Партнеры Роберты по строительству таможенного терминала не были исключением из этого правила. Один был действующим генералом ФАПСИ – электронного всевидящего ока прежнего КГБ и аналога нынешнего американского Агентства национальной безопасности (АНБ). Другой был отставным полковником МВД, в прошлом инспектором системы ГУЛАГ, который провел свою жизнь, проверяя работу исправительных лагерей и заключенных, работавших на алмазных шахтах Сибири.
В этой сделке ОСО финансировало строительство. Генерал КГБ обеспечил землю около завода, которым он руководил, где изготавливались различная шпионская аппаратура и компоненты для разведывательных спутников, да и те самые мобильные телефоны с шифратором, которые продавались в розницу по семнадцать тысяч долларов. Полковник МВД обеспечивал силовую и юридическую поддержку проекта, чтобы защититься от нападок со стороны организованной преступности, особенно от чеченцев, которые контролировали этот удаленный пригород Москвы и брали от пятнадцати до двадцати пяти процентов от доходов любого находившегося там предприятия. Не беря в расчет официальную охрану, описанная выше защита предприятия в России называлась «крышей», без которой никакой бизнес в стране был невозможен.
Методы работы такой крыши мне объяснил один ненормальный канадец по имени Дуг Стиле. В Москве каждый знал Стиле как владельца двух диких ночных клубов «Голодная утка» и «Честерфилдс», а также как человека, который, как говорят, стремился к смерти. Стиле самым жестким образом познал на себе, что такое «крыша». Его первым предприятием в Москве был популярный паб «Оленья голова. Бар и гриль». Он открыл его в 1993 году, когда Москва была еще кулинарной целиной, фирменные «крылышки» буйвола в его пабе имели огромный успех, привлекая внимание приехавших иностранцев и российских бизнесменов, а также действовавшую в этом районе чеченскую банду, которая потребовала свою долю прибыли. Стиле не захотел иметь дело с чеченцами и начал искать крышу.
– Я провел переговоры с несколькими бандитскими шайками, – рассказывал он. – Некоторые из них даже советовались с представителями западных предприятий, которых «крышевали». Все переговоры происходили на весьма профессиональном уровне.
В результате Стиле остановился на местной группе из лиц славянского происхождения, возглавляемой старым и морщинистым «вором в законе» – так в уголовном мире называли авторитетов, коронованных еще в советских тюрьмах для разрешения споров между преступниками. Сделка была заключена под рюмку водки и церемониальный обмен стодолларовыми купюрами, что в уголовном мире было равнозначно подписанию официального контракта.
Все шло хорошо до тех пор, пока сотрудничающий со Стиле вор в законе не пал от пули снайпера во время Большой гангстерской войны между чеченцами и мощной группировкой «Солнцевское братство», представлявшей собой свободное объединение славянских банд. Следующим, что познал Стиле на себе, было похищение людей. Его похитили и жестоко избили, после чего силой заставили передать «Оленью голову» чеченцам. Он подлечился и через некоторое время решил основать «Голодную утку». Чеченцы захотели иметь долю и в этом деле. Однако на этот раз Стиле подписал с ФСБ соглашение о защите.
– У них к тому времени появился специальный отдел по защите, – сказал Стиле.
Месячная плата была жесткой и составляла 20 процентов от общего дохода, но, очевидно, игра стоила свеч, потому что после этого он уже о чеченцах не слышал.
– Это плата за ведение бизнеса в России, – сказал он, пожав плечами. – Вы должны играть по местным правилам.
Естественно, ничего подобного никогда не упоминалось в оптимистических брошюрах для банков и инвесторов, в которых с придыханием расписывались перспективы в России. В Гарвардской школе бизнеса не изучались также и данные о совместных предприятиях, подобных тому, в котором принимала участие Роберта. Тем не менее она отстаивала свое дело, говоря: «Лучше иметь дело с милицейской мафией, чем с бандитской мафией». Кроме того, она в спорах отстаивала ту точку зрения, что если мы ведем бизнес с русскими, то они со временем станут такими же, как и мы.
По сути дела, это была позиция администрации Клинтона по отношению к России, пропагандируемая заместителем госсекретаря США Стробом Тэлботтом и интеллектуалами-русофилами, как Роберта. В высших кругах американского Министерства иностранных дел такая политика получила название «помолвка». Она означала поощрение контактов и сотрудничества с посткоммунистическими официальными представителями власти России и лидерами бизнеса с выдачей им достаточных сумм денег в надежде, что они воспримут западный путь развития. Иное направление политической мысли выражала Вашингтонская оппозиция, возглавляемая уроженцем Польши, бывшим советником президента по национальной безопасности (пусть он останется безымянным), – изолировать и окружить Россию новыми независимыми республиками типа Казахстана или Украины, на установление тесных контактов с которыми и сосредоточить свои усилия.
Возможно, по каким-то генетическим причинам вся эта ситуация чертовски меня напугала, Роберта связалась с потенциально нечистой компанией, а я так или иначе был втянут в это дело. Когда она работала в МФК, то все же была под дипломатической защитой Всемирного банка. Сейчас же она была предоставлена только себе самой. И весьма скоро в ее бизнесе могли начаться отвратительные разборки. Например, аналитик Роберта наняла на работу полурусского-полуиракского курда по имени Миран Хусни, который через две недели исчез. Несколько бандитов похитили его около бара «Честерфилдс» и на неделю приковали цепью к радиатору, чтобы выбить из него предъявленный долг.
Пока Роберта была в безопасности, поскольку проект таможенного терминала находился в стадии финансирования и ее партнерам были нужны деньги ОСО. Всегда все шло хорошо, пока иностранцы вкладывали свои миллионы. Однако рано или поздно терминал заработает, и вот тогда-то для совместного предприятия проблемы и начнутся. Если бы меня спросили, что бы я стал в этом случае делать, то единственным выходом для меня было бы укрыться в гостинице «Рэдиссон».
Гостиница «Рэдиссон Славянская» возвышалась на набережной Москва-реки рядом с Киевским вокзалом и плавучим казино в псевдокитайском стиле, с фигурой огнедышащего дракона в носовой части и с деревянным трапом у борта, украшенным неоновыми огнями и флагами пива «Корона». По очертанию в плане здание гостиницы напоминало удлиненный, слабовогнутый, бледный полумесяц. Ее окна с дымчатыми тонированными стеклами смотрели через реку на большие желтые рекламные щиты бульонных кубиков из Словении, венчавшие собой дома класса люкс на Набережной улице.
