- Виноват в гибели Жарикова тот летчик, который следовал за его самолетом, - с места подал реплику лейтенант Воронин. - Ведь он прикрывает впереди летящего. Поэтому "круг" и называется обороноспособным боевым порядком.
- В том-то и дело, что противник выбирает такой момент, когда очередной летчик увлечен атакой цели, а сзади летящий находится на развороте и идет с набором высоты, - пояснил подполковник.
- Выходит, что этот боевой порядок не подходит при атаке цели?
- Нет, этот боевой порядок вполне обороноспособен и очень удобен для атаки цели, применять его и впредь нужно, но не механически, а творчески. При выходе из атаки следует, в частности, делать резкий разворот в сторону впереди летящего самолета, затем сделать обратный крен, просмотреть нижнюю полусферу и лишь после этого снова довернуть в сторону находящегося впереди самолета. И так следует повторить несколько раз до следующей атаки. Это будет одновременно и своеобразным противоистребительным, и в то же время противозенитным маневром.
В подтверждение своих выводов подполковник Самохин привел пример из практики действий 2-й эскадрильи. Группа штурмовиков наносила удар по артиллерийским батареям противника. В этот момент в воздухе находились и немецкие истребители. Поэтому летчики переходили в атаку с таким расчетом, чтобы каждый самолет пикировал на цель несколько правее впереди идущего. Этим обеспечивалась защита задней полусферы самолета ведомого. С внешней стороны истребители врага подойти не могли. После выхода из атаки штурмовики принимали строй "змейки", что позволяло лучше противодействовать противнику и вместе с тем ускорить сбор группы в плотный боевой порядок правый или левый пеленг. Благодаря такой гибкой тактике эскадрилья успешно выполнила задачу и не понесла потерь от атак вражеских истребителей.
- Применять в бою в соответствии с конкретной обстановкой наиболее эффективные тактические приемы, по возможности сводить к минимуму отрицательные качества принятых в штурмовой авиации боевых порядков - дело чести каждого командира и летчика, - закончил подполковник.
С большим вниманием выслушали летчики выступление командира звена 2-й эскадрильи Ивана Примакина - того самого Примакина, который, придя несколько месяцев назад в полк, очень сетовал на то, что его заставляют снова и снова изучать "наземные науки", которые ему "давно опостылели". Молодой летчик предложил свой вариант применения боевого порядка "круг" из одиночных самолетов, действующих в горно-лесистой местности. Учитывая, что одна сторона такого боевого порядка станет, как правило, проходить по склону горы, в то время как другая - по лощине, Примакин подчеркнул необходимость создания запаса скорости. Это позволит летчику сохранить и в этих условиях заданные дистанции, обеспечивающие взаимодействие экипажей при ударе по наземной цели и при отражении атак истребителей противника.
Совершенствование уже освоенных боевых порядков и тактических приемов, выработка новых, пригодных для действий в горно-лесистой местности, заботили не только командиров полка и эскадрилий, но и рядовых летчиков. Это естественно, ибо все уже знали о том, что полк и эскадрилья скоро развернут боевую работу в условиях сильно пересеченной местности, в Карпатах и на Балканах. Большую помощь командиру полка и командирам эскадрилий в распространении лучшего опыта, в пробуждении творческой инициативы летчиков оказывали партийные организации.
Во 2-й эскадрилье лучшим звеном было признано третье, которым командовал лейтенант Одноценов. В него входили летчики Рыбак, Маракулин и Петраков. Это звено совершило наибольшее количество боевых вылетов. Благодаря самоотверженному труду технического состава, и в первую очередь механиков самолетов комсомольцев старшины Бровкина, сержантов Рахимова и Гизатулина, работавших под руководством техника звена коммуниста Мараховского, материальная часть всегда находилась в готовности к очередному полету и никогда не подводила в бою летный состав. На штурмовиках, в частности лейтенанта Одноценова и младшего лейтенанта Петракова, после выполнения боевых заданий порой бывали крупные повреждения в центроплане, фюзеляже и плоскостях. Но как бы серьезны ни были повреждения, технический состав звена всегда успевял привести самолеты в порядок. Люди работали без отдыха, проявляли чудеса находчивости и настойчивости в преодолении трудностей ремонта боевой техники в полевых условиях. И партийная организация эскадрильи всячески пропагандировала опыт этого звена, призывала всех авиаторов равняться на передовиков. Популяризацию опыта лучших парторганизация сочетала с критикой нерадивых, сурово осуждала любой случай нарушения дисциплины, правил эксплуатации боевой техники.
Душой всех хороших начинаний и непримиримым противником недостатков был секретарь партийного бюро эскадрильи младший техник-лейтенант Данила Олифиренко. Хороший знаток самолетов, дисциплинированный и инициативный офицер, Олифиренко личным примером увлекал всех коммунистов и комсомольцев на самоотверженное выполнение воинского долга. Партийную работу он вел конкретно, целеустремленно, с учетом тех условий, в которых находилась эскадрилья. Когда эскадрилья приземлилась в районе Бухареста, партийное бюро оперативно провело несколько бесед. Агитаторы рассказали личному составу о прошлом и настоящем Румынии, призвали всех свято блюсти воинскую честь, уважать обычаи местного населения.
Агитаторы знакомили личный состав с жизнью и экономикой стран, временно подпавших под немецкую оккупацию. Они приводили примеры героической борьбы трудящихся Болгарии, Румынии, Югославии с гитлеровскими захватчиками. В ходе бесед о предстоящих боевых операциях особо подчеркивалось, что к отличному выполнению задач, поставленных командованием, воздушных воинов призывает не только их воинский, но и интернациональный долг.
- Мы - воины армии-освободительницы, глубоко проникнутой духом пролетарского интернационализма, - говорил однополчанам один из луаших агитаторов техник Мараховский. - Наша священная обязанность - помочь трудящимся Болгарии, Югославии и других стран навсегда сбросить ярмо фашистского рабства.
Партийное бюро умело использовало для политического и воинского воспитания активную переписку авиаполка с тылом. Ведь находясь за пределами Отчизны, солдаты, сержанты и офицеры своими помыслами, душой и сердцем были с любимой матерью-Родиной, благословившей своих воинов на подвиги во имя свободы, независимости и счастья всех народов Европы. Не проходило дня, чтобы полевая почта не доставляла в эскадрилью весточек из Советского Союза, из его городов и сел. Шли письма от целых коллективов и даже городов, от родных и товарищей по службе и работе. Теплое, задушевное письмо получил полк от трудящихся Кишинева. В боях за освобождение молдавской столицы не так давно принимали участие многие летчики.
