Виктор Островский - Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)

– Не отрывайся от нас, – сказал язвительно Йоси, – мы можем сразу следовать за тобой.

Она закрыла дверь за собой. Хаим сразу направился к большой кровати в центре комнаты и плюхнулся на нее. Комната была слабо освещена, в воздухе чувствовались влажность недавно принятой ванны и легкий аромат духов. Этот запах придавал чувственность. Я ощущал именно аромат женщины. Комната была обставлена просто, тепло и соблазнительно. Я заметил, как с каждой минутой сильнее стучит мое сердце.

Дина была прекрасна в своем длинном платье. Она медленно пошла в сторону ванной, затем включила свет в помещении, которое я вначале совсем не заметил. Это была маленькая кухня. – Не хотите чего-нибудь выпить?

– Для меня кофе, – ответил Хаим, не оборачиваясь.

– Забудь об этом, – послышалось из ванной. – Нам еще нужно кое-что провернуть. Мы позже заберем Дана. Мы всегда находили повод, чтобы использовать агентурные псевдонимы вместо настоящих имен, что бы мы ни делали. Это вошло в привычку, стало нашей второй натурой.

Йоси вышел из ванной, прижал девушку к себе и поцеловал ее. Она не показывала сопротивления. Он отпустил ее и повернулся к Хаиму. – Пойдем, старик. У нас еще есть дела и у Дана тоже. Он повернулся ко мне. – Согревай постель, пока мы не вернемся.

Меня взбесило, как он себя вел, как будто бы он обидел меня, хотя на самом деле это она должна была чувствовать себя обиженной, но она не обижалась. Меня рассердили ее покорность и то, что он эту покорность использовал. Она закрыла дверь, прислонилась к двери и посмотрела на меня. Я смутился. Я пришел сюда из-за секса и не был настроен ни на что другое.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросила она и впервые улыбнулась мне.

– Кофе, пожалуйста, если можно.

– Устраивайся поудобней. Я сейчас вернусь.

Она проскользнула сквозь комнату, распространяя свой аромат, я почувствовал упругость в своих брюках. В кухне загремели чашки. Я зажег сигарету и взял в руки маленький блокнотик, который лежал на прикроватном столике.

Я раскрыл его и увидел, что он весь исписан мелким аккуратным почерком. Моей первой реакцией было сразу же положить его на место. Но потом я все же заглянул в него.

Я снова почувствовал стыд. За каким чертом меня, тридцатисемилетнего женатого мужчину, отца двоих детей, занесло в постель этой молодой женщины?

Я начал читать. Сначала я не понимал смысла – короткие, рифмованные положения, значения которых я не улавливал. Дина вошла с двумя чашками в руке и села возле меня на кровать. Ее колено выскользнуло из платья и вроде бы случайно коснулось моего. Я кашлянул. Она начала пить свой кофе, и ее лицо наполовину спряталось за чашкой. Я поднял книжечку. – Это ты написала?

Она молча кивнула, как будто бы ожидала, что я скажу еще что-то.

– На самом деле?

– Да, – ответил она, поставила чашку и улыбнулась мне.

– Почему?

Она придвинулась поближе, ее улыбка стала шире. – Как тебе это нравится?

– Я нахожу это великолепным.

Она отодвинулась назад и тихо засмеялась. – Что ты имеешь в виду?

– То, что я сказал. Мне было ясно, что любой, кто испытывал бы такую же сексуальную страсть, как я сейчас, не дискутировал бы о поэзии. – Мне в самом деле жарко, – сказал я.

– Почему ты не примешь душ и не переоденешься? Кажется, тебе бы это помогло.

– Ты имеешь в виду, что от меня воняет? – засмеялся я.

– Нет, нет, вовсе нет...

– Ну, хорошо. Я встал и пошел в ванную. – Но у меня нет другой одежды, чтобы переодеться.

– Возьми банный халат на двери и еще ты можешь взять что-то из вещей моего мужа.

Я остолбенел. – Твоего кого?

– О, не беспокойся. Он здесь больше не живет.

У меня вырвался вздох облегчения.

Когда я вышел из душа, комната была совсем темной, кроме мерцания огонька в печке.

– Ну, иди же в кровать, – послышался из угла ее голос. – Я сейчас приду.

Мой пульс бешено колотился, когда я лег в кровать. Затем она вошла, совсем голая, в красном свете лампы. Она села рядом со мной и прислонила свое стройное нежное тело к моей согнутой ноге. Потом она нежно ощупала мою грудь.

Я был на грани взрыва. Она могла чувствовать, как сильно я ее хочу.

Она улыбнулась. Она была, очевидно, счастлива. Я сел и взял в одну руку ее маленькую грудь, а другой рукой гладил все тело, которое, казалось, колыхалось под моим прикосновением. Она прижала меня назад к кровати и опробовала с любовью каждую часть моего тела. Потом она медленно села на меня.

Я помню только, что я сказал Йоси и Хаиму, когда они хотели забрать меня, что останусь здесь на всю ночь, а с ними встречусь завтра утром. Это было моим бегством от жестокой реальности, и я хотел, чтобы оно продлилась хотя бы одну ночь.

Утром я снова был в Академии. Я бежал к зданию, натянув мое пальто на голову для защиты от дождя.

Дов, руководитель наших тренировок, сердито взглянул на меня, с редкой для его круглого лица гримасой. Он остановил меня, пока я не взял свою чашку кофе.

– Где, черт побери, ты был?

– У нас была договорена встреча? – сухо спросил я.

– Мне не нужно договариваться, чтобы всыпать тебе по заднице. Один – ноль в его пользу. Я стал слушать внимательнее. – Я говорю о прошедшей ночи.

Я посмотрел на потолок. – Ты скучал по мне? Я очень тронут.

– Тебя не было дома, когда я звонил тебе.

– Что это значит? Ты звонил мне домой? Что это тебе в голову взбрело? Что ты сказал Белле?

– Ничего, я только хотел поговорить с тобой.

– Что я теперь ей скажу?

– Если бы ты был дома, тебе ничего не пришлось бы ей говорить.

Этим поступком он нарушил одно из основных неписаных правил Моссад: он позвонил домой офицеру Моссад, хотя никакого «горящего» повода для этого не было, и все было похоже на то, что он даже не пытался прикрыть меня, когда выяснил, что меня не было дома. Я был взбешен. – Козел! Кто тебя назначил шерифом? Будь спокоен, Дов, когда-то это и тебя коснется.

Я налил себе чашку кофе. Теперь уже он взбесился не на шутку.

– Так, а теперь выкладывай, что ты действительно хочешь от меня. Я не собираюсь слушать тебя целый день. Все становилось сложнее, чем я думал.

– Что ты имел в виду ночью во время этой игры с этими полицейскими? – Дов пытался приглушить голос.

– Ничего. Они взяли меня с собой покататься, а потом вернули на место. Почему?

– Разве так обращаются с вражескими полицейскими? После многолетних тренировок ты не нашел ничего лучшего, чем повторять им: «Ты ко мне обращаешься»?

– Ты ко мне обращаешься?

– Не начинай этого со мной. Ты стоишь на краю пропасти и точно это знаешь. Так что не выводи меня!