В этот раз она принесла мне ксерокопию газетной статьи - в нескольких номерах популярной тбилисской газеты «Квирис палитра» были опубликованы отрывки из мемуаров матери Сталина, которые случайно были обнаружены в Архиве МВД Грузии. Работники Архива проводили оцифровку хранящихся документов и нашли рукопись, которой оказались воспоминания Кеке Джугашвили. Полная версия воспоминаний увидела свет в 2005 году в грузинском издательстве «Универсал».
После того, как я перевел этот уникальный документ на русский язык, лично у меня сомнения в том, что Иосиф был сыном именно Виссариона, развеялись.
А вот воспросы о том, какие же в действительности отношения сложились между матерью и сыном, остались.
На первый взгляд, Иосиф любил мать, писал ей трогательные записки. Сегодня они тоже хранятся в Архиве.
Год 1922-й, еще жив Ленин.
«Мама моя! Здравствуй: будь здорова, не допускай к сердцу печаль. Ведь сказано: «Пока жив - радовать буду свою фиалку, умру - порадуются черви могильные. Живи десять тысяч лет, дорогая мама».
Проходят годы. Спустя 12 лет письмо сына матери значительно суше, но еще довольно развернуто.
«24 марта 1934 года. Здравствуй, мама - моя! Письмо твое получил. Получил также варенье, чурчхели, инжир. Дети очень обрадовались и шлют тебе благодарность и привет. Приятно, что чувствуешь себя хорошо, бодро. Я здоров, не беспокойся обо мне. Я свою долю выдержу. Не знаю, нужны ли тебе деньги или нет. На всякий случай присылаю тебе пятьсот рублей. Присылаю также фотокарточки - свою и детей. Будь здорова, мама - моя! Не теряй бодрости духа! Целую. Твой сын Coco».
Он уже остался один, жена покончила с собой. Упоминание об этом есть в его письмах тех лет:
«Дети кланяются тебе. После кончины Нади, конечно, тяжела моя личная жизнь. Но ничего, мужественный человек должен остаться всегда мужественным».
Послание от 6 октября 1934 года:
«Маме - моей привет! Как твое житье-бытье, мама - моя? Письмо твое получил. Хорошо, не забываешь меня. Здоровье мое хорошее. Если что нужно тебе - сообщи. Живи тысячу лет. Целую. Твой сын Coco».
За окном - февраль 1935 года. Сталин пребывает на вершине власти, но его еще заботит, не сердится ли на него Кеке.
«Как жизнь, как здоровье твое, мама - моя? Нездоровится тебе или чувствуешь лучше? Давно от тебя нет писем. Не сердишься ли на меня, мама - моя? Я пока чувствую себя хорошо. Обо мне не беспокойся. Живи много лет. Целую! Твой сын Coco».
11 июня 1935 года он пишет в Тифлис:
«Здравствуй, мама - моя! Знаю, что тебе нездоровится. Не следует бояться болезни, крепись, все проходит. Направляю к тебе своих детей: Приветствуй их и расцелуй. Хорошие ребята. Если сумею, и я как-нибудь заеду к тебе повидаться. Я чувствую себя хорошо. Будь здорова. Целую. Твой Coco».
Внуки провели у бабушки не так много времени. Но та встреча навсегда запомнилась Светлане. Несмотря на то, что ей было всего-то 8 лет и она была напугана «строгой и бедной внешностью» бабушки.
«Я не понимала по-грузински - это, наверное, было обидно для нее. Но она гладила меня по лицу своей костлявой бледной рукой и протягивала конфеты на тарелочке, а потом утирала той же рукой слезы со своих щек».
Кеке на сына, конечно, не сердилась. Она, как никто, понимала своего Сосо. И, уже в 1930 году, когда в Тифлис приехал иностранный журналист, начинала создавать легенду об Иосифе:
«Coco всегда был хорошим мальчиком. Мне никогда не приходилось наказывать его. Он усердно учился, всегда читал или беседовал, пытаясь понять всякую вещь. Coco был моим единственным сыном. Конечно, я дорожила им. Его отец Виссарион хотел сделать из Coco хорошего сапожника. Но его отец умер, когда Coco было одиннадцать лет. Я не хотела, чтоб он был сапожником. Я хотела одного, чтоб он стал священником».
Общим местом в литературе о Сталине стали рассказы о нежелании Сосо идти по стопам отца. Согласно официальной версии биографии новоявленного советского бога, мальчик мечтал только об учебе, а о сапожном мастерстве не хотел и слышать.
Между тем, партийный руководитель Грузии Акакий Мгеладзе, в последние годы жизни Сталина, когда тот приезжал на родину, оказавшийся в его ближайшем окружении, вспоминал об обратном:
«Около кровати Сталина, на стуле, всегда лежало два десятка книг: философских, экономических, художественных. Однажды я увидел среди них книгу по выделыванию кожи. Иосиф Виссарионович заметил мое удивление и спросил:
- Что вас удивляет?
Я ответил:
- Я мог предположить, что Вы читаете древних и современных философов, выдающихся экономистов, но книга о технологии кожи.
И. В. Сталин погладил свои усы и, улыбнувшись, сказал:
- А хорошую обувь Вы носить хотите?»
Сама Кеке, конечно же, говорила корреспондентам то, что хотел услышать сын. По крайней мере, так думала сама женщина. В реальности, как оказалось, Сталина бесили слова матери, даже ее обращение к нему.
Об этом свидетельствует Анна Бухарина:
«Сталин изредка позванивал Николаю Ивановичу, давал какие-либо указания редакции «Известий», например: Бухарину и Радеку обязательно написать «разгромные» статьи («разгромные» - так он выразился) об историке, революционере-большевике Михаиле Николаевиче Покровском. Он позвонил и пробрал Бухарина за то, что в потоке славословий автор одной статьи написал, что мать Сталина называла его Coco.
- Это еще что такое за Coco? - вопрошал разгневанный Сталин.
Непонятно, что его разозлило. Упоминание ли о матери, которой он никогда не оказывал внимания (как я слышала), или он считал, что и мать тоже должна была называть сына «отцом всех народов» и «корифеем науки».
Встреча Кеке с корреспондентом газеты «Правда» Борисом Дорофеевым состоялась в октябре 1935 года. В выпуске от 23 числа миллионы советских граждан со страниц главной газеты страны узнали о том, как живет и что думает о сыне мать правителя:
«Мы пришли в гости к матери Иосифа Виссарионовича Сталина. Три дня назад - 17 октября - здесь был Сталин. Сын.
75-летняя мать Кеке приветлива, бодра. Она рассказывает нам о незабываемых минутах.
- Радость? - говорит она. - Какую радость испытала я, вы спрашиваете? Весь мир радуется, глядя на моего сына и нашу страну. Что же должна испытать я - мать?
Мы садимся в просторной светлой комнате, посредине которой - круглый стол, покрытый белой скатертью. Букет цветов. Диван, кровать, стулья. Над кроватью - портреты сына. Вот он с Лениным, вот молодой, в кабинете.
- Пришел неожиданно, не предупредив. Открылась дверь - вот эта - и вошел, я вижу - он.
Он долго целовал меня.
- Как нравится тебе наш новый Тифлис? - спросила я.
Он сказал, что хорошо. Вспомнил о прошлом, как жили тогда.
