может поехать тов. Петровский как народный комиссар.
Обсуждается заявление Л. Д. Троцкого об уходе с поста Наркоминдела.
Тов. Ленин указывает, что это неприемлемо, что смена политики – это кризис. Что запрос о политике разослан по провинции{151} и что полемизировать немного отнюдь не вредно.
Он вносит практическое предложение: ЦК просит тов. Троцкого отложить свое заявление до следующего заседания ЦК, до вторника. (Поправка – до возвращения делегации из Бреста.)
Тов. Ленин предлагает поставить на голосование следующее заявление: ЦК не считая возможным в настоящий момент принять отставку тов. Троцкого, просит его отсрочить это его решение впредь до возвращения делегации из Бреста или впредь до изменения фактического положения дел.
Принимается при 3 воздержавшихся.
Л. Д. Троцкий считает, что, поскольку его заявление не принято, он вынужден устраниться от появления в официальных учреждениях.
Тов. Ленин предлагает голосовать: ЦК, выслушав заявление тов. Троцкого, вполне мирясь с отсутствием тов. Троцкого во время решений в Совете Народных Комиссаров по иностранным делам, просит тов. Троцкого не отстраняться от других решений.
Принято.
Обсуждается заявление А. Ломова, М. С. Урицкого, В. М. Смирнова, Г. Л. Пятакова, Д. П. Боголепова, А. П. Спундэ об уходе с занимаемых ими постов в Совете Народных Комиссаров. М. С. Урицкий выражает надежду, что их заявление об уходе с ответственных партийных и советских постов будет опубликовано.
