Добавлю, что, возобновив наступление, враг к утру 25 июля почти уже достиг своей ближайшей цели - переправы у Калача. Неприятелю оставалось преодолеть последние два-три километра. Но ему это не удалось, так как именно в этот момент по наступающему противнику нанесла контрудар 1-я танковая армия. Завязалось встречное сражение с танками и мотопехотой. Оно проходило в крайне невыгодных для нас условиях. К уже упомянутым причинам нужно добавить превосходство наземных сил противника и полное господство его авиации в воздухе. В первый день боя она совершила более 1000 самолето-вылетов на боевые порядки 1-й танковой армии. Вражеская авиация действовала группами по два-три десятка самолетов, появлявшихся над нами через каждые 20-25 минут. Им, к сожалению, ничего не противопоставила наша 8-я воздушная армия, занятая, видимо, на других направлениях.
Несмотря на все свои преимущества, враг не сумел добиться успеха. Напротив, в упорных боях, продолжавшихся в течение всего дня, войска 28-го танкового корпуса, ломая сопротивление неприятеля, отбросили его на 6-8 км от Калача.
К исходу дня бои прекратились на всем фронте. Обе стороны понесли большие потери. Что касается противника, то он вынужден был отказаться от наступления и перешел к жесткой обороне, используя для борьбы с нашими танками даже средства ПВО. Мы же произвели перегруппировку и пополнили боеприпасы.
Оставив на своем наблюдательном пункте заместителя по бронетанковым и механизированным войскам Н. А. Новикова и члена Военного совета В.М. Лайока, я прибыл к Г. С. Родину в 28-й танковый корпус. С утра 26 июля его войска возобновили наступление. Атака началась на рассвете, в 3 часа, до появления авиации противника. Мы рассчитывали, что удар будет не только стремительным, но и внезапным.
Однако оказалось, что к его отражению вражеские войска готовились всю ночь. Они заняли выгодные рубежи, зарыли в землю танки, подтянули противотанковую артиллерию. Применили против наших танков 88 мм зенитные пушки. Атака, проведенная на рассвете частями 28-го танкового корпуса, успеха не имела. Мы смогли лишь сбить боевое охранение и передовые части противника. Сломить сопротивление его главных сил, оборонявшихся в районе населенного пункта Ложки и совхоза "10 лет Октября", не удалось.
Вторая атака, предпринятая в 15 часов, также была отражена противником. И только третий удар, нанесенный в 19 часов, принес успех. Тараном из 36 танков была пробита брешь на левом фланге вражеской обороны. Это позволило продвинуться вперед силами всего 28-го танкового корпуса, разгромить врага и захватить его опорные пункты в населенном пункте Ложки и в совхозе "10 лет Октября".
Все это произошло в течение короткой паузы между бомбовыми ударами авиации противника, представлявшей для нас главную угрозу.
Но вот пауза окончилась. Налетевшие вражеские самолеты вынудили приостановить дальнейшее продвижение на север. В результате нам не удалось преследовать противника, который поспешно отступал, оставив на поле боя сотни трупов солдат и офицеров, 12 орудий крупного калибра, 10 противотанковых пушек и несколько бронетранспортеров. Среди трофеев оказался склад боеприпасов, устроенный гитлеровцами в Ложках.
В этот день войска 28-го танкового корпуса, действовавшие на правом фланге наступающей 1-й танковой армии, продвинулись на 9-10 км, отбросив противника к северу.
На левом фланге армии наступал 13-й танковый корпус. Вы полняя поставленную задачу, его войска нанесли удар из района Добринка в северном направлении. Овладев населенным пунктом Евсеевский и преследуя отступающего врага, они вышли на подступы к Манойлину.
Несколько продвинулась вперед и 196-я стрелковая дивизия 62-й армии, взаимодействовавшая с войсками 1-й танковой армии.
Командующий 62-й армией генерал-майор В. Я. Колпакчи еще 24 июля рассказал мне о надеждах, которые он возлагал на эту дивизию. Я встретился с ним на командном пункте армии, куда мы с командиром 28-го танкового корпуса Г. С. Родиным приехали ознакомиться с обстановкой и договориться о взаимодействии. В. Я. Колпакчи подтвердил, что 14-й танковый корпус противника рвется к Калачу, и это создало угрозу окружения главных сил 62-й армии, захвата переправ через Дон вражескими войсками с целью прорыва на Сталинград. В то же время враг начал сжимать кольцо окружения в районе Верхне-Бузиновки, в котором, как отмечено выше, оказалась тогда часть сил 62-й армии. В такой обстановке генерал Колпакчи счел возможным участвовать в контрударе силами одной лишь 196-й стрелковой дивизии.
- Вот здесь, на левом фланге армии,- говорил он, показывая на карте район южнее Суровикино,- 196-я стрелковая дивизия передаст свою полосу обороны 229-й стрелковой дивизии 64-й армии. Сама же сосредоточится в районе совхоза "Победа Октября". Оттуда она с приданным ей танковым батальоном нанесет удар на Скворин, Сухановский, Верхне-Бузиновку. Ей ставится задача взаимодействовать с вашим 13-м танковым корпусом с целью деблокировать окруженную группировку 62-й армии.
Таким образом, 196-я стрелковая дивизия наступала между 13-м и 28-м танковыми корпусами. Она как бы разобщила их. Несомненно, это тоже ослабило силу контрудара 1-й танковой армии. Возможно, что целесообразнее было бы передать 196-ю стрелковую дивизию в состав нашей армии.
V
То обстоятельство, что 13-й танковый корпус находился как бы "на отшибе", отрицательно сказалось на его первоначальных действиях. Наступление он начал силами двух, а не трех танковых бригад. Впоследствии выяснилось, что одна из них - 163-я - оказалась в это время в резерве... 62-й армии в районе населенного пункта Остров, расположенного к юго-востоку от Добринки. Далее после овладения Евсеевским, командир корпуса направил сначала 166-ю танковую бригаду, а на следующий день и 169-ю в район Манойлина. Между тем боевой приказ войскам армии требовал, чтобы 13-й танковый корпус наступал на Верхне-Бузиновку и далее на Клетскую.
Невыполнение этой задачи привело к тому, что в целом контрудар наносился по расходящимся направлениям вопреки замыслу операции, имевшей целью разгром всей вражеской группировки, прорвавшейся на правом фланге 62-й армии.
Положение было исправлено после принятия мер командованием фронта и 1-й танковой армии. В район Манойлина прибыл генерал-майор танковых войск Е. Г. Пушкин, который и стал с 28 июля руководить действиями 13-го танкового корпуса. В состав последнего была возвращена 163-я танковая бригада, а две другие, сражавшиеся под Манойлином фронтом на северо-запад и запад, выведены из боя. Проведя разведку, войска корпуса на рассвете 28 июля атаковали противника в районе Майоровского и установили тесную связь с 184, 192-й стрелковыми дивизиями и 40-й танковой бригадой.
