…От комбатантов Великой армии вели свой род Феликс Дзержинский, советские полководцы Михаил Тухачевский (его предком был наполеоновский офицер Гаспарини), Константин Рокоссовский (его прадед — уланский лейтенант Наполеона). Процесс обрусения ветеранов Великой армии неплохо прослеживается на примере так называемых казаков-французов. Я имею в виду вброс наполеоновских ветеранов в Оренбургское казачество начиная с 1814 года. Казаки-французы — это крошечная, исчезающая этническая группа, которая до сих пор живет в Нагайбакском районе на Южном Урале.
В 1836 году была создана новая линия Оренбургского казачьего войска. И тут начинается эстетика Дикого Запада — фронт Европы, выдвинутый очень далеко в Азию. Вдоль рубежей России создаются редуты — так называют крепости-поселки, окрещенные в честь побед русской армии над Наполеоном, — Париж, Берлин, Кассель, Лейпциг… По сей день местный райцентр — Фершампенуаз. Уральские обитатели до сих пор не в состоянии это выговорить и зовут городок Фершанкой. Наполеоновских комбатантов — проверенных, опытных бойцов — спускают на новые рубежи России сотнями. Большинство их из немцев, из вюртенбергских конных егерей. Эти Жандры (Жандровы), Ларжинцы (Жильцовы), Сонины, Юнкеры, Ауцы верой и правдой служат России. Ведь идет нескончаемая война: захвачены исконные киргиз-кайсацкие земли, в том числе южноуральские леса, вожак кочевников Кенесары Касимов развернул настоящие боевые действия против русских. Тут и пригодился опыт седых наполеоновских ветеранов Бородина…
Семьи казаков-французов были огромными. Известно, что только от Ильи Ауца вели свой род более сорока оренбургских казаков и казачек. А судьба сына комбатанта Виктора Дезидерьевича Дандевиля — сюжет для захватывающего приключенческого фильма. С 18 лет он служил в войсковой конной артиллерии, отличился в походах на Арал и Каспий. В 1862 году полковник Дандевиль назначен на пост наказного атамана Уральского казачьего войска. Четыре года руководил казаками в Уральске. Генерал от инфантерии, командир армейского корпуса, русский офицер Виктор Дандевиль, как и его предки-крестоносцы, всю свою жизнь посвятил защите христианских идеалов — в киргиз-кайсацкой степи, Туркестане, Болгарии, Сербии… А сын уральского атамана и внук наполеоновского офицера Михаил Викторович Дандевиль служил в драгунском Курляндском полку и написал его историю.
— И все-таки сколько потомков комбатантов живет сегодня в России?
— Этого вам никто не скажет. Когда в 1830 году корпус жандармов в связи с волнениями в Польше по приказу Николая I проводил ревизию всех оставшихся наполеоновских ветеранов на территории России, их определили в три тысячи. Условная цифра. Ведь учитывались только те, кто принадлежал к привилегированным сословиям — дворянству, купечеству — и жил в больших городах… Для того чтобы найти наших предков, мы и объединились в Восточный бонапартистский комитет. Название я позаимствовал у Александра Дюма-отца. Помните, Эдмон Дантес в самом начале «Графа Монте-Кристо» везет с острова Эльба письмо от императора в бонапартистский комитет?.. С начала этого года с нами сотрудничает Тьерри Шоффа, директор Центра бонапартистских исследований при университете в Нанси. Недели три назад я отправил ему список: около 60 фамилий человек, ныне живущих в России, — потомков комбатантов Великой армии французского, немецкого и итальянского происхождения. Они живут в Киеве, Минске, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Москве…
Для меня же это дело личное. Наполеоновскую линию моей родословной я узнал благодаря Марине Цветаевой, которая была троюродной сестрой моей бабушки. Все обнаружилось случайно. Я сидел в гостях, листал книгу — воспоминания Анастасии Цветаевой, сестры Марины, и увидел строчку: «Наша бабушка, Мария Лукинична Бернацкая…» С этого и начались мои изыскания.
