Женщина спросила: «Я так понимаю, вы никогда не возвращались в Будапешт. Вы не могли бы рассказать о своих чувствах по отношению к своей родине?»
Ответ Гроува кажется лучшим рассказом о своем детстве и воспоминаниях.
«Я расскажу, но мне кажется, что вы не поймете. Мне сложно это объяснять. Моя жизнь в Венгрии была негативным опытом.
То, что очевидно, – извините, очевидно. То, что связано с войной, – плохо. То, что в меня стреляли, – плохо. Жить при коммунистическом режиме, думая то, что тебе приказывают думать, видя то, что приказывают видеть, читая то, что приказывают читать, и так далее – тоже плохо. То, что моих родственников сажали случайным образом, – плохо. Но это… такое… Что-то изменилось.
А вот что не изменилось. Когда мне было шесть, мне сказали: «Евреи типа тебя убили Христа, и поэтому мы вас всех запихнем в лагеря». Когда мне было восемь, у меня был друг; когда я сказал ему, кто я, – его отец забрал всех своих родственников вниз, чтобы, если немцы вернутся, убедиться, что и этот никуда не денется.
А люди на корабле, который плыл через Атлантический океан после революции, очень расстроились, когда венгерский министр сказал, что нужно перестать быть антисемитами.
Моя жизнь переполнена подобным опытом. У меня больше нет сил оправдывать это. Мне кажется, ничто не может оправдать такое».[191]
Ричард Тедлоу, биограф Гроува, заметил, что пусть Энди никогда и не возвращался в Венгрию лично, но он вернулся в цифровом виде: «Процессоры Intel распространились в Венгрии так же, как и во всем мире». Книги Гроува, включая «Переплывая поперек», тоже были переведены на венгерский, и, скорее всего, многие бизнесмены в Венгрии их читали и по ним учились. А в живых воспоминаниях из «Переплывая поперек» Энди явно показывает: для него – как и для переживших Холокост Франкла, Милоша, Визела и Леви – старая, довоенная Европа евреев была так же жива в памяти, как если бы он был там сейчас.
Если это слово вообще может подходить, Энди Гроуву «повезло» родиться венгерским евреем – лучше, чем польским или чешским. После волны антисемитизма в начале 1920 года руководство страны безразлично относилось к этим пяти процентам населения. Однако Венгрия соскальзывала в некую форму фашизма, которая становилась все сильнее с укреплением позиций Гитлера и нацистов в Германии.
Маленький Андраш был еще ребенком, когда Германия аннексировала Австрию, и ему было всего 2 года, когда Гитлер захватил Чехословакию. Второго сентября 1939 года ему стукнуло три. Чтобы отпраздновать это, семья пошла гулять по левой стороне Дуная, в Пешт. Родители Андраша подарили ему маленькую красно-белую машину с педалями, формой как спортивная машина дяди Йоши. Йоши, брат Марии, тоже был рядом и подбивал Андраша ехать быстрее и быстрее, мимо других прогуливавшихся.
Как позже будет вспоминать Энди, поездка проходила хорошо, но даже когда он сталкивался с прохожими, никто этого не замечал. Все смотрели вверх, в теплое вечернее небо, на запад, на вертикальные белые линии, иногда подсвечивавшие облака.
Эти линии были прожекторами. Предыдущим утром немецкая армия перешла границу Польши. На следующее утро блицкриг развернулся в Польше, сокрушив польскую армию с ее устаревшим оружием и кавалерией всего за месяц. В то же время, 17 сентября, советская армия вошла в Польшу с востока, устроив резню в Катыни. Польша была разорвана на две части, страдая от хищничества обеих армий, после которых в Польше началось строительство концлагерей для евреев, цыган и других этнических групп. Именно в этих лагерях начался Холокост, когда нацисты превращали молодых и здоровых в рабов и убивали больных и старых. К концу войны было убито три миллиона польских евреев.
Венгрия, у которой были свои претензии к соседям, была в основном довольна разрушением Польши и присоединилась к нацистам. Гитлер, радуясь новому союзнику, отдал Венгрии часть Чехословакии, а затем послал вермахт в Югославию. Пожелав захватить побольше земель, Венгрия послала свои войска в помощь немцам.
В этот момент Гитлер повернул на запад и завоевал Бельгию, Голландию и Францию, а также приступил к завоеванию Британских островов. Но вскоре он вернулся на восток – к операции «Барбаросса», к самому серьезному противнику – СССР. В этот момент венгры уже у всех ассоциировались с немецкой армией, и потому Венгрия тоже объявила войну СССР и присоединилась к завоеванию. Слияние с немецкой армией дало Венгрии иммунитет против СС и гестапо. В отличие от Голландии и Польши, в Венгрии не было такого количества погибших евреев. Правитель того времени Миклош Хорти, хоть и был признанным антисемитом, считал, что это ниже достоинства истинных венгров – запирать в тюрьмах или убивать своих соотечественников.
Евреи, однако, должны были обозначать себя знаком «Скрещенных Стрел» (местная фашистская организация) и носить Звезду Давида. Им был закрыт доступ во многие организации. Они терпели ежедневные унижения, но никого не сажали в газовые камеры… пока.
Однако никто не скрывал того факта, что венгерские евреи стояли на тонком льду. Для Дьердя и Марии, как и для многих других евреев-космополитов, это жестокое отношение, исходящее от их друзей и соседей, было ужасным. Дьердь был молочником, родившимся в городке Бачалмаш. Он часто ездил продавать товары в Будапешт, где и встретил Марию, продавщицу, и женился на ней.
Дьёрдь был открытый и легкий на подъем, Мария – тихая и стеснительная, но она была настоящей космополиткой, и, когда забеременела Андрашем и поняла, что им нужно жить в провинции, она была в отчаянии от того, что покинет любимый Будапешт. Но вскоре компания, в которой служил ее муж, открыла офис в столице, Дьердь воспользовался возможностью, и дом Грофов в Будапеште стал местом, где собирались родственники, друзья и дети соседей.
В 1942 году Андраш слег со скарлатиной. В те времена, когда антибиотики еще не были так распространены, эта болезнь часто становилась смертельной для ребенка. Андраш был госпитализирован на шесть недель, а потом еще девять месяцев пролежал дома, восстанавливаясь после болезни. В самый критический момент болезни ситуация стала такой острой, что врачам пришлось иссечь некоторые кости у него за ушами. Эти операции помогли спасти Андраша, но он мог потерять слух.
В длинный период восстановления самыми близкими друзьями Андраша были дедушка (отец его матери) и плюшевый щенок, подаренный мамой. Он писал в воспоминаниях, что вырезал у щенка в голове дыру за ухом и замотал ее бинтом, чтобы тот выглядел, как Андраш. Биограф Тедлоу считает: это пример того, как Энди Гроув справлялся с травмами. Может быть… Но это больше похоже на попытку одинокого мальчика завести друга, страдающего так же, как и он.
