По окончании всех торжеств Ромен Гари сел на поезд до Гавра. Он взял билет в купе первого класса, где ехали еще двое: красивая белокурая женщина и солидный господин, по-видимому, сопровождающий. Сначала писатель погрузился в чтение прессы, но очень скоро дама заметила, что он то и дело опускает газету, чтобы посмотреть на свою попутчицу. На вокзале они потеряли друг друга из виду. Гари сел на теплоход «Куин Мэри», где встретил писателя Жана Бло, который тоже направлялся в Нью-Йорк.
Молодую женщину, на которую Ромен Гари засмотрелся в поезде, звали Роми ван Луи. Она тоже путешествовала на борту «Куин Мэри», но они встретились лишь по прошествии нескольких дней. Первые три дня Роми просидела у себя в каюте. Прочитав всё, что было с собой, она решила пойти в библиотеку, а когда получила формуляр, обнаружила, что нечем писать. Тут вдруг кто-то обнял ее со спины и протянул перьевую ручку. Она взяла, не посмотрев, кто ее подал. Заполнив формуляр, Роми обернулась, чтобы поблагодарить человека, столь любезно оказавшего услугу, и узнала мужчину из поезда. Гари пригласил ее в бар выпить вина. Роми не употребляла спиртного. «Но ведь есть же и сок!» — и там поведал, что едет инкогнито, потому что до ужаса надоели торжества по поводу выхода его книги, продолжавшиеся целую неделю. Роми не следила за событиями литературной жизни, а потому никак не отреагировала на рассказ Гари. «Неужели вы меня не узнаете?» — «Нет, а кто вы такой?» — «Как, вы даже не догадываетесь? Я Ромен Гари». — «Ну, для меня что Ромен Гари, что король Бельгии…» Роми работала манекенщицей в журнале «Вог», ее фотографии разлетались по всему миру.
В ответ на ее реплику Гари громко расхохотался. Смеялся до слез. Обычно женщины вешались ему на шею, а равнодушие Роми вызвало восхищение. Ему было сорок два года, а ей — двадцать семь. Пока они вместе стояли на палубе, Гари рассказал о себе, признался, что женат на женщине старше себя и мечтает освободиться от брачных уз. Роми была свободна. Гари влюбился. И они не расставались до самого Нью-Йорка.
Роми не надеялась в будущем увидеться со своим рыцарем, но перед расставанием на мостике Гари настоял на том, чтобы она записала его адрес и телефон в Лос-Анджелесе, и спросил, как может ее отблагодарить за приятно проведенное время. «Подарите мне эту вашу книгу с автографом», — попросила Роми. Гари пообещал сделать это сразу же по прибытии. Роми, со своей стороны, дала слово сообщить, если случайно окажется в Калифорнии. И сдержала обещание.
В Нью-Йорке шел холодный дождь. Дрожа, Роми зашла в телефонную будку и набрала номер консульства Франции в Лос-Анджелесе. На звонок, как обычно, ответила Одетта Бенедиктис; Роми объяснила, что она та самая девушка, с которой консул познакомился на теплоходе «Куин Мэри». Верная Одетта передала трубку своему начальнику.
Узнав о приезде Роми, Гари за несколько минут всё устроил для ее пребывания в Лос-Анджелесе, встретил в аэропорту и отвез в квартиру, которую снял для нее на бульваре Голливуд, 133. Роми даже растерялась от такой заботы и предупредительности.
Хотя у Гари была своя холостяцкая квартира, где он писал и принимал любовниц, он тем не менее попросил Роми разрешения приходить работать над очередной книгой в ее отсутствие. Когда она возвращалась, Ромен всякий раз встречал ее на пороге, крепко обнимал, и с его длинных темных ресниц капали настоящие слезы. Однажды он пришел без предупреждения и, увидев, что дверь заперта, в слезах уселся на ступеньки. Он боялся, что Роми уехала насовсем, не предупредив его. В таком виде она и нашла его, вернувшись. Гари просил родить ему ребенка. «Я хочу, чтобы он был похож на тебя — такой же прямой, честный, простой и умный».
Они несколько дней провели вместе в Аризоне, где Гари наряду с другими консулами принимал участие в деловой встрече.
В 1958 году Роми серьезно пострадала в автокатастрофе в Канзасе. Последствия оказались серьезные — она была вынуждена вернуться в Бельгию, где ей сделали две операции на мозге, и потом уединенно поселилась в Ницце. После этих событий она порвала с Гари, который не раз тщетно пытался с ней связаться. Наравне с Илоной Гешмаи Роми стала одним из прототипов Марины фон Лейден/Эрики, героини романа «Европа», которая попала в автокатастрофу и осталась прикованной к инвалидному креслу{439}.
Восьмого января 1957 года Гари вернулся к исполнению обязанностей генерального консула и начал одновременно два романа: «Человек с голубкой» и «Леди Л.», второй был его первым литературным опытом на английском языке. В обеих книгах есть место тайне и обману.
Роман «Человек с голубкой», написанный в бунтарском порыве, остался почти незамеченным критиками, тогда как автор воображал, что он вызовет настоящий скандал. Это была сатира на Организацию Объединенных Наций, о посещении которой у писателя осталось самое неблагоприятное впечатление. Галлимару удалось продать лишь несколько десятков экземпляров. Около двадцати лет спустя в книге «Ночь будет спокойной» Гари признал, что его памфлет был «слишком легковесным, слишком беззубым»{440}.
…Я видел на трибуне ООН самых безжалостных и кровавых палачей в истории человечества — например, сталинского прокурора Вышинского, который отправил на расстрел самых верных и искренних ленинцев, творцов большевистской революции семнадцатого года. Более того, на мой взгляд, сущность ООН в полной степени проявилась в тот неоспоримый момент истины, когда Вышинский с трибуны вещал о свободе и правах человека и обличал французский колониализм, в то время как его повелитель Сталин завершал депортацию татар или уничтожал целые народы — приблизительный подсчет можно найти у Солженицына в «Архипелаге ГУЛАГ»{441}.
Действие романа происходит в стеклянном здании ООН. Персонал организации и дипломатов всего мира волнует и тревожит леденящий душу слух: в коридорах ООН несколько раз видели призрак ковбоя с голубкой. На самом деле это не призрак, а человек из плоти и крови по имени Джонни, который вместе с приятелем, чистильщиком обуви, и его подружкой поселился в одном из нигде не учтенных кабинетов, где нет ни одного окна. Попытка Джонни выставить ООН на посмешище не увенчалась успехом. Гари задавался вопросом, не стоит ли ему оставить дипломатическую службу, чтобы опубликовать «Человека с голубкой», не заботясь о последствиях. А вот Рене Ажид и Лесли полагали, что это далеко не лучшее его творение. Лесли посоветовала Ромену отложить публикацию. «Отложить?! Чего мне ждать, смерти?»