Родословной Цветаевой ученые уже занимались — в Питере и Варшаве. Так и выяснилось, что наш общий предок с Мариной Цветаевой — Станислав Ледуховский. Человек совершенно штатский, он был первым канцеляриушем — заместителем министра полиции Великого герцогства Варшавского. А два его племянника — граф Владислав Островский и граф Игнацы Хилари Ледуховский — капитаны конной артиллерии Наполеона, они участвовали в походе на Россию в составе корпуса Макдональда. Их дальней родственницей была Мария Валевская, гражданская жена Наполеона. Валевские сегодня единственные прямые потомки Наполеона, правда, незаконные… Получается, что бонапартистская романтика актуальна и по сей день.
Рецепт лучшей жизни / Дело / Капитал
Рецепт лучшей жизни
/ Дело / Капитал
«Только за счет повышения качества трат бюджета можно сэкономить 5—6 процентов ВВП»
Когда прошла предвыборная кампания, состоялась инаугурация президента, сформировано правительство, все чаще задаешь себе вопрос: найдутся ли финансовые ресурсы для реализации обещанных социальных программ? Цена проблемы — от 6 до 9 триллионов рублей. К тому же расходы на оборону должны составить еще 23 триллиона. Выдержит ли бюджет подобную нагрузку?
Одни эксперты предлагают «бюджетный маневр»: сократить оборонные расходы и увеличить финансирование здравоохранения, образования, науки, инфраструктуры. На первый взгляд «маневр» привлекателен. Но нельзя противопоставлять социальные программы проблеме социальной безопасности. В глобализирующемся мире место каждой страны во многом обуславливается не только экономическим, но и обороноспособным потенциалом. К тому же расходы на оборону имеют и свою социальную составляющую: это новые рабочие места, достойная зарплата и жилье для работников ВПК и офицерского корпуса.
Многие связывают надежды с благоприятной конъюнктурой цен на энергоносители. Глава Минфина Антон Силуанов заявляет, что все запланированные расходы осуществимы при цене не ниже 117 долларов за баррель нефти. Кто-то утверждает, что реализация социальных программ возможна только при цене 137 долларов. Мне представляется, что подобные рассуждения — проявление нашего русского авось.
Мы не можем определять движение мировых цен. Поэтому приоритетное значение должны иметь внутренние факторы. Реальным путем достижения озвученных Путиным социальных целей должно стать устойчивое и долгосрочное развитие экономики, опирающееся на рост ВВП до уровня 4—5 процентов. Но этот количественный рост предполагает улучшение качества всей системы госуправления и менеджмента частных корпораций.
Подобные общие положения имеют ряд конкретных направлений. Самым эффективным средством увеличения ВВП следует считать создание благоприятного бизнес-климата. Решающую роль здесь должна сыграть государственная политика. Вот уже почти два десятилетия малый бизнес в России находится в законсервированном состоянии. Его удельный вес в ВВП колеблется примерно в пределах 10 процентов, тогда как он должен составлять половину нацпродукта. Приоритетными должны быть действия государства по минимизации гипертрофированных масштабов теневой экономики и системной коррупции. Масштабы потерь в этой сфере составляют треть ВВП, или 18 триллионов рублей.
Самостоятельным направлением реализации социальных программ может стать реструктуризация налоговой системы. Мне, например, непонятно, почему собираемость налогов у нас не превышает 70 процентов, в то время как в большинстве стран ЕС — около 85 процентов. Эксперты считают, что если бы нам удалось достичь европейского стандарта, то можно было бы найти дополнительно 1,5— 2 триллиона рублей. Нашей финансовой системе следует придать более справедливый характер: ввести прогрессивную систему подоходного налога, сократить социальные взносы бизнеса, ликвидировать налоговые преференции тем, кто получает прибыль от офшоров. По оценкам Счетной палаты, только лишение налоговых льгот крупных корпораций может дать 1,5 триллиона рублей ежегодно. Убедительна и инициатива «Деловой России», предложившей формулу «15—15—15»: сокращение до 15 процентов налогов на добавленную стоимость и прибыль, а также страховых взносов. Реализация этого предложения означает некоторые потери для бюджета, но они с лихвой могут быть компенсированы выходом из тени значительной части хозяйствующих субъектов.
Еще одним средством финансирования социальных программ может стать сокращение госрасходов. По некоторым оценкам, только за счет повышения качества трат бюджета можно сэкономить 5—6 процентов ВВП. Можно существенно сократить разбухший бюрократический аппарат, который в 2000-е годы вырос более чем в 1,5 раза, а на содержание чиновников, по некоторым данным, расходуется от 1 до 1,5 триллиона рублей ежегодно.
