Все эти примеры свидетельствуют, что израильтяне эпохи единого царства активно впитывали культуру своих «подданных» — ханаанеев и филистимлян. Наличие чужеродных имен у первых лиц Израиля подсказывает нам, что важным способом проникновения евреев в ханаанейские властные структуры было «растворение» в местной среде и использование псевдонимов. Там, где у израильтян недоставало военной силы, они действовали хитростью. В итоге тот или иной город завоевывался как бы изнутри, незаметно для его жителей, которые превращались из хозяев в рабов. Библия не говорит об этом напрямую, но она сохранила те обрывочные сведения, по которым мы можем в общих чертах восстановить подлинную картину событий.
В годы царствования Саула, Давида и Соломона евреи сумели обосноваться и установить контроль над большей частью Ханаана. Процесс их утверждения на этой территории занял более двух веков и включал как военные, так и мирные способы завоевания. Последние явно недооценены исследователями, но в силу существенного превосходства ханаанеев в вооружении и военном искусстве преобладали именно они. Факт объединения племен под властью монарха говорит о высокой степени политического самосознания нации. В царствование Соломона была сформирована национальная элита, способная решать крупные военные и хозяйственные задачи. А Мазар отмечает, что израильские слои X в. до н. э. идентифицированы помимо столицы еще, по крайней мере, в 19 городах и что они позволяют определить новый стереотип поселения. Культ Единого Бога еще не победил среди израильтян, и тот же Соломон, к примеру, даже служил другим богам, но его основные положения к тому времени твердо укоренились в сознании древних евреев. Впереди еврейский народ ждали века лихолетий, но он уже сплотился настолько, чтобы, пережив период потрясений, донести до самых отдаленных уголков земли свою религию и культуру.
Эпоха единого Израиля длилась совсем недолго, менее века. Сын Соломона, Ровоам, оказавшись на иерусалимском престоле, потребовал от северных племен выплаты столь огромных налогов, что те почли за благо отказаться от союза с ним. Тогда юный царь вознамерился принудить их к этому силой и послал на север карательную экспедицию. Но армия северян разгромила ее. Десять северных племен отделились от колена Иуды. Так держава Давида и Соломона распалась на два слабых, враждующих друг с другом царства: Израиль и Иудею.
На пятый год после раскола фараон Сусаким, убедившись, что оба его соседа ослаблены постоянными конфликтами, опустошил Иудею и часть Израиля. Он ушел лишь тогда, когда Ровоам заплатил громадный выкуп, отдав ему величайшие сокровища Иерусалимского храма и царского дворца. Великолепие и блеск Соломоновых сооружений померкли уже спустя двадцать лет после их создания: там, где раньше сверкало золото, остались голые стены. От былого блеска «в одночасье» не осталось и следа…
Дальнейшую историю израильских колен можно представить как постоянное приспособление к политике тех государств, которые доминировали в данный момент на Ближнем Востоке. Вхождение евреев в мировую цивилизацию происходило очень трудно, и успехи к ним приходили в значительной степени не на полях сражений, а в результате компромиссов с более сильными завоевателями, дипломатических побед и интриг. Это был медленный процесс, но он вел к нужному результату. В итоге евреи не просто сохранились как самостоятельный этнос, они научились влиять на мировую политику и жизнь других народов.
Глава 23
АРИЙСКИЕ ЖЕНЩИНЫ В СУДЬБЕ ИЗРАИЛЬСКИХ ЦАРЕЙ
Ты — женщина, и этим ты права. От века убрана короной звездной, Ты — в наших безднах образ божества!
Мы для тебя влечем ярем железный, Тебе мы служим, тверди гор дробя, И молимся — от века — на тебя!
В. Брюсов
Никто не сможет упрекнуть нас в чрезмерном национализме или квасном патриотизме, если мы заявим, что мужчины всего мира восхищаются русскими женщинами. Это наше национальное богатство, самое ценное достояние России. В суровую годину испытаний и неурядиц именно они выступали хранительницами русского духа, берегинями наших национальных образов и сокровенных духовных знаний.
Распад и гибель Средиземноморской Руси предопределили и совершенно новое состояние арийских племен. Будучи отрезаны от европейских соплеменников, они могли рассчитывать только на свои собственные силы. Семитские племена неминуемо должны были «проглотить» этот островок арийской цивилизации, вопрос заключался лишь в том, как быстро они это сделают. Из Библии мы знаем, что арийцы–ханаанеи не препятствовали расселению евреев в Ханаане и не противодействовали заключению смешанных браков. В результате какая–то доля израильтян впитала в себя арийские гены еще три с лишним тысячи лет назад. Не избежали этого, вопреки запрету Яхве, и израильские цари из рода Давида.
