Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев)

Матерь, а с левой Иоанн Креститель, на которых были одежды наподобие тех, в каких пишутся они на иконах. Только святой Иоанн Креститель держал в одной руке знамение Креста Господня. По сторонам Господа стояли двое светоносных юношей дивной красоты, державшие пламенное оружие. В это время сердце мое наполняла неизглаголанная радость и я смотрел на Спасителя и несказанно наслаждался зрением Его Божественного лика. На вид Господу было лет 30. Потом во мне явилось сознание, что вот я, величайший грешник, худший пса смердящего, удостоился от Господа такой великой милости и стою перед Престолом Его неизреченной славы… Господь кротко смотрел на меня и как бы ободрял меня. Так же кротко взирали на меня Божия Матерь и Иоанн Креститель. Но ни от Господа, ни от Пречистой Его Матери, ни от Иоанна Крестителя я не сподобился слышать ни единого слова. В это время я увидел перед Господом схимонаха нашего скита отца Николая (Лопатина), скончавшегося в полдень 10 мая и еще не погребенного, так как ожидали приезда из Москвы его родного брата 381. Отец Николай совершил земное поклонение пред Господом, но только на нем была не схима, а одежды послушника, в руках его были четки, и голова не была покрыта. Сказал ли ему какие слова Господь, равно и предстоящие Ему Богородица и святой Иоанн Креститель и светоносные юноши, я не заметил. После сего я взглянул и вот с правой стороны заметил великое множество людей, которые приближались ко мне. По мере их приближения я начал слышать тонкие голоса, но слова не мог разобрать. Когда этот великий сонм приблизился ко мне, то я увидел, что некоторые из них в архиерейских облачениях, некоторые были в иноческих мантиях, иные держали в руках ветви; между ними видел я и женщин в богатых и прекрасных одеждах. В лике этом я узнал многих святых, известных мне по изображениям на святых иконах: пророка Моисея, который держал в деснице своей скрижали завета; пророка Давида, державшего такое подобие гуслей, издававших прекрасные звуки; своего Ангела — святого Николая. В этом же сонме я видел наших в Бозе почивших старцев: иеросхимонахов Льва, Макария, Амвросия и некоторых из отцов скита, находящихся еще в живых. Все это великое множество святых Божиих взирало на меня. В этот же момент я внезапно увидел пред собою, то есть между мною и занавесью, великую и неизмеримую пропасть, исполненную мрака; но мрак этот не воспрепятствовал мне увидеть в ее страшной глубине князя тьмы в том виде, как он изображается на церковных картинах: на руках его сидел Иуда, державший в руках подобие мешка. Возле князя тьмы стоял лжепророк Магомет в рясе зеленого цвета и такого же цвета чалме. Вокруг сатаны, который составлял как бы центр пропасти, на всем беспредельном пространстве ее видел я множество людей всякого состояния, пола и возраста, но никого из знакомых между ними я не заметил. Из пропасти доносились до меня вопли отчаяния и неизглаголанного ужаса, которых невозможно передать никакими словами. Видение это окончилось. После этого внезапно я был поставлен в другом месте. Исполнено оно было великого лучезарного света, однородного, как мне показалось, с виденным мною в первом месте. Святого Андрея и святого Епифания со мною уже не было. Трудно передать словами даже самое отдаленное подобие красоты этого места — красоты поистине не гибнущей и неизглаголанной. Если мы нередко встречаем великое затруднение, чтобы изобразить перед кем-либо красоты земные и, не довольствуясь словами, берем для этого краски и звуки, то как же мне, худородному, передать виденные мною неземные красоты рая. Скуден и беден человеческий язык для изображения дивной и чудной его красоты. Видел я там великие и прекрасные деревья, обремененные плодами; деревья эти стояли как бы рядами, образуя аллеи, концы которых невозможно было видеть; вершины деревьев, соединяясь между собой, образовывали над аллеями как бы свод; устланы были аллеи как бы чистым золотом необыкновенного блеска. На деревьях сидело великое множество птиц, несколько напоминавших своим видом птиц наших тропических стран, но только бесконечно превосходящих их своей красотой. Пение их было исполнено великой гармонии, и никакая земная музыка не в состоянии была бы передать сладость их звуков. <…> В этом великом саду протекала река, в которой вода была необыкновенно прозрачной. Между деревьями я заметил пречудные обители. Похожи они были на дворцы, подобные виденным мною в Константинополе, но только обители были несказанной красоты: цвет стен их был как бы малиновый и похожий на рубин. Видом своим рай напоминал мне наш оптинский скит, в котором келии иноков так же стоят каждая отдельно от другой, а пространство между ними заполнено фруктовыми деревьями… Рай окружала стена, которую я видел только с одной южной стороны; на стене я прочитал имена двенадцати апостолов, но на каком именно языке они были написаны, не помню. В раю я увидел человека, облаченного в блестящие одежды и сидящего на престоле белоснежного цвета. На вид ему было лет 60, но лик его был, несмотря на седины, как бы у юноши. Кругом его стояло великое множество нищих, которым он что-то раздавал. Внутренний голос сказал мне, что человек этот — Филарет Милостивый. Кроме его, никого из праведных обитателей рая я не сподобился видеть. Посреди сада, или рая, увидел я Животворящий Крест с распятым на нем Господом. Невидимая рука указала мне поклониться Кресту Господню, что я и исполнил, и в это время, когда я прикладывался и преклонялся пред ним, неизреченная и великая сладость, подобно пламени, наполнила мое сердце и пропитала все мое существо. После сего я увидел великую обитель, видом подобную прочим, находящимся в раю, но только неизмеримо превосходящую их своей красотой. Вершина ее, наподобие исполинского церковного купола, возносилась в бесконечную высь и как бы терялась в ней. В обители этой я заметил как бы подобие балкона, на котором восседала на богато убранном троне Царица Небесная. Вокруг Ее стояло великое множество прекрасных юношей в белых блистающих одеждах и державших в руках подобие оружия, но какой оно имело вид, разглядеть я не мог. Царица Небесная была облачена в такие же одежды, как обыкновенно изображается на иконах, но только разноцветные. На главе Ее была корона наподобие царской. Царица милостиво взирала на меня, но слов от Нее я слышать не сподобился. После всего я сподобился созерцать Святую Троицу — Отца, Сына и Святаго Духа, подобно тому, как изображается Она на святых иконах, то есть