Колдер Уолтон - Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6

На это Деннис Гринхилл (позднее барон Гринхилл из Хэрроу) ответил так: «К сожалению, помимо птиц есть еще Тарзаны или Пятницы, происхождение которых неясно и которых хотят отправить на Маврикий и т. д. Когда это будет сделано, я согласен, что мы должны занять очень жесткую позицию, и подача документов должна быть соответствующей»25.

Шокирующие выражения, которые использовал Гринхилл, больше похожи на те, которых мы могли бы ожидать от британского чиновника периода расцвета Викторианской эпохи, когда население колоний просто не принимали в расчет как «низшее», нежели от чиновника Министерства иностранных дел в середине 1960-х гг., когда Великобритания пыталась доказать миру, что оставшиеся у нее колониальные владения не являются отвратительным анахронизмом. Чтобы «продать» опустошение островов Чагос скептикам в ООН, министерство по делам колоний намеренно неправильно толковало причину, по которой жителей островов Чагос вывозят с острова, утверждая, что это делается в первую очередь по коммерческим соображениям: говорили, что на Маврикии их ждет хорошая работа, хотя британские чиновники в ООН предпочитали не акцентировать внимание на том, что Маврикий находится на расстоянии свыше тысячи миль от островов Чагос, что затруднило бы представление переселения людей просто как процесс вселения в новое жилье. Министерство по делам колоний оказывало нажим на компанию «Мулини и Ко» (Сейшелы), которая управляла кокосовой плантацией на островах Чагос, чтобы та отправила островитян на Маврикий и Сейшельские острова. Но, к сожалению, обещанная островитянам работа так и не материализовалась, так что многие из высланных чагосийцев были вынуждены жить в бедности. Вопрос об их переселении остается животрепещущим по сей день. Они уже подали иск в суд на правительство Великобритании за один аспект их выселения и поставили в известность, что снова сделают это для получения большей компенсации26.

Тем временем правительства Великобритании и США получили то, что хотели. Они построили огромный аэродром с взлетно-посадочной полосой длиной 3500 футов на опустевшем острове Диего-Гарсия, который в 1970 г. стал местом дислокации большой радиолокационной станции, а также базы приблизительно для 250 военнослужащих, которые получают жалованье в основном в американских долларах. Министр обороны Великобритании лорд Каррингтон в ноябре 1970 г. откровенно сказал своим коллегам в Вашингтоне, что «пока [британское] правительство готовится стать партнером США по созданию базы оборонительной связи на острове Диего-Гарсия в Индийском океане, США придется нести основные расходы». Однако самым удивительным поворотом в этой истории стало соглашение, которое Великобритания и США заключили в 1974 г. В январе того года секретарь кабинета министров сэр Джон Хант был послан с деликатной миссией в Белый дом, чтобы обсудить скользкий вопрос о том, получит ли Америка «неограниченный доступ» к базе на острове Диего-Гарсия в критической ситуации. Результаты, которых добился Хант, поразительны. Публично по обе стороны Атлантики утверждали, что это будет «совместным решением», по-видимому, с правом англичан накладывать вето. Однако за кулисами между Хантом и президентом США Ричардом Никсоном было заключено тайное соглашение, которое превращало вышесказанное в простую консультацию. В результате Великобритания разрешила США использовать острова Чагос как свою собственную колонию. В Индийском океане, как и в Британской Гвиане, американцы, выступающие против колониализма, сами оказались в значительно большей мере колонизаторами, чем англичане27.