Первый наш рассказ касается истории рода Иуды, четвертого сына Иакова от Лии. Колено Иудино, во главе которого стоял он, было одним из наиболее многочисленных и могущественных (Числ. 1: 26,27). Иуда женился на дочери хананеянина, которого звали Шya. Своему первенцу молодожены дали имя Ир. Вслед за ним родились еще двое сыновей — Онан и Шела. Учитывая родство ханаанеев с ариями, имена сыновей Иуды (с поправкой на условность гласных в древнееврейском прочтении) можно воспроизвести и так — Яр, Он и Сила. Иуда и его семья жили среди ханаанеев в городе Одолламе. Этот город находился недалеко от Иерусалима и служил резиденцией ханаанейских царей. Библия специально подчеркивает, что Иуда «отошел от братьев своих» (Быт. 38:1). Немудрено поэтому, что его сыновья носят нееврейские имена.
С религиозной точки зрения брак израильтянина с хананеянкой был нарушением воли Яхве (Втор. 7:3). Бог Израиля запрещал вступать в родство с народами Ханаана. На первый взгляд, проступок уважаемого израильтянина кажется совершенно невинным. Ну, подумаешь, влюбился. Вон, у Моисея обе жены тоже были нееврейками. Но для составителей Библии это сопоставление ровным счетом ничего не значило, поскольку, в отличие от Моисея, Иуда был в числе предков израильских царей (четвертым после Авраама, Исаака, Иакова), а наследственная линия, по их мнению, должна была быть этнически «чистою». Иуду надо было как–то оправдать и женить на еврейке. Так, в главе 38‑й Книги Бытия появилась душещипательная история Фамари, жены Ира.
Редакторам жизнеописания Иуды, перво–наперво, надо было пресечь ханаанскую линию его рода. Эту задачу они решали последовательно. Вначале сообщается, что Господь прибрал Ира, который оставил Фа- марь бездетной. Тогда Иуда женил на ней своего второго сына — Онана, но тот по воле редакторов оказался онанистом и изливал семя на землю, чем прогневал Господа, был им наказан и тоже отошел в мир иной. Тогда Иуда объявил Фамари, что если она останется вдовою в доме своего отца, пока подрастет третий сын его, Шела, то она сделается женою последнего. Это была отговорка, потому что отец беспокоился за судьбу Шелы и не желал ему судьбы его братьев. Видя, что Иуда не исполнил своего обещания, Фамарь решила завлечь в свои сети его самого. Дочь Шуи к тому времени уже умерла, и Фамарь, переодевшись блудницей, сумела обольстить свекра. Когда ее обман раскрылся, она была уже беременна. Узнав всю правду, Иуда сказал: «Она правее меня, потому что я не дал ее Шеле» (Быт. 38:26). И осталась Фамарь при Иуде и родила ему двух близнецов — Фареса и Зара. Первый из них занимает место в родословии Иисуса Христа (Мф. 1:3).
Мы так и не узнаем, как звали хананеянку, которую полюбил Иуда, полюбил так сильно, что ушел от своих родственников в город жены. Редакторы вычеркнули ее имя из истории, и сделано это намеренно. Ее место заняла Фамарь — образ, как нам кажется, выдуманный. Составители Библии придумали историю, которая призвана убедить всех в том, что наследники Иуды были чистокровными евреями. Их цель совершенно понятна, но ясно также, что это сознательная «лакировка» действительности.
Рассказ о блуднице Раав — это история предательства, совершенного женщиной ради спасения своего рода. Вкратце она такова. Перед тем как напасть на Иерихон, Иисус Навин послал на разведку двух своих воинов, перерядив их в ханаанские одежды. Они проникли в город и остановились на ночлег в доме Раав. Между тем иерихонскому царю доложили о появлении в городе незнакомцев, и тот прислал к женщине стражников с требованием выдать вражеских шпионов. Раав, однако, успела спрятать их на крыше дома и уверяла пришедших к ней дознавателей, что гости уже покинули ее дом, и она про них ничего не знает. Ее доводы выглядели убедительно, и иерихонский царь поверил женщине. Он отправил за лазутчиками погоню, но она не принесла никаких результатов.
