А враг был силен. Для разведки он использовал все, что возможно — религиозный фактор, о котором мы уже говорили, родственно-племенные связи, подкуп, угрозы, кровную месть. Надо признать, моджахеды и их покровители имели сильную опережающую развединформацию.
Достаточно вспомнить охоту на одного из лидеров движения моджахедов — Ахмад-шах Масуда. Сегодня уже известно, что в его окружении находилось около полутора десятков наших агентов. И что же? Многочисленные операции «каскадеров» по ликвидации «Льва Пандшера» окончились неудачей. Каким-то образом Масуду становилось известно о них заранее, и он ускользал в самый последний момент.
И тем не менее, преодолевая трудности, осваивая премудрости разведнауки на афганском театре военных действий, «каскадовцы» обретали знания, опыт, авторитет.
Авторитет нужен был и самому командиру отряда. Ведь общаться приходилось с маршалом, многозвездными генералами, а Лазаренко, как ни крути, всего лишь полковник.
Однако это никогда не смущало Александра Ивановича. Наперед всех должностей, лампас и погон он ставил дело. Так произошло и в тот раз, когда оперативная группа обсуждала предложение армейцев об операции под Джелалабадом. Предлагалось войти в долину и силами двух полков очистить ее от бандформирований.
Все склонились над картой, представитель 40-й армии докладывал. Лазаренко сразу понял: замысел операции был так себе, слабоват. Ну войдут полки в долину, выдавят бандитов в горы. Те отсидятся и через неделю-другую вновь вернутся, опять установят свой контроль над долиной.
Но его ли это дело вмешиваться в спор общевойсковых командиров? У Лазаренко своих хлопот полон рот. И тем не менее он не смолчал. Обратившись к Ахромееву, высказал свои сомнения.
Генерал армии поморщился: мол, вот еще один советчик, и со вздохом спросил:
— Лазаренко, тут же войсковая операция. Ты в этом что понимаешь?
— Да кое-что понимаю…
Ахромеев только руками развел:
— Тогда докладывай.
Александр Иванович подошел к карте.
— Я бы, товарищ генерал армии, на отходных путях бандформирований выбросил крепкие десантные группы. Небольшие, с хорошим вооружением, мобильные. А потом силами двух полков вошел в долину.
Ахромеев задумался: толковые предложения у этого полковника-кэгэбиста. Тогда еще генерал армии не знал, что прежде, чем стать гэбистом, Александр Иванович как начопер десантной дивизии разработал не одну такую операцию, а как командир полка осуществил ее на учениях.
Кстати, та операция под Джелалабадом прошла успешно. И маршал Соколов, и генерал Ахромеев совсем иными глазами стали смотреть на гэбиста Лазаренко.
Когда в кишлаке Чаквардак группа «каскадеров» с ротой Царандоя и несколькими местными «хадовцами» попали в окружение, именно маршал Соколов передал под команду Лазаренко парашютно-десантный батальон.
А случилось это так. Опытный оперативник, преподаватель КУОСа, а ныне сотрудник «Каскада» подполковник Набоков нередко возглавлял группы, которые помогали на местах утверждать народную власть. Подобные рейды были зачастую успешными, однако и враг, как говорится, не почивал на лаврах. В кишлаке Чаквардак группа «каскадеров» натолкнулась на крупную банду. Завязался бой.
Набоков прислал радиограмму о том, что его атакуют 300 моджахедов, и он, в лучшем случае, продержится до утра. Телеграмма пришла в девять вечера. У Лазаренко оставалась ночь, чтобы выручить подчиненных.
Но как им помочь? Ведь у командира «Каскада» в подчинении не было войск, только офицеры-оперативники, да водители бронетранспортеров — и те разбросаны по всему Афганистану.
Лазаренко бросился к маршалу Соколову: погибают ребята. Тот отдает приказ комдиву Витебской десантной дивизии — выделить батальон.
— А вот командира дать не могу, — сказал маршал, — нет его у меня. Батальоном командует молодой старший лейтенант, только назначен.
И Соколов, выдержав паузу, улыбнулся:
— Придется тебе тряхнуть стариной, Александр Иванович. Ты же полком командовал, а с батальоном, уверен, справишься. Удачи!
Поблагодарив маршала, Лазаренко отправился на аэродром. Там его уже ждал батальон 103-й воздушно-десантной дивизии.
«Кишлак Чаквардак расположен в 80 километрах от Кабула, — вспоминал Александр Иванович. — Уже темно, вечер. Вытянулись в колонну — танки с тралами, минометная батарея. У меня командирская боевая машина десанта, связь со всеми ротными командирами.
Взял азимут на объект под Чаквардаком, координаты которого в радиограмме указал Набоков.
Колонна вытянулась километров на десять. Шли всю ночь. Под тралом первого танка взорвалась мина. Меня бросило на крышку люка, ударился челюстью, полетели зубы.
Однако мы упорно двигались вперед».
Утром батальон прибыл под Чаквардак. Судя по всему дозоры бандформирований известили своих о приближении колонны, и моджахеды отошли в кишлак.
Бронетранспортеры, посланные на разведку, были обстреляны из гранатометов. По точкам, откуда стреляли душманы, отработали «Грады». Однако в дальнейший затяжной бой Лазаренко решил не вступать. Батальон действовал в отрыве от основных сил, да и численный перевес над бандитами был незначительным.
В этом бою душманы потеряли два десятка человек убитыми. Лазаренко «тряхнул стариной», да и «каскадеры» увидели командира в новом качестве и убедились — даже в самых трудных ситуациях их выручат.
Конечно же, подобные марш-броски во главе батальона — исключение из правил. Но война есть война. Она преподносит сюрпризы. Руководитель «Каскада», не задумываясь, бросился на выручку своим боевым товарищам, став пусть и на несколько часов командиром парашютно-десантного батальона.
Но вот если десантный батальон он возглавил добровольно и сдал действующему комбату сразу после боя, то «отвертеться» от руководства отрядом «Кобальт» Министерства внутренних дел Лазаренко не удалось.
Однажды заместитель министра милицейского ведомства, приехав в Афганистан в командировку и побывав на совместном совещании, предложил Александру Ивановичу взять под свою команду и «Кобальт».
— Да ну, что вы, — возмутился Лазаренко, — у меня другие задачи. Дай Бог с ними справиться.
Но вскоре после убытия замминистра в Москву в Кабул пришла телеграмма из Центра, в которой говорилось, что отряд спецназначения МВД «Кобальт» переходит в подчинение Лазаренко.
Мало было Александру Ивановичу своих тысячи подчиненных, теперь еще 600 «кобальтовцев» добавилось.
