Проходит еще несколько лет, и в 1876 году Писсарро пишет "Жатву"… Все части пейзажа неразрывно связаны друг с другом. Связь эта не только колористическая, пространственная, ритмическая. Она в самой манере письма, в плотных, сильных мазках, ложащихся по форме предметов… Способы художественной выразительности подчинены одной задаче – показать щедрость, изобилие родной земли…
"Красные крыши" (1877) производят иное впечатление, чем "Жатва"… В пейзаже нет крупных живописных масс и пятен, все подчинено передаче эффекта солнечного света и трепетности воздуха. Общее настроение определяется изображенными на первом плане тонкими деревьями. Они купаются в неярком зимнем солнце, их ветви, написанные небольшими зелеными и желтыми мазками, переплетаясь, образуют нежное золотистое кружево».
Если в ранних работах Писсарро человеческие фигуры играют подчиненную роль в картине, можно привести как пример «Малый мост» (1875) и «Красные крыши», то со временем они занимают в ней все более важное место – «Отец Мелон за распиливанием дров» (1879).
Писсарро с упорством добивался признания движения импрессионистов и много сделал для этого. Он принимал участие на всех выставках, начиная с первой.
«Выставка идет хорошо, – сообщал Писсарро в начале мая Дюре. – Это успех. Критика нас поносит и обвиняет в отсутствии знаний. Я возвращаюсь к моим занятиям, что более существенно, чем читать все это. У них ничему не научишься».
Официальная критика называла его пейзажи «непонятными». Художник писал в 1878 году: «Эту неделю я обегал весь Париж в тщетных поисках чудака, который купил бы картины импрессиониста». Ничего не изменилось и через несколько лет: «Я убежден… что, увидя мои работы, любители забросают меня гнилыми яблоками… Для Парижа мы еще шантрапа, сброд. Нет! Невозможно, чтобы искусство, которое нарушает столько старых убеждений, нашло бы одобрение… Нет! Буржуа есть буржуа с головы до ног!»
Его доходы едва могли обеспечить большую семью. Писсарро был отцом семерых детей, которые появились на свет с 1863 по 1884 год. Женился же на их матери, бывшей служанке Жюли Веллей, он только в 1870 году. Интересно, что все пять сыновей «Папаши Писсарро», как ласково обращались к нему друзья и коллеги, стали художниками.
Однако постоянная беготня за франками никак не отражалась на его картинах. Его искусство серьезно, но не печально, оно излучает неизменный оптимизм.
Вот, к примеру, картина «Крестьянка с прутиком» (1881). Здесь солнышко приласкало девочку-пастушку, которая, забывшись на миг, прилегла на бугорке. Колеблется, шелестит листва, сквозь нее проглядывают лучи солнца, и сотни цветных рефлексов будто на наших глазах взаимодействуют друг с другом.
В 1884 году Писсарро переехал в Эраньи-сюр-Эпт, который до конца жизни оставался его пристанищем. В 1885 году, познакомившись с Сера, он заинтересовался его теориями пуантилизма. Художник считает, что разложение тона на маленькие, положенные рядом друг с другом пятнышки цвета придает красочной поверхности большую светосилу: «Я уверен, что это направление представляет собой большой прогресс и однажды продемонстрирует необычайные результаты».
В этой технике Писсарро, в частности, исполняет картины, показанные на Восьмой выставке импрессионистов 1886 года.
Но довольно скоро художник меняет точку зрения. В сентябре 1888 года он пишет сыну Люсьену: «…Здесь я обдумываю, как обойтись без точки. Я надеюсь достичь этого, но пока еще не могу додуматься, как передать чистый тон, чтобы не было жестко… Как сохранить чистоту и простоту точки и вместе с тем пастозность, гибкость, свободу мазка, непосредственность и свежесть ощущения нашего импрессионистического искусства? Этот вопрос меня очень беспокоит: точка жидка, бестелесна, не имеет содержания, прозрачна, скорее однообразна, чем проста, даже у Сера, особенно у Сера…» В итоге Писсарро возвращается в стан импрессионистов.
Начиная с 1890 года материальное положение художника заметно улучшилось. Так в мае того же года на аукционе два его пейзажа были проданы за 3500 франков. В последующие годы Писсарро неоднократно посещал Англию, Бельгию, Голландию, Бургундию, Руан и Гавр.
Большую роль в творчестве художника девяностых годов играют городские пейзажи. Художник обращается к видам Руана, Дьеппа, Парижа. Особое место занимает в творчестве позднего Писсарро столица Франции. Художник постоянно жил за городом, но Париж настойчиво притягивал его.
Как пишет А.Д. Чегодаев: «Писсарро Париж пленяет непрекращающимся и всеобщим движением – ходьбой пешеходов и бегом экипажей, течением потоков воздуха и игрой света. Город Писсарро не перечень достопримечательных домов, попавших в поле зрения художника, а живой и беспокойный организм. Захваченные этой жизнью, мы не осознаем банальности строений, составляющих бульвар Монмартр. Неповторимое очарование находит художник в неугомонности Больших бульваров. Утренним и дневным, вечерним и ночным, залитым солнцем и посеревшим запечатлел Писсарро бульвар Монмартр, рассматривая его из одного и того же окна. Вся серия состоит из тринадцати полотен. Ясный и простой мотив уходящей вдаль улицы создает четкую композиционную основу, не меняющуюся от холста к холсту. Совершенно иначе строился цикл холстов, написанных в следующем году из окна Луврского отеля. В письме к сыну во время работы над циклом Писсарро подчеркивал отличный от Бульваров характер этого места, то есть площади Французского театра и прилегающего района. Действительно, там все устремляется вдоль оси улицы. Здесь – площадь, служившая конечной остановкой нескольких омнибусных маршрутов, пересекается в самых различных направлениях, и вместо широкой панорамы с обилием воздуха нашим глазам предстает замкнутое пространство переднего плана».
Работал Писсарро также и как рисовальщик, акварелист и гравер (в технике офорта и литографии). Наибольших достижений он добился в графике. Из всех импрессионистов он лучше всех смог перенести в офорт и литографию атмосферу мимолетного и изменчивого.
Последние годы принесли Писсарро долгожданный успех и материальное благополучие. Художник по-прежнему много пишет, но все больше сил отнимает у него не работа, а, по его собственному выражению, борьба со старостью.
Умер Писсарро 13 ноября 1903 года.
(1831–1894)
«Картина – не слово, – говорил Ге. – Она дает одну минуту, и в этой минуте должно быть все, а нет – нет картины».
Творчество Ге проникнуто страстным протестом против угнетения и подавления человеческой личности. Образ страдающего человека, стоящий в центре искусства Ге, призывал к переустройству жизни на началах справедливости: «Я лучше человека ничего не знаю и буду всегда верить: все, что моя радость, мое счастье, мое знание – все от людей».
