______________
* Пикте, II, 180; М. Мюллер, 41; Старосв. Банд., 403.
** Мысли об ист. рус. яз., 148.
*** Народная загадка называет Ноев ковчег - гробом (Этн. Сб., VI, 46).
**** D. Myth., 791-5.
"Та устани, Никола!
Да идемо у гору,
а правимо корабе,
Да возимо душице
С овог света на онаj".
Ал' устаде Никола,
Отшеташе у гору,
Направише корабе,
Превезоше душице
С овог света на онаj.
Не удостоились перевоза только три души грешные*. Народный русский стих о Страшном суде заставляет перевозить души Михаила-архангела, на которого, как на воеводу небесных сил, были перенесены некоторые верования, соединявшиеся в дохристианскую эпоху с именем воинственного Перуна:
______________
* Срп. н. пjecмe, I, 134-5. Перевод: "Вставай, Никола! пойдем в лес, построим корабли и перевезем души с того света на этот". Встал Никола, и т. д.
Протекала тут река огненная;
Как по той-там реки, реки огненные,
Да тут ездит Михайло-арханьдел-царь;
Перевозит он души, души праведные,
Через огненну реку ко пресветлому раю,
Ко пресветлому раю да ко пресолнышнему,
К самому Христу-царю небесному*. (293)
______________
* Калеки Пер., V, 162-3. По другому списку:
Протекала тут река, да река огненна,
От востока да и до запада.
От запада да и до сивера;
По той ли по реке да по огненной
Ище ездит Михайло-арханьдел-свет,
Перевозит он души, души праведных.
Праведные души, души радуютсе,
Песнь-ту поют херавиньськую,
Гласы-те гласят серафиньськие;
А вить грсшные-ты души оставаютсе.
Эта огненная адская река, через которую счастливо переплывают одни праведные, тогда как грешники гибнут в кипучих волнах, есть поэтическое представление дождевых потоков, горящих молниями (см. гл. XXII). В народных сказках упоминается о перевозчике, который перевозит через реку или море смелых странников, шествующих в страшные области ада - к царю-змею, или на край света - к праведному Солнцу*. Подобно грекам, и у славян, и у немцев, и в Литве существует обычай класть в рот покойника деньги**. На Руси простой народ, во время похорон, бросает в могилу какую-нибудь медную или мелкую серебряную монету, часто завязывают несколько копеек в платок и кладут возле мертвеца сбоку или затыкают ему за пояс. В Ярославской губ. думают, что на том свете будут перевозить покойника через неведомую реку и тогда-то пригодятся ему деньги: надо будет расплачиваться за перевоз***. Наши крестьяне убеждены, что скорлупу съеденного яйца необходимо раздавить на мелкие части; потому что если она уцелеет и попадет в воду, то русалки, в образе которых олицетворяются души некрещеных детей и утопленниц, построят из нее кораблик и будут плавать назло крещеному люду****. По древним воззрениям, души смешивались с мифическими карликами (эльфами), и потому яичная скорлупа легко могла служить для них кораблем. Малорусы рассказывают, что где-то далеко за морем обитает блаженный народ навы (мертвецы); чтобы сообщить ему радостную весть о светлом празднике Воскресения Христова и вместе с тем о весеннем обновлении природы, они бросают в реки скорлупу крашеных яиц, которая, несясь по течению воды, приплывает к берегам навов в зеленый четверг, известный между поселянами под именем навьского велика дня*****. В Голландии думают, что яичная скорлупа непременно должна быть раздавлена: не то ведьмы поплывут в ней в царство душ - nach Engelland******.
______________
* Н. Р. Ск., 1,13 и стр. 165-170.
** Костомар. С. М., 67. Черты литов. нар., 111.
*** Этн. Сб., II, 24. В других местностях народ позабыл о загробном плавании и объясняет этот обычай иначе; так говорят, что деньги нужны умершему, чтобы купить для себя на том свете место или заплатить за место тому, кто прежде его был похоронен в той же могиле, или, наконец, чтобы откупиться от наказаний за содеянные грехи (Москв. 1846, XI-XXII, 155; 1852, XXIII, 130; Этн. Сб., II, 105; О. 3. 1848, т. LVI, 205; Маяк, VII, 72-73; XV, 22; Вологод. Г. В. 1844, 6).
**** Иллюстр. 1846,171.
***** Маяк, VIII, 24.
****** German. Mythen, 418.
Эти верования, сблизившие понятия корабля, ладьи и гроба, породили обычай совершать погребение в морских и речных судах и самим гробам давать форму лодок. Эдда, передавая миф о погребении Бальдура, рассказывает, что асы принесли его труп на корабль, возложили на приготовленном костре и, когда тор зажег костер своим молотом (т. е. молнией: очевидно, что корабль этот - громовая туча) - спустили объятое пламенем судно в волнующееся море*. Но есть свидетельства, что подобные торжественные похороны были не только мифическим представлением, но и действительно совершавшимся обрядом. Германские племена, поселившиеся у морских прибрежьев, клали трупы усопших в лодки и вверяли их волнам. Тела полководцев и королей возлагались на костре, устроенном в передней части корабля; затем под костер подкладывали огня, подымали паруса и, направив руль, пускали корабль в море - и он, пылающий, мчался по волнам с погребальным грузом**. (294) Ибн-Фоцлан описывает обряд сожжения покойников у русов в лодке***. Раскольники до сих пор не употребляют гробов, сколоченных из досок, а выдалбливают их из цельного дерева - точно так, как делались в старину лодки; в прежнее время это было почти общим обычаем****. В Тверской губ. стружки, оставшиеся от поделки гроба, пускают по воде*****.
