Итак, Тит Ливий переходит к рассказу о главной битве Второй Латинской войны Рима, последовавшей за поединком двух воинов. Перед самым началом сражения происходит жертвоприношение, а вскоре после начала битвы — некое ОБРАЩЕНИЕ К НЕБЕСНЫМ БОГАМ. Говорится следующее.
Римские консулы, Тит Манлий и Публий Деций Мус, «прежде чем двинуть войска в бой, совершили жертвоприношение. Как говорят, гаруспик показал Децию поврежденный верхний отросток печени на благоприятной стороне, но в остальном жертва была богами принята; жертва Манлия дала прекрасные предзнаменования… Войска двинулись в бой. Манлий вел правое крыло, Деций — левое. Поначалу силы и ярость противников были равны, потом на левом крыле римские гастаты, не выдержав натиска латинов, отступили к принципам. В ЭТОТ ТРЕВОЖНЫЙ МИГ консул Деций громко позвал Марка Валерия: „НУЖНА ПОМОЩЬ БОГОВ, Марк Валерий, — сказал он, — и ты, ЖРЕЦ РИМСКОГО НАРОДА, подскажи слова, чтобы этими словами МНЕ ОБРЕЧЬ СЕБЯ В ЖЕРТВУ во спасение легионов“. Понтифик приказал ему облачиться в претексту, ПОКРЫТЬ ГОЛОВУ, ПОД ТОГОЙ РУКОЙ КОСНУТЬСЯ ПОДБОРОДКА И, СТАВ НОГАМИ НА КОПЬЕ, говорить так: „Янус, Юпитер, Марс-отец, Квирин, Беллона, лары, БОЖЕСТВА пришлые и боги здешние, боги… ДАРУЙТЕ РИМСКОМУ НАРОДУ КВИРИТОВ ОДОЛЕНИЕ И ПОБЕДУ, А ВРАГОВ РИМСКОГО НАРОДА КВИРИТОВ ПОРАЗИТЕ УЖАСОМ, СТРАХОМ И СМЕРТЬЮ… я обрекаю в жертву богам преисподней и Земле вражеские рати, помощников их и себя вместе с ними“.
Так произносит он это заклинание и приказывает ликторам идти к Титу Манлию и поскорей сообщить товарищу, что ОН ОБРЕК СЕБЯ В ЖЕРТВУ ВО ИМЯ ВОИНСТВА»
[58], т. 1, с. 372–373.
Вслед за этим, «совершенно преобразившись», Публий Деций Мус бросается в битву и воодушевляет римлян. Наступает перелом, и римляне начинают побеждать.
О чем здесь рассказал Тит Ливий? Вероятно, об уже знакомом нам «Небесном Знамении» Константину = Дмитрию Донскому в начале битвы с Максенцием = Мамаем. Римский жрец и консул Публий Деций Мус обращаются к небесным богам, прося у них помощи в победе над латинами. Как оказывается, БОГИ УСЛЫШАЛИ МОЛИТВУ и помогли римлянам разгромить латин.
Однако, скорее всего, лучшее соответствие обнаруживается здесь с русскими описаниями Куликовской битвы. Напомним, что святой Сергий Радонежский благословляет Дмитрия Донского, а двум инокам — Пересвету и Ослябе, которых Сергий отправляет вместе с ним на битву, — старец вручает некие «схимы с крестом». Сообщается следующее: «Он тотчас же повелел Пересвету и Ослябе изготовляться на дело ратное. С радостию приняли доблестные иноки повеление своего любимого старца игумена, а он приказал им, В ЗАМЕНУ ЛАТ И ШЛЕМОВ, ВОЗЛОЖИТЬ НА СЕБЯ СХИМЫ, УКРАШЕННЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЕМ КРЕСТА ХРИСТОВА: „вот вам, дети мои, ОРУЖИЕ НЕТЛЕННОЕ“, говорил при сём Преподобный: „да будет оно вам ВМЕСТО ШЛЁМОВ И ЩИТОВ БРАННЫХ!“… Благословив крестом и окропив еще раз освященной водою Великого Князя…» [40], с. 169.
Считается, что именно благодаря этому «Знаку Креста» Дмитрий одержал победу над Мамаем. При этом, что сейчас важно для нас, оба инока — Пересвет и Ослябя — ПОГИБЛИ на поле брани. Вполне можно было сказать, что они ПРИНЕСЛИ СЕБЯ В ЖЕРТВУ ВО ИМЯ ПОБЕДЫ. Таким образом, возникает следующая мысль.
1) Римский жрец, к которому, по Титу Ливию, обращается консул с просьбой о божественной помощи, — это святой Сергий Радонежский русских летописей.
2) Публий Деций Мус, который, по Титу Ливию, принимает на себя благословение римского жреца и совершает требуемые молитвы и священный обряд, — это инок Пересвет или инок Ослябя русских летописей. Скорее всего, Ослябя, поскольку инок Пересвет пал в самом начале сражения, в поединке с Челубеем.
3) Публий Деций Мус вскоре погибает в битве с латинами. Аналогично, инок Ослябя, как и инок Пересвет, погибает с битве с ханом Мамаем.
4) По Титу Ливию, именно благодаря жертве Публия Деция Мусы и выполненному им обряду, римляне одерживают победу в битве. Точно так же, именно благодаря святому ОРУЖИЮ — «схимам со знаком Креста», врученным Пересвету и Ослябе, войско Дмитрия Донского одержало победу над Мамаем. Наконец, Ослябя и Пересвет погибли на поле брани, то есть, можно сказать, были «принесены в жертву».
