орудиями средневековых пыток, один вид которых приводил заключенных в ужас. В период с 1678 по 1687 год, разгара охоты за ведьмами, в Депенау были казнены шесть человек, пять женщин и мужчина (еще один скончался, не перенеся истязательств во время допросов). Под пытками обвиняемые признались в сношениях с Вельзевулом и отступничестве от христианской веры. Казни совершались неподалеку, на холме Тотенберг в присутствии устрашенной толпы. Палача приходилось приглашать из соседнего городишки Плён, и услуги его обходились недешево: десять талеров за отсечение головы и десять — за последующее сожжение тела. В ту пору свинья стоила пять талеров, а бык — семь с полтиной, но ради поддержания твердости в вере населения своего поместья рыцарь фон Брокдорф готов был пойти на эти непроизводительные расходы.
В поместье выращивали рожь, ячмень и овес, большое количество скота вместе со стойлами и кормом сдавали в аренду голландцам, поток которых из охваченных постоянными религиозными войнами Нидерландов, казалось, никогда не прекратится. Голландцы набили себе руку на молочном животноводстве и слыли великими мастерами в этом деле. Они перерабатывали молоко на масло и сыр, причем получали право на каждые двадцать коров держать одну для себя, на отходах, пахте и обрате, могли выращивать собственных свиней. Ни один работник в поместье не ел свой хлеб даром.
Не сказать, чтобы хозяин Депенау купался в деньгах, ибо постоянные войны требовали все новых и новых налогов, которые изрядным бременем ложились на его кошелек. Тем не менее, он ничего не жалел для обучения детей, нанимал им учителей, а для Анны-Констанции пригласили француженку, которая заодно обучала ее игре на клавесине и пению — у девочки обнаружился приятный голосок.
Однако отцу и этого было недостаточно. Он считал, что развивать и упражнять следует не только ум и дух, но и тело детей. Рыцарь фон Брокдорф поощрял плавание, бег и лично обучал своих отпрысков езде, стрельбе из лука и пистолета, а сыновей — еще и фехтованию. Констанция с удовольствием носилась по лугам верхом на лошади, причем одинаково хорошо проделывала это как в дамском седле, так и в мужском, надев кожаные охотничьи штаны. Овладев верховой ездой и искусством стрельбы, дочка стала неизменной спутницей отца на охоте и чрезвычайно полюбила это занятие. Леса Депенау об ту пору изобиловали дичью и зверями, так что после возвращения домой с трофеями устраивался настоящий пир. Охота навсегда осталась любимым занятием Анны-Констанции.
Жизнь человека в те времена была коротка, и подростки рано вступали в самостоятельную жизнь. Старший брат после почти двухлетнего путешествия по Европе уехал учиться в университете в Киле. Родителей беспокоило будущее дочерей на тот случай, если они останутся сиротами. Имение после смерти родителей должно было отойти старшему сыну Кристиану-Детлефу. Отец сомневался, что доходов от Депенау хватит на содержание еще и незамужних сестер. Поэтому он предусмотрительно договорился с настоятельницей монастыре в городишке Преец, что в случае смерти родителей дочери будут приняты в приют для дворянских дочерей при этом заведении. Любопытно, что в сделанной соответствующей записи в огромной книге в кожаном переплете упомянуты не только Анна-Констанция и Маргерита-Доротея, но и третья дочь, Шарлотта-София. Далее следует пометка: «Эта последняя еще не появилась на свет». Родители были относительно молоды и не переставали любить друг друга.
Когда Анне исполнилось четырнадцать лет, супруги фон Брокдорф пришли к выводу, что дальнейшая жизнь в поместье не пойдет на пользу этой красивой девочке — настала пора познакомиться с придворной жизнью и выучиться благородным манерам, да уже и не мешало призадуматься о будущем кандидате в мужья. Родители начали донимать свою обширную родню просьбами пристроить девочку к какому-нибудь двору — герцогства, княжества и графства об ту пору на территории нынешней Германии исчислялись сотнями. Каждое имело свой собственный двор со строжайшим соблюдением чиновничьей и придворной иерархии. Несколько тетушек и кузин семьи фон Брокдорф служили при дворах четырех дочерей датского короля. Вторая дщерь этого монарха звалась Фредерика-Амалия и была супругой герцога Кристиана-Альбрехта Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского. Она лично знала главу семьи фон Брокдорф, ибо Иоахим в юности прослужил при дворе герцога четыре года камер-юнкером. В описываемое время обстоятельства сложились таким благоприятным образом, что в придворном штате ее старшей дочери Софии-Амалии оказалось вакантным место фрейлины. Герцогиня изъявила готовность принять на него Анну-Констанцию.
Радость в семействе не поддавалась никакому описанию, что весьма смягчило боль расставания девочки-подростка с родным домом, который она доселе никогда не покидала. Отец погрузил ее скромные пожитки в повозку и лично отвез на новое место жительства.
Замок герцогов Гольштейн-Готторп располагался на тихом живописном островке в лимане Шлей, отходящем от Балтийского моря. Солоноватая вода, тем не менее, обеспечивала полное раздолье местным рыбакам, поскольку изобиловала селедкой, угрем, окунем, а также чисто местной, исключительно вкусной рыбешкой, помесью форели с ряпушкой, считавшейся особо ценной. Это изысканное угощение вносило особую нотку в однообразное меню правящего семейства. Замок недаром называли «ключом и стражем Дании». Шлезвиг-гольштейн-готторпские земли в своей попытке сохранить независимость всегда являлись предметом самых воинственных поползновений со стороны Дании и повышенного интереса со стороны Швеции, которая после Тридцатилетней войны превратилась в самое могущественное государство Северной Европы. Герцогство регулярно теряло то суверенитет, то часть территории. Отсюда не удивительно, что замок представлял собой мощное средневековое укрепление, обнесенное стеной с четырьмя бастионами, снабженными восемнадцатью пушками, и смахивал скорее на крепость, нежели на обитель высокородного семейства. Въехать туда можно было только через подъемный мост. Тем не менее, герцог Кристиан-Альбрехт прилагал все усилия к тому, чтобы превратить само здание в более удобное и приятное глазу место для проживания. Помимо всяческих усовершенствований и перестроек замка, были разбиты обширные парки на французский лад с цветниками и штамбовыми растениями, украшенные фонтанами и легкими садовыми строениями.
Прибывших отца и дочь фон Брокдорф встретили с изысканной вежливостью, тепло окрашенной истинным дружелюбием — герцогиня обращалась с Иоахимом как с родственником. Прелестная барышня произвела на нее самое благоприятное впечатление, и она послала за дочерью, дабы та подтвердила свое желание принять Анну-Констанцию в свой штат.
Уклад жизни в замке коренным образом отличался от простоты нравов поместья Депенау. Тут жизнь строжайше регулировалась мелочным и подобострастным чинопочитанием, ставшим поистине второй религией карликовых немецких дворов. Для начала девушка наизусть заучила порядок, в котором располагались на иерархической лестнице все обитатели замка. Он был разработан лично герцогом Кристианом-Альбрехтом Гольштейн-Готторпским.
Во главе стояла его семья — герцог с супругой и их дети, старшая дочь София-Амалия, наследный принц Фридрих, его
