Ирина Мартынова
Педагогический брак
Сразу оговорюсь — школа моя самая обычная, расположена на северо-востоке Москвы, в спальном районе, звезд с неба не хватаем. Дети тоже обычные, в последние годы все больше мигрантов — жилье в окрестных домах одно из самых дешевых по Москве. Если же и удается в ком-то посеять таланты, то, как правило, пожинать их уже не приходится, так как самые способные обычно уходят либо в гимназию, либо в школу со специальным уклоном. Наша же задача проста — избежать двоек на ЕГЭ. Впрочем, коллектив хотя и старый, но стабильный, администрация во главе с директрисой опытная. А есть вокруг и похуже школы, особенно новостройки.
Если в прошлом году главным событием в нашей школе стал переход на новую систему оплаты труда (т.н. НСОТ) — вслед за подушевым финансированием, то в этом главная тема — грядущее объединение. Когда? С кем — другой школой? детским садиком? с доп. образованием? или даже спортшколой? Каким образом — мы поглотим или нами закусят? Нам пока ничего не известно. В этом — главное отличие очередной реформы, помасштабнее прежних. Там хотя бы заранее более или менее обо всем рассказали — здесь же приходится питаться почти исключительно слухами. По-видимому, причины для такой закрытости есть.
Нет никаких сомнений в том, что процесс объединения не является стихийным, а был запущен давно и сознательно как конечный этап введения системы подушевого финансирования. Главной целью данной системы декларировалось установление своего рода царства всеобщей справедливости — мол, каждому по труду. Сколько учеников школа обучает — столько ей казна и отсыпет. Почему разного рода спецшколы, гимназии или центры образования должны получать больше, а школы попроще и победнее продолжать влачить жалкое существование, обучая наполовину коррекционные классы? Пусть больше получает тот, кто лучше работает, к кому с удовольствием приходят родители и дети!
И здесь наступает второй этап — НСОТ. Зарплата учителя теперь прямо пропорциональна количеству часов и количеству детей в классе. Т.е. если еле-еле наскребли 20 человек, чтобы «открыть» класс, — это одно, а если ты учишь 30 и более — это совсем другое. В деньгах это ровно в полтора раза больше. И тоже выглядит справедливо — но только на первый взгляд и только для того, кто далек от школы.
Что же вышло в итоге? Школы сразу же оказались в неравных условиях. Те, кто имел репутацию, статус, коллектив, а главное — постоянный приток детей, детей способных, как правило, из благополучных семей, не только не потеряли в деньгах, но еще больше упрочили свое финансовое положение и получили какие-то перспективы для развития. «Пролетарские» же школы, едва державшиеся на плаву, теперь и вовсе пойдут ко дну. На словах декларировалось, конечно, что эти школы как раз и получат стимул для развития: дескать, приложат все усилия, улучшат «качество образовательных услуг», привлекут тем самым к себе получателей этих самых услуг, а с ними и денежку — и в конечном итоге пожнут урожай в виде роста зарплат. Вы верите, что они смогут улучшить качество образования? На ваш взгляд, как, к примеру, поступят лучшие педагоги: займутся сизифовым трудом вытягивания школы из болота — в условиях демографического кризиса и общего падения культурного уровня — или отправятся в богатую, успешную школу снимать пенки и готовить победителей олимпиад? И как поступят родители — куда они ринутся?
Неблагополучные школы оказались обречены. Никакого этапа «свободной конкуренции» не было и не будет — сразу наступает время поглощения сильными слабых. Собственно, так и было задумано. Причем «добровольное» поглощение по сути оказывается единственной возможностью спасения для многих отстающих школ. Вот только можно ли назвать ликвидацию спасением?
Комментирует ли как-нибудь Департамент образования г. Москвы тему объединения? Очень скупо и отчасти постфактум. 3 июля на сайте ДО всем желающим были даны официальные разъяснения «О реорганизации государственных бюджетных образовательных учреждений»[1], написанные в хорошо известном жанре «по просьбам трудящихся». Витиеватым казенным языком, приправленным пунктуационной ошибкой, заявлено: «Одним из важнейших критериев является обоюдное желание коллективов педагогов и родителей, а также, аргументированное обоснование подобного решения со стороны администрации учреждений и понимание коллективами ожидаемых позитивных изменений». Причем решающим является мнение Управляющего совета образовательного учреждения, в состав которого входят родители, учителя и старшеклассники (родителей — большинство). В общем, милостиво разрешили: «плодитесь и размножайтесь» — только наоборот.