С одной стороны, история, изложенная в этой книге, представляет собой рассказ об ошеломляющем провале, неспособности извлекать уроки из прошлого. Несмотря на предупреждения британских разведывательных служб, колониальные администрации обычно обращали мало внимания на дела разведки до тех пор, пока не становилось слишком поздно, после начала беспорядков в их колониях. Эту проблему усложнял тот факт, что, когда они сталкивались с насилием, направленным против колониализма, колониальные администрации, равно как и министерство по делам колоний в Лондоне и армия Великобритании, совершенно не умели извлекать уроки из предыдущих чрезвычайных ситуаций. Армия пыталась приводить в систему доктрину о малоинтенсивной войне, но продолжала допускать те же самые основные ошибки сначала в песках Палестины, затем в джунглях Малайи и Кении, а потом на скалистых вершинах Кипра и в пустынях Южной Аравии. Несмотря на уроки, которые преподала Палестина, армия Великобритании и правительственные департаменты на Уайтхолле оказались поразительно неспособными перенести тамошний опыт на более поздние чрезвычайные положения. Неспособность Великобритании извлечь уроки из Палестины тем более поразительна, учитывая то, что после ее выхода из мандата в мае 1948 г. начался исход палестинских полицейских, гражданских служащих и советников по вопросам безопасности в другие части империи. Вместо того чтобы изучить уроки Палестины, они повторяли старые ошибки, пытаясь заново изобрести колесо каждый раз, когда объявляли о новом чрезвычайном положении: сначала пыжились собрать информацию на своих врагов, затем пытались подавить восстание по дешевке с минимальным применением силы. Через некоторое время к ним неизменно приходило понимание того, что сделать это невозможно, и поэтому они прибегали к применению подавляющей силы, насилию и репрессиям часто ценой огромных людских потерь. В конечном счете это приводило к обратным результатам, так как сеяло семена уничтожения самой колониальной администрации. Сэр Хью Фут, который занимал высокое положение в Палестине во время предвоенного Арабского восстания и в 1957 г. стал губернатором Кипра, вспоминал: «…действия против диверсионного или террористического движения. должны быть избирательными и не беспорядочными. Это звучит как очевидное, но в Палестине, а затем на Кипре часто возникала тенденция пытаться компенсировать отсутствие разведданных применением кувалды – массовых арестов и задержаний, масштабных оцеплений, обысков и коллективных наказаний. Такие действия могут принести больше вреда, чем пользы, и обычно играют на руку террористам, восстанавливая общественное мнение против сил власти. Национально-освободительное движение уничтожается не благодаря тому, что жизнь простых людей делается невыносимой, а благодаря выборочному преследованию лидеров террористов, которое осуществляют немногочисленные опытные подразделения, действующие разумно на основе достоверной информации»28.

Опыт МИ-5 во время Второй мировой войны указывал на то, что применение пыток на допросах не может дать достоверной информации – урок, который был важен как тогда, так и в наши дни. Офицеры МИ-5 старались внушить эту точку зрения сотрудникам особых отделов в колониях в послевоенные годы, но зачастую им не удавалось сделать это. Не нужно углубляться в историю войн Великобритании в Палестине, Малайе, Кении и Адене, чтобы найти страшные примеры того, как сотрудники британских спецслужб пытают арестованных в том самом смысле, который и тогда, и сейчас понимается одинаково с юридической точки зрения. В Палестине английские солдаты макали подозреваемых в причастности к Иргун и «банде Штерна» в ведра с водой и держали до тех пор, пока те почти не захлебывались. В Кении во время допросов бывали случаи, которые можно назвать только садизмом, когда сотрудники службы безопасности обращались с задержанными, подозреваемыми в связях с мау-мау, весьма грубо – избиения были обычным делом. Известно, что на Кипре и в Адене следователи прибегали к таким приемам: надевали на голову пленного металлическое ведро и колотили по ведру прикладами винтовок до тех пор, пока те не признавались. Всплывали истории о том, что следователи загоняют булавки под ногти арестованных и применяют другие методы, предназначенные причинять боль, но не оставлять следов на жертвах. В Адене в 1960-х гг. разведывательный корпус британской армии, очевидно, имел секретное место для пыток в форте Морбут, ужасы которого еще не раскрыты. Настроившись против всего этого, следует помнить о том, что те люди, которые воевали с англичанами в таких местах, как Палестина, Малайя, Кения и Аден, тоже были безжалостными и часто пытали захваченных в плен английских солдат и убивали представителей местного населения, за которое они, по их заявлениям, воевали – печально, но тенденция, когда военизированные группировки убивают своих собственных братьев, сохраняется и по сей день.

Вероятно, невозможно сделать какие-то общие выводы о том, почему сотрудники британских служб безопасности пытали пленных в колониях в период заката империи. Наверное, существует столько же различных причин, сколько и следователей. Жестокость человека по отношению к человеку имеет бесконечное множество объяснений, особенно в пылу сражения: от отчаянного желания получить разведывательную информацию до сведения старых счетов, мести за раненого друга или действий, вызываемых неуравновешенным разумом. Однако неспособность английских высокопоставленных военных и гражданских чиновников, включая разведслужбы, установить соответствующие механизмы защиты, чтобы предотвратить пытки, особенно на переднем крае боевых действий, является отчасти причиной, по которой пытки имели место во время грязных конфликтов, сопровождавших конец империи.