Роман Петрович Тыртов родился 23 ноября 1892 года в Санкт-Петербурге, в семье с давними традициями и славной историей. Род Тыртовых был известен в России с середины XVI века – по некоторым данным, его основателем был татарский хан Тырта, по другим – посланник царя Ивана Грозного к татарскому хану Сафа-Гирею, погибший в сражении. Из этого рода вышли несколько воевод, а последние две сотни лет мужчины рода Тыртовых служили на российском флоте. Отец Романа, адмирал флота Петр Иванович Тыртов служил начальником Морского инженерного училища и, естественно, надеялся, что его единственный сын станет продолжателем славных традиций рода и так же, как пять поколений его предков, сделает карьеру военно-морского офицера.
Однако у Романа были совсем другие планы: по его собственным словам, он начал рисовать в три года, и еще в детстве понял, что именно этим хочет заниматься всю жизнь. Свой первый модный эскиз Роман создал, когда ему было всего шесть – это был рисунок дамы в вечернем платье. Мать Романа отнесла эскиз своей портнихе, и сшитый по идее маленького мальчика туалет вызвал немало восхищенных вздохов.
Уже скоро выяснилось, что рисование и искусство – это единственное, что по-настоящему волнует юного Романа. Он с увлечением занимался классическими танцами под руководством балерины Марии Мариусовны Петипа, дочери знаменитейшего балетмейстера Мариинского театра, развивая природную грацию и узнавая пластические возможности тела. Его любимым чтением были альбомы по искусству, а постоянным местом для прогулок – Эрмитаж, по залам которого он мог бродить часами. Особенно его привлекали древние культуры Египта, Греции и Рима, а так же яркая экзотика произведений искусства Индии, Китая и мусульманского Востока. На всю жизнь он запомнил и посещение оперы Римского-Корсакова «Садко» в Мариинском театре, полной волшебной музыки, сказочных сцен подводного царства и фантастических костюмов, и увиденные в библиотеке отца книги с репродукциями китайских и индийских миниатюр, в которых его потрясли яркие краски и тонкость прорисовки деталей.
Но самым ярким событием его детства была парижская выставка 1900 года, на которой семилетний Роман побывал с матерью и сестрой. Выставка, конечно, была местом фантастическим для маленького мальчика, но сам город произвел на него гораздо более сильное впечатление. В те годы Париж уже давно был признанной мировой столицей моды, местом возникновения новых течений в искусстве и хранилищем традиций, здесь жили самые красивые люди и кипела самая яркая, самая веселая, самая лучшая жизнь. Это была любовь с первого взгляда: элегантный, роскошный, сумасшедший Париж совершенно покорил мальчика, и он поклялся себе, что когда-нибудь обязательно поселится в этом удивительном городе.
Выбирая между танцами и живописью, Роман выбрал последнее. Позже он вспоминал: «Я пришел к выводу, что мог бы прожить без танцев, но не без живописи». Хотя отец был категорически против артистической карьеры единственного сына, Роман всерьез занялся рисованием. Мать представила его знаменитому художнику Илье Репину – тот с одобрением отозвался о стиле рисунков Романа и дал ему несколько советов: по сути, это первый профессиональный урок, который получил Тыртов. Позднее он будет по совету Ильи Ефимовича заниматься частным порядком с художником Дмитрием Лосевским, учеником Репина.
Детские мечты о сказочном Париже не оставляли Романа. Успешно окончив гимназию, он, в ответ на предложение отца-адмирала выбрать себе любой подарок, попросил заграничный паспорт. Нельзя сказать, чтобы Петр Иванович был доволен таким выбором сына, но слово свое сдержал: в 1912 году девятнадцатилетний Роман Тыртов навсегда оставил Россию и переехал в Париж.
Официально он поехал во французскую столицу в качестве специального корреспондента известного петербургского журнала «Дамский мир» – в его обязанности входило писать заметки о модных новинках, делать наброски моделей модных Домов и уличные зарисовки парижской толпы. Параллельно Роман устроился на работу в маленький модный Дом «Каролин», однако уже вскоре хозяйка выгнала его оттуда, на прощание добавив: «Молодой человек, занимайтесь в жизни чем угодно, но никогда больше не пытайтесь стать художником по костюмам. Из этого у вас ничего не получится».
Оскорбленный в лучших чувствах Роман собрал все свои рисунки и отправил их к самому знаменитому кутюрье того времени Полю Пуаре, прославившемуся своими экзотическими красками, оригинальными силуэтами и революционными моделями без корсета. Он был первым, кого называли «диктатором моды», кто превратил создание одежды в настоящее искусство, кто рассматривал платье как художественный объект. В его творчестве прослеживалось сильное влияние сценических образов, созданных для знаменитых «Русских сезонов» Львом Бакстом и Александром Бенуа, особенно к спектаклям «Египетские ночи» и «Шехеразада». Роман восхищался «Русскими сезонами», яркие краски и экзотические образы Поля Пуаре были ему очень близки. В Доме Paul Poiret Роман Тыртов делал эскизы платьев, пальто, головных уборов и аксессуаров. Тогда же он взял – вместо знаменитой на родине благородной фамилии – псевдоним Эрте, составленный из его инициалов, прочитанных по-французски.
Эрте. Арлекин.
Работая на Пуаре в сотрудничестве со знаменитым рисовальщиком Хосе Заморой, Эрте отточил технику рисунка, доведя ее до совершенства. Некоторое время он проучился в Академии Жюльена, но скоро оставил ее, чтобы полностью сосредоточиться на работе в области моды. Его стиль, полный изысканности, оригинальности и фантазии, отразил саму суть только зарождавшегося тогда арт-деко. Этого стиля Эрте будет придерживаться всю оставшуюся жизнь; именно он принесет ему славу. Исследователи утверждают, что в работах Эрте смешались практически все традиции живописи, как древней, так и современной: от графической лаконичности росписей греческих ваз и красочности египетских орнаментов до вычурности декаданса и изысканности модерна. Его рисунки полны радости жизни, получаемой в первую очередь от созерцания красоты, и эта красота «по Эрте» – тонкие силуэты, роскошные ткани, текучая пластика линий, сочные тона и удивительные сочетания красок – во многом определила искусство первой половины двадцатого века. Он и сам был похож на свои рисунки: невысокого роста, очень тонкий и грациозный, всегда щегольски одетый, он, по словам современников, производил впечатление среднее между ожившей модной картинкой и иллюстрацией к поэтическому сборнику.
В 1914 году Эрте оставил Дом моды Paul Poiret, попытавшись основать собственный. Была подготовлена коллекция моделей, чей стиль, как писали очевидцы, хотя и очевидно перекликался со стилем Поля Пуаре, был в то же время более графичным и изысканным. Помогала в создании коллекции первая портниха Пуаре – на пригласительных билетах не преминули ради рекламы указать, что и модельер, и закройщица имели отношение к прославленному Дому мод. Пуаре немедленно подал в суд – и выиграл дело, отсудив у бывшего сотрудника немалую компенсацию. Это, конечно, весьма испортило отношения между Эрте и Пуаре. Однако уважение к своему учителю, которому он был многим обязан, Эрте сохранил на всю жизнь.