Из документа следует, что к июлю было реорганизовано 684 ОУ. В итоге получилось 255 образовательных комплексов — нехитрые расчёты показывают, что большинство сообразили «на троих». Между прочим, это больше, чем целый округ — в округе в среднем порядка 500 ОУ (школ, детских садов и т.д.) Судя по всему, процесс объединения на этом этапе действительно был по крайней мере полудобровольным: педагогический союз заключили между собой, например, малокомплектные (т.е. неуспешные) школы с излишками площади и популярные образовательные учреждения, вынужденные работать в тесноте. Выгода для Департамента кажется очевидной: не надо анализировать причины плохой работы школы (в том числе и не зависящие от нее) и ломать голову над тем, как исправить ситуацию. Все произойдёт само собой: слабых «номеров» не останется, налицо только сильные. А уж они-то слабых как-нибудь да вытянут — если, конечно, это входит в их планы. Ведь можно, напротив, сдать туда всех отстающих! Кроме того, решается проблема увольнения «сук». (Такая аббревиатура используется для т.н. «старых учительских кадров»; среди них, к примеру, те словесники-пенсионеры, кто умеет учить писать никому уже не нужные сочинения, но не так ловок с компьютером, без которого к ЕГЭ не подготовишь; или те биологи, кто искренне полагает, что о креационизме должны рассказывать на уроках истории.) Ведь все учителя «сидят» на трудовых книжках (вот только недолго осталось, судя по всему), и на пенсию их так просто не спровадишь, а реорганизация учреждения дает куда больше возможностей для «кадровой работы».
Предположим, кто-то в добровольно-принудительном порядке согласился на объединение. Но как быть таким школам, как наша? Нам ни с кем объединяться не хочется! Мы свою лямку тянем с достоинством и, будучи самым заурядным середняком, свою работу в принципе делаем. Мы не хотим оказаться в чьих-либо, пусть даже очень мохнатых, лапах — но и вряд ли сможем вытянуть школу слабее нашей.
А что вы беспокоитесь? — могут нам ответить. Написано же — только с согласия! Да, написано — на сайте и для всех. А на деле все обстоит несколько иначе. Оговорюсь — это все на уровне слухов, однако же наблюдения последних лет показывают, что подобного рода слухи через какое-то время оказывались правдой, причем куда более страшной. И в пользу этих слухов говорит один простой факт: если объединение началось и идет семимильными шагами, неужели это стихийно и не было изначального плана довести дело до конца?
Собственно, директрисе нашей было прямо заявлено, что объединяться придется и что лучше сделать это самим, в добровольном порядке, проведя соответствующие переговоры с администрацией других ОУ того же района. Она бы, конечно, могла собрать и педагогический коллектив, и Управляющий совет, она могла бы получить и их решение с отказом от объединения… Но тут стоит напомнить, что директора, в отличие от основной учительской массы, «висят» на контрактах, которые могут и не продлить в следующем году. И не продлят — уверяю, вы бы в этом не сомневались, послушав разок, в каком тоне И.И. Калина, руководитель московского образования, разговаривает в директорами во время селекторных совещаний. Поэтому слух о том, что среди его резолюций на родительских жалобах была и такая: «довести директора до увольнения», — кажется вполне достоверным. Кроме того, пройдет год или два, все твои соседи объединятся, и ты останешься один, как березка в поле, и что с тобой будет, покрыто мраком неизвестности... А тут начальство прямо говорит, чего ему от тебя надо.
И школьная политика на местном, районном, уровне завертелась. Директриса, как заправская сваха, уже не первую неделю в разъездах и с визитами. Идет сложнейший переговорный процесс, в который кто только не вовлечен! Торг идет за здания, за имя, за должности, за возможность влияния на внутреннюю образовательную политику и еще бог знает за что. Дворня же (в смысле — учителя) досуже обсуждает успехи и неудачи барыниного сватовства.
Да и до проблем ли объединения нам? Ввели повсеместно электронный журнал — а это почти час лишней работы в день. Плюс программы, отчеты. Диагностические работы, олимпиады, конкурсы… Плюс вопрос о «стимулирующей части» зарплаты тоже … стимулирует. Гори все синим пламенем!
