Не успели народы вернуться к мирной жизни, как подули ветры «холодной войны», начатой президентом США Трумэном и Уинстоном Черчиллем. Администрация Вашингтона нагло и самодовольно размахивала атомной бомбой, угрожая СССР. ЦРУ, пришедшее на смену Управлению стратегических служб, ступило на скользкий путь заговоров, диверсий и убийств, протягивая свои щупальца по всему миру.
В самих Соединенных Штатах началась травля всех прогрессивно мыслящих американцев. Эта кампания, которая получила название «охоты за ведьмами», проходила в атмосфере клеветы и шпиономании. Инициатором травли стал сенатор Маккарти. ФБР, руководимое Эдгаром Гувером, начало засылать в ряды американской компартии множество своих агентов и осведомителей. Через некоторое время американская охранка арестовала свыше двухсот руководителей коммунистической партии и многих представителей прогрессивной интеллигенции. Американец, заподозренный в сочувствии коммунистической партии в период маккартизма, мог в любой момент потерять работу и оказаться в тюрьме.
Для Елены и меня неписаным и непреложным законом и заповедью были три правила: стойкость, бдительность и терпение. В самый разгар «холодной войны», когда в Америке свирепствовали оголтелые антикоммунисты вроде сенатора Маккарти, мы познакомились с советским разведчиком-нелегалом, имя которого, как нам потом стало известно, Рудольф Иванович Абель. Поначалу у нас сложилось впечатление, что перед нами фермер из Новой Англии. Одет в легкую летнюю рубашку, а на голове мягкая соломенная шляпа — словом, он ничем не отличался от любого простого американца. Мы сожалели, что нам удалось проработать с ним только десять месяцев. Это был незаурядный человек и талантливый разведчик.
Когда американские власти раскрыли одного из агентов, с которыми Елена поддерживала связь, нам пришлось покинуть Америку. Наш долгий путь в Москву был отмечен множеством интересных и волнующих событий. Наконец мы благополучно добрались до Москвы и оказались на Красной площади в тот момент, когда кремлевские куранты били полночь.
Елена и я прошли курс интенсивной подготовки, а затем выезжали в командировки в капиталистические государства. Нам довелось побывать во многих странах и на всех континентах. В 1954 году мы приехали в Англию и впоследствии вошли в группу Бена (Лонсдейл). В 1961 году Бена, Елену и меня арестовали по обвинению в заговоре и нарушении акта о государственных секретах. На суде было заявлено, что ФБР давно разыскивает нас как лиц, причастных к некоторым событиям, явившимся результатом так называемого «советского атомного шпионажа» на территории США, а также в связи с делом полковника Абеля. Расправились с нами следующим образом: Бена приговорили к двадцати пяти годам, а Елену и меня — к двадцати годам тюремного заключения.
Представители британской и американской контрразведывательных служб прибегали к различным средствам — «мягким» и «жестким», пытаясь склонить нас к сотрудничеству с ними. О том, чего они добились, можете судить сами.
Бен в соответствии с правилами, установленными парламентом, обратился к начальнику тюрьмы с просьбой о получении газет из дома. Судя по всему, начальник тюрьмы не понял, о чем идет речь. «А где же ваш дом и какую газету вы хотите получать?» — спросил он. Бен ответил: «Мой дом в Москве, и я желаю получать «Правду». Начальник тюрьмы окаменел от такого ответа. Однако он обратился с запросом в Министерство внутренних дел, которое вынуждено было удовлетворить просьбу Бена. Бен всегда знал, как себя вести, кто бы перед ним ни был.
Почти девять лет, проведенные в тюрьме, не могли не сказаться на здоровье Елены. С точки зрения морального и психологического склада женщины, отбывавшие наказание за уголовные преступления, отличались большей неуравновешенностью и жестокостью, чем мужчины, находившиеся со мной в заключении и осужденные за убийства и ограбления. Елене постоянно приходилось применять физическую силу, защищаясь от нападок других заключенных, часто провоцируемых тюремной стражей. Тем не менее она активно изучала русский язык с помощью специального курса, записанного на пластинки. Министерство Англии не могло не пойти на эту уступку, если учесть, что в то время советская контрразведка арестовала английского разведчика, который был осужден и заключен в тюрьму.
После долгой предварительной работы Центр сумел установить с нами регулярную переписку. Мы это поняли, когда стали получать письма и телеграммы за подписью Марии Пэтке (Юрий Иванович[154]), несуществующей кузины Елены, якобы проживающей в Польше. Одна из телеграмм, пришедшая по случаю Нового 1969 года, содержала сообщение, что, по всей вероятности, в этом году мы будем пить вино из винограда дядюшки Миколы (Николая Алексеевича[155]), сидя у него в саду в Люблине. Я много раз перечитывал телеграмму, и с каждым разом у меня все больше кружилась голова, как от хорошего вина, текущего по жилам.
Наконец прошли длинные, мучительные переговоры между английскими и советскими дипломатами. 25 июля 1969 года Елена и я услышали сообщение, передававшееся но радио и телевидению, об условиях достигнутого соглашения. Правительство СССР согласилось освободить английского шпиона Джеральда Брука и двух контрабандистов, которые пытались доставить опиум на советскую территорию и там же были пойманы с поличным, а англичане — освободить нас.
Через три месяца Елена и я шли через лондонский аэропорт, заполненный толпами людей, полицией, репортерами и представителями телевидения. Мы поднялись на самолет вместе с двумя польскими товарищами, сопровождавшими нас, и увидели, что весь салон битком набит корреспондентами. Они щелкали фотоаппаратами и засыпали нас вопросами, но интервью, которое мы им дали, было очень кратким: «Вы должны заботиться о сохранении мира во всем мире».
В Варшавском аэропорту нам удалось быстро скрыться от наседавших корреспондентов. На автомобиле мы подъехали к тому месту, где нас ожидали товарищи из Центра. Здесь мы попали в теплые объятия «дядюшки Миколы» и «кузины Марии». На следующий день в Москве нас встречали старые друзья.
За последние десять с лишним лет Елена и я много ездили по СССР и регулярно участвовали в подготовке молодых чекистов, и поэтому мы чувствуем себя очень счастливыми.
Посмотрите, как изменилось соотношение сил в мире. В 1950 году, когда США чувствовали себя настолько уверенными, что империалистам казалось, что они могут весь мир проглотить, как устрицу, в журнале «Лайф» появилась статья. Ее автор предсказывал, что скоро американские вооруженные силы оккупируют Советский Союз, а известный в ту пору мюзикл под названием «Парни и куколки» будет якобы исполняться не на Бродвее, а где-нибудь в театре на улице Горького. А пройдет 27 лет, и президент Джимми Картер начнет жаловаться на то, что Советский Союз стал настолько сильным, что «представляет уже угрозу» странам Запада, т. е. США и его союзникам.
