Впервые Марина вместе с сестрой Татьяной снялась в итальянском фильме Жана-Пьера Женэ «Летняя гроза» («Orage dete», 1949), когда ей было десять лет. В 1954 Влади сыграла одну из главных ролей в фильме А.Кайата «Перед потопом» («Avant le deluge», 1954). Это был первый большой успех актрисы, она получила поощрительный приз Сьюзанн Бьяншетти за роль Лилиан. Влади чередовала работу во Франции и Италии и снималась в трех-четырех картинах ежегодно. Когда ей было шестнадцать лет, она уже смогла на свои деньги купить дом с усадьбой — Мезон-Лаффит — в пригороде Парижа.
Ее первые роли в послевоенных мелодрамах символизировали мягкую женственность и привлекательность. Вершиной такого типажа стала роль Инги в франко-шведском фильме режиссера Андре Мишеля «Колдунья» («La Sorciere», 1955; по мотивам повести А.И.Куприна «Олеся»), Лесная красавица-дикарка, готовая в любой момент ускользнуть от невзгод и мужчин, стала очень популярна у зрителей Советского Союза, воспринимавших Влади как явление экзотическое, но «свое родное». Марина Влади-Инга ворвалась в нашу жизнь, и многие девушки стали копировать ее прическу, ее платье, ее походку. Это был образ, очень близкий русскому стилю.
В 1955 году на съемках фильма «Мерзавцы идут в ад» она познакомилась с Робером Оссейном (Роберт Андреевич Гусейнов), снялась в нескольких его картинах. В семнадцать лет Марина вышла замуж за Робера, своего партнера, режиссера и любовника. Он был на десять лет старше. Она уже тогда была известной актрисой, а он — начинающим молодым режиссером, гораздо более известным в театральной, а не кинематографической среде. Марина настояла, чтобы Робер жил в поместье Мезон-Лаффит, где обитала ее мать и три сестры. Они прожили вместе четыре года. После ухода от Влади Оссейн скажет: «Огромное гнездо Поляковых в Мезон-Лаффит... вечно полное людьми, шумом и застольем... Но был ли этот уютный дом с властной, волевой тещей моим? Было ли там место для меня? Когда я почувствовал, что играю роль любящего главы семьи, которой у меня нет, я решил прервать этот спектакль, как неудачно поставленный самой жизнью... Расставались мы достаточно болезненно...» В том браке Марина родила двух сыновей — Игоря и Петра.
Сказочная блондинка с таинственным прищуром глаз впервые приехала на родину предков в августе 1959 года на первый Московский кинофестиваль и сразу оказалась в центре внимания. Фильм Робера Осейна «Приговор» («La Sentence», 1959) был отмечен на фестивале, а Влади стала фактом биографии поколения советских зрителей. В России она стала пользоваться большей любовью, чем у себя в избалованной кинозвездами Франции.
Более поздние картины раскрыли внутренний потенциал актрисы и проявили особенности ее характера. Хрупкие красавицы проявят несгибаемую волю, женская слабость будет сопряжена с железной жизненной хваткой. Время покажет, что это были не только роли в кино, а ее собственная жизненная установка: «Думаю, что и сама имею отрицательные стороны. Характер у меня ужасный, так что спокойно могу играть гадких женщин». Так, в картине «Дни любви» («Giorni d'amore», 1954) классика итальянского неореализма Джузеппе Де Сантиса Влади сыграла милую и наивную крестьянку Анжелу, а почти через десять лет в картине Марко Феррери «Современная история» («Una Storia moderna», 1963) — стервозную нимфоманку Регину. М.Феррери не первый обнаружил у Влади способность воплощать темные женские инстинкты: за год до «Современной истории» Жан-Люк Годар снял Влади в роли двуличной, мстительной и жадной до любовных утех хозяйки магазина в новелле «Лицемерие» из киноальманаха режиссеров французской «новой волны» «Семь смертных грехов» («Les Sept peches capitaux», 1962). В этом же ключе актерский талант Влади использовали чуткие на психологические нюансы венгерские режиссеры Миклош Янчо в «Сирокко» («Sirokko», 1969) и Марта Мессарош в ленте «Их двое» («Okketten», 1977). Всего за свою кинокарьеру Влади снялась более чем в восьмидесяти фильмах.
В 1962 году ее вторым мужем стал пилот гражданской авиации и совладелец авиакомпании в Габоне Жан-Клод Бруйе. От него она родила сына — Владимира.
В 1963 году Влади получает престижный «Prix d'interpretation» на Каннском кинофестивале за роль в фильме М.Феррери «Современная история».
Во второй раз Влади приехала в Москву на IV кинофестиваль в июле 1965 года вместе с мужем Жан-Клодом Бруйе. Вскоре они расстались после неполных трех лет брака.
Чувствуя в себе русские корни, Влади интересовалась всем русским: не пропускала интересных спектаклей, фильмов, стала одним из президентов общества «Франция — СССР». В 67-м году она вновь приезжает в Москву — на V Московский кинофестиваль, который проходил с 5 по 20 июля. К тому времени, после расставания с мужем, испытала разочарование в красивом, но пустом любовнике. В Москву приехала «разогнать тоску»...
Из рассказа О.Тенейшвили, работника объединения «Совинформ»: «В день приезда в Москву, а это был уже довольно поздний час, мы с Мариной и корреспондентом газеты «Юманите» в Москве Максом Леоном договорились поужинать все вместе в пресс-баре фестиваля, который тогда размещался в гостинице «Москва». И в десять часов вечера мы поднялись на седьмой этаж, расположились в пресс-баре и приступили к вечерней трапезе. Вдруг в дверях появился Володя Высоцкий. Мы очень обрадовались друг другу и продолжили ужин вчетвером».
За ужином Высоцкий пригласил Марину посетить «новый, но уже чрезвычайно популярный Театр на Таганке, где играют молодые, малоизвестные — и безумно талантливые! — актеры». 8 июля экскурсия состоялась. В театре репетировали «Пугачева». Такого не видывали тогда, пожалуй, и в Париже: наклоненная под углом к зрителю сцена, на которой бился между натянутыми цепями мускулистый полураздетый человек, на пределе сил исступленно оравший в зал стихи Есенина. Высоцкий произвел на Влади очень сильное впечатление: сила и отчаяние, голос — все казалось необыкновенным.
В тот же день — ужин в ресторане ВТО с актерами «Таганки».
Остаток вечера провели у Макса Леона. Пили, закусывали и пели песни с Золотухиным — соло и дуэтом. Всем присутствующим хотелось понравиться Марине. И она нравилась всем, кроме Нины Шацкой — жены В.Золотухина:
— Бездарная баба, а вы ее облизываете все, просто противно, а ты больше всех унижался, как ты гнул спину... Я зауважала Высоцкого, он хоть не скрывает своих чувств, а ты все старался спрятать их и оттого был еще меньше, жалким...
Начался процесс завоевания сердца. Что могло послужить оружием для этого человека с ничем не примечательной внешностью? Марине вне сцены Высоцкий показался невысоким, плохо одетым, даже некрасивым... Только глаза, сияющие и нежные, да взгляд, в котором чувствовалась сила и страсть. Он взял гитару и пел для нее одной, а потом сказал, что уже давно любит ее.