______________
* D. Myth., 790-1.
** Ч. О. И. И Д. 1860, IV, 339, 341-3, статья Веннгольда. Любопытно, что, при погребении в курганах, этим насыпям старались давать форму кораблей; камни служили для обозначения носа кормы, бортов и мачты. Такие курганы известны в шведских провинциях, особенно в Блекингене.
*** Ibn Foszlan's und anderer Araber Berichte uber die Russen alterer Zeit. изд. Френа, 11.
**** Записки Авдеев., 123.
***** Геогр. Извест. 1850, II, 16.
Корабль-тучу представляли плавающим гробом не только потому, что с ним связывается верование о переезде душ в царство блаженных, но и потому, что он служит печальным одром для молниеносного Перуна. Могучий и деятельный в летние месяцы года, Перун умирает на зиму; морозы запечатывают его громовые уста, меч-молния выпадает из его ослабевших рук, и с того времени он недвижимо покоится в гробе-туче, одетый черным траурным покровом, - пока наступившая весна не воззовет его снова к жизни. В таком поэтическом образе изображает народная загадка весеннюю тучу, несущую бога-громовника, пробужденного от зимнего сна: гроб плывет, мертвец ревет (или: поёт), ладонь пышет, свечи горят. Та же загадка о богине-громовнице: "на поле царинском (=небе) в дубу гробница, в гробе девица - огонь высекает, сыру землю зажигает"*.
______________
* Послов. Даля, 1064.
Слово корабль первоначально означало "ладью", и потом уже, когда знакомство с морями заставило арийские племена строить большие парусные суда, оно получило то значение, какое придается ему теперь. Родственные с ним речения перс. kiraw - челнок, греч. xapaBoc, лат. carabus - лодка и плот. Корабль (др.-слав. корабь, польс. и чешек. - korab, литов. korablus), очевидно, одного происхождения с словом короб и указывает на изогнутую, закругленную форму ладьи (коробить, согнуть коробом*). В областных говорах короб не только означает корзину, цилиндрический сундук, но и сани, обшитые изогнутым лубком; коробки - пошевни**; подобно тому при словах nab, navis, uauc, нава (ладья и корабль) встречаем армориканское nev, пеб, кимр. noe корыто, лохань***. Потому и короб и сани могли служить заменою похоронной ладьи. Степенная Книга свидетельствует, что в. кн. Всеволод приказал убийц Андрея Боголюбского зашить в короб и бросить в воду; во Владимирской губ. доселе живо предание, что убийцы эти плавают по водам Плавучего озера в коробах, обросших мохом, и стонут от лютых, нестерпимых мук****. Нестор, повествуя о смерти св. Владимира (случившейся в июле месяце), говорит: "ночью же межю клетми проимавше помост, обертевше в ковер и ужи свесивша на землю, възложыпе и на сани, везъше поставиша и в святей Богородици, юже б създал сам"*****. Из "Выходных книг" русских царей видно, что сани служили в похоронных обрядах XVII века погребальным одром, носилками; так гроб царя Алексея Михайловича был вынесен на постельное крыльцо, а здесь "поставлен на сани и на санях несен" в соборную церковь архангела Михаила******. (295)
______________
* Пикте, II, 182-3; Миклошич производит корабль от слова кора; чешек, korab совмещает в себе оба эти значения.
** Обл. Сл., 90; Доп. обл. сл., 89.
*** Пикте, II, 180.
**** Карам. И. Г. Р., III, 135-6; Древн. Боголюбов, соч. Доброхотова, 116-7; Моск. Наблюд. 1837, май, II, 251.
***** П. С. Р. Д., 1,56.
****** Выходы Гос. Царей и В. Кн., 617, 700-1. На лубочной картине, изображающей погребение кота мышами, покойника везут в санях.
Сверх указанных уподоблений туча представлялась еще бочкою, наполненною дождевою влагою; такое представление было скреплено теми метафорическими названиями, которые заставили видеть в дожде опьяняющие напитки меда и вина, обыкновенно хранимые в бочках или сосудах. Санскр. слово kabhanda означает вместе: бочку, сосуд и облако; греческий миф говорит о бочке дорогого вина, хранимой кентаврами (облачными демонами), в которой Кун справедливо узнает поэтическую метафору дождевого облака*; а предания, общие всем индоевропейским народам, рассказывают, что облачные нимфы, восседая на небе, проливают на землю дождь из опрокинутых сосудов (см. ниже). Отсюда возникло верование в волшебный бочонок, из которого - только постучи в него немедленно является несчетное войско**, - точно так же, как удары Перунова молота по наковальне и стук ( = гром) в чудесную суму-облако призывают к битве толпы могучих ратников, т. е. грозовых духов (см. стр. 140). Отсюда же родилось и другое верование в неисчерпаемый бочонок***, из которого сколько ни льется вина - он все полон; норвежская сказка, вместо целого бочонка, говорит о кране, отомкнувши который - можно получить самые дорогие напитки, какие только душа пожелает****. В одной немецкой сказке встречается любопытный эпизод о двух ангелах, приставленных на небе наливать водою дырявые бочки*****, что живо напоминает и бездонные бочки Данаид и поэтические сказания о дождях, ниспосылаемых с неба сквозь решета и сита******.