5) Согласно Титу Ливию, консул Публий Деций Мус во время священного обряда НАКРЫВАЕТ СВОЮ ГОЛОВУ ТОГОЙ, см. выше. Точно так же, по русским летописям, святой Сергий Радонежский ВОЗЛАГАЕТ НА ГОЛОВЫ ИНОКОВ ПЕРЕСВЕТА И ОСЛЯБИ «СХИМЫ С КРЕСТОМ», вручает им СВЯТОЕ ОРУЖИЕ. Как мы показали в книге «Крещение Руси», на самом деле речь тут не о полотняных покрывалах со знаком креста, а о пушках, об огнестрельном оружии. Но поздние романовские редакторы русских летописей переделали исходный текст и представили дело так, будто на головы двух иноков возложили нечто вроде колпаков-покрывал из ткани с нарисованными на них крестами. Мы видим, что Тит Ливий оказался близок в этом месте к романовской версии русских летописей. Он тоже говорит, что во время священного обряда на голову Публия Деция Мусы была наброшена ткань, римская тога. Поясним, что иноки Пересвет и Ослябя были, вероятно, главными пушкарями войска Дмитрия Донского, основными специалистами, под руководством которых пушечные батареи вели огонь по врагу. Поэтому «схимы» были названы в летописи ОРУЖИЕМ, см. выше.
6) Далее Тит Ливий описывает нечто достаточно любопытное. Римский жрец приказывает Публию Децию Мусе принять довольно вычурную позу. Нужно было стать ногами на копье и под тогой коснуться рукой подбородка. После чего произнести некую священную молитвенную формулу. Конечно, можно считать, что здесь нам сообщили какой-то действительно старый ритуал, жесты которого когда- то имели смысл, сегодня, однако, забытый. В то же время не исключено, что в данном месте Тит Ливий неуклюже попытался описать некую геометрическую фигуру, изображающую известный «Лабарум Константина», то есть видение «Небесного Креста». Дело в том, что на страницах позднейших летописей, тенденциозно отредактированных в XVII–XVIII веках, пушки, врученные Сергием Радонежским царю-хану Дмитрию Донскому, превратились в символ, представленный на рис. 6.1 и 6.2. Конечно, эта символика поздняя и весьма условная. Мы уже говорили, что в её основе, вероятно, лежало изображение мушкета, то есть небольшой переносной пушки, лежащей на подставке, на специальных козлах. Так было удобнее стрелять, поскольку первые мушкеты были тяжелыми. Еще и в XVII веке стрелки из мушкетов продолжали пользоваться козлами, несмотря на то что мушкеты стали легче, см. рис. 6.3, 6.4.
Когда исходный смысл мушкета на подставке-козлах был забыт, поздние авторы, вглядываясь в условное изображение «Лабарума Константина», начали усматривать в нем разнообразные образы, пытаясь по-своему истолковать его и разобраться в смысле «картинки». Вероятно, именно с такой литературной попыткой описания «Лабарума» мы сталкиваемся в труде Тита Ливия. Как мы видим, он решил, что «Лабарум Константина» похож на человека, СТОЯЩЕГО ОБОИМИ НОГАМИ НА КОПЬЕ И КОСНУВШЕГОСЯ ПОДБОРОДКА ОДНОЙ РУКОЙ, см. рис. 6.1, 6.2. Напомним: «облачиться в претексту, покрыть голову, под тогой рукой коснуться подбородка и, став ногами на копье…». Путано описав такими словами христианский «Лабарум», причем в его уже достаточно позднем варианте, Тит Ливий счел свою задачу выполненной и удовлетворенно двинулся дальше.
Рис. 6.1. Лабарум Константина, как его принято изображать в христианской традиции. Взято из [127]
Рис. 6.2. Поздние варианты изображения «Лабарума Константина». Взято из [3], с. 260
7) Отметим также, что римлянин Публий Деций Мус, стоя в только что описанной нами позе, обращается к богам и призывает их поразить врагов римского народа УЖАСОМ, СТРАХОМ И СМЕРТЬЮ. И действительно, как через несколько строк расскажет Тит Ливий, боги послушались Публия Деция Муса и исполнили его мольбу. Как мы теперь понимаем, в исходном старом тексте Тита Ливия здесь речь шла о пушках и мушкетах. Огонь, картечь и пули, которые действительно поразили ужасом, страхом и смертью войско Мамая = Максен-ция = Лициния = Голиафа = латин.
8) По поводу Публия Деция Мусы Тит Ливий добавляет, что «обрекший себя в жертву имеет право посвятить свое ОРУЖИЕ ВУЛКАНУ или еще какому-нибудь богу» [58], т. 1, с. 375. Здесь упомянут бог огня Вулкан.
Рис. 6.3. «Групповой портрет членов антверпенского магистрата и старшин стрелковых гильдий». Давид Тенирс Младший. 1643 г. Взято из [124], с. 491
Рис. 6.4. Стрелок с мушкетом, установленным на подставке-козлах. Фрагмент картины «Групповой портрет членов антверпенскою магистрата и старшин стрелковых гильдий». Давид Тенирс Младший. 1643 г. Взято из [124], с. 491
