«И сказал Бог, обращаясь к Моше и Аарону: "За то, что вы не поверили мне, чтобы ознаменовать святость Мою на глазах у сынов Израиля, не введете вы собрание это в страну, которую Я дал им!"...» (Чис. 20:12).
Вот как рассказывается этот эпизод в знаменитом сборнике «Агада» X. Н. Бялика и И. X. Равницкого:
«Злословия и издевательства продолжали преследовать Моисея. Когда стало известно, что Моисей готовится источить воду из скалы, злонамеренные люди начали вышучивать его, говоря:
— Что же, разве вы не знаете, что он был когда-то пастухом у Иофора, а пастухи большие мастера в поисках за водою. Моисей сначала отыщет родник, — а потом приведет нас туда и скажет: "Вот глядите, я из камня воду вам источу!" Хорошо, вот пред нами камень; пусть он из этого камня добьет нам воды, из другого камня не желаем! — и они толпами начали останавливаться у каждого камня.
Увидал это Моисей, и хотя Господь и повелел ему: "из любого камня, как они того пожелают, ты источи им воду", он, однако, будучи вне себя от гнева, крикнул:
— За мною ступайте!
И он дал себе клятву, что только из камня, который он сам выберет, он источит им воду.
"И поднял Моисей руку свою и ударил в скалу жезлом своим дважды".
После первого удара вода из скалы стала сочиться медленно, капля за каплей.
— Бен-Амрам! — закричали кругом голоса. — Этой воды хватит разве что для грудных младенцев или, в крайнем случае, для сейчас отлученных от груди детей.
Возмущенный их словами, Моисей ударил вторично в скалу, и обильным потоком хлынула вода».
В целом картина происшедшего вроде бы представляется вполне ясной: евреи снова, пусть уже по другим причинам, поставили под сомнение лидерство Моисея; нехватка воды стала еще одним поводом для выражения недовольства. Тогда Моисей повторяет то, что он уже один раз делал: находит источник воды, спрятанный под тонкой коркой известняка, и так как из-за всех брошенных ему упреков он приходит в ярость, то и вкладывает всю эту ярость в удар посохом по корке. Но, как свидетельствует устное предание, и после этого нашлись те, кто уже не верит в Божественность миссии Моисея, считает его просто ловким обманщиком, а чудо с водой объясняет так же, как потом будут объяснять его критики Библии: дескать, в бытность пастухом Моисей блестяще обучился такому способу добычи воды.
Однако все это совершенно не объясняет, в чем же именно заключался грех Моисея и Аарона, причем грех этот был, как следует из Библии, так велик, что »ни оба были приговорены Богом к смерти. Это — еще один из вопросов, проводящих границу между верующим и атеистом, ибо предлагаемое религиозными авторитетами объяснение, в чем именно состоит грех Моисея, для атеиста звучит совершенно нелепо.
Комментаторы Библии обращают внимание на то, что Бог велит Моисею сказать скале, чтобы она дала воду. Если бы Моисей, говорят они, продемонстрировал бы евреям, что просто сказанным словом, одной силой молитвы к Богу можно менять материальную природу вещей, это публичное чудо стало бы поворотным и в сознании евреев, и, возможно, всего человечества. Моисей, продолжают они далее, безусловно, не сомневался, в том, что Всевышний даст воду по его слову. Однако, впав в ярость и потеряв контроль над собой, он ударил по скале посохом, то есть подкрепил свои слова физическим действием, словно не верил и не доверял Творцу и тем самым не дал «ознаменовать Его святость» в глазах народа, не довел до абсолюта убеждение людей в силе простой молитвы. Кроме того, по мнению раввина Р. Ш. Гирша, грехом было в данном случае проявление гнева: что бы ни случилось, в какой бы сложной ситуации ни оказался подлинный политический лидер, он никогда не должен позволять эмоциям брать над собой верх и тем более плохо думать о своем народе и говорить с народом подобным образом. В этом смысле поведение Моисея и стоявшего рядом с ним Аарона оказывается недостойным лидеров — за что им следует наказание.
Вспомним, что в куда более тяжелой ситуации, во время пляски вокруг золотого тельца, Моисей повел себя совершенно иначе: демонстрируя внешне ярость и гнев, он продолжал любить народ, думать о нем и на самом деле действовал хладнокровно, тщательно продумывая каждый свой следующий шаг.
Следуя дальше по пустыне, евреи подошли к «горе Ор», месторасположение которой неизвестно: споры о том, о какой именно горе идет речь, продолжаются в научных кругах до сих пор. Некоторые отождествляют ее с горой Джебель-Неби-Марун, что на арабском означает «гора пророка Аарона» — она расположена неподалеку от знаменитого древнего города Петры, в 90 километрах к югу от Мертвого моря. Другие считают, что речь идет о Джебель-Мадуре («горе огня»), находящейся к северо-западу от Мертвого моря. Здесь, у этой горы Ор, и пришло время умирать Аарону.
Чтобы читатель не упрекнул автора в излишней склонности к нагнетанию чудес, я снова позволю себе пространную цитату из «Агады» Бялика и Равницкого, пересказавших на русском языке этот широко известный фольклорный сюжет:
«Когда наступило время Аарону покинуть земной мир, Господь сказал Моисею:
— Иди к Аарону и скажи ему, что его час пришел.
Встал Моисей рано утром, подошел к шатру Аарона и стал звать его:
— Аарон, брат мой, выйди ко мне!
Вышел Аарон и спрашивает:
— Что заставило тебя встать так рано и прийти ко мне?
— Этой ночью, размышляя о мудрости божественной, я остановился над одним вопросом, которого я никак уяснить себе не мог. По этому поводу я и пришел к тебе.
— А какой это вопрос?
— На память я объяснить этого не могу; требуемое место находится в книге "Бытия". Принеси книгу эту, и почитаем ее.
Принес Аарон книгу "Бытия", и стали они вместе читать главу за главой, и после каждого повествования Аарон приговаривал:
— Как хорошо сделано все Господом, как прекрасно сотворено Им все на свете!
Когда дошли до рассказа о сотворении человека, Моисей заговорил:
— Что сказать об Адаме, который грехопадением дал смерти доступ к миру? И меня, который брал верх над духами небесными, и тебя, который был в силах ангела смерти останавливать — даже нас не тот ли ждет конец? Долго ли нам жить осталось?
— Недолго, брат мой!
Продолжая таким образом, Моисей постепенно подготовил Аарона к мысли о близости его кончины. Почувствовал Аарон, что приблизился час его и говорит:
— Не ввиду ли этого ты и разговор весь завел?
— Да, брат мой!
Видевшие Аарона в эту минуту заметили — точно умалился сразу рост его.
И взмолился Аарон:
— Сердце мое трепещет во мне, и ужасы смертные напали на меня.
— Готов ли ты к смерти? — продолжал Моисей.
