* Музей музыки в Шереметьевском дворце (филиал Театрального музея) открыл знаменательную выставку «Верди. Вагнер. Даргомыжский. Петербургские истории». Она связана с 200-летним юбилеем со дня рождения трёх титанов европейской музыки и повествует о музыкальном театре России и Европы. В экспозиции – ноты, портреты, фотографии, эскизы декораций, костюмы. Выставка продлится до 19 мая и заслуживает отдельного разговора.
q А вот в Центральном выставочном зале «Манеж» закончилась упомянутая в прошлом обзоре выставка «Ступени мастерства», о которой стоит непременно сказать. Это выставка работ выпускников Академии живописи, ваяния и зодчества, основанной Ильёй Глазуновым. Главным художественным устремлением глазуновцев стала историческая картина, которая была ведущим жанром ещё в дореволюционной Академии художеств. Огромные живописные полотна – дипломные работы разных лет – отражают сознательную ориентацию «новых академистов» на традиции реалистического и академического искусства, на евангельские сюжеты и образы русской истории. Например, эпизод из Смутного времени – патриарх Гермоген, которого поляки ведут в тюрьму, благословляет московский люд. А рядом – произведения портретного и пейзажного классов, множество учебных работ – от рисунков сангиной до живописных этюдов и копий с картин «старых мастеров». Архитектурный раздел представлен отменными проектами на огромных листах: реконструкции усадеб, старинных заводов, проекты храмов русского и византийского стилей. Студентам классических академий обеих столиц – Института им. Репина и Института им. Сурикова – было чему поучиться и над чем призадуматься. Прежде всего – отсутствию стеснительности перед большими темами русской истории и отсутствию страха прослыть ретроградом и традиционалистом. Если мы сумели пронести иконную традицию сквозь все Петровские реформы и катаклизмы ХХ века, то почему нам не сохранить достижения русского реализма и академической школы уже петербургского периода русской истории?
* 14 апреля в Концертном зале Мариинского театра начался международный фестиваль «Лики современного пианизма», который продлится неделю. А 26 и 27 апреля – премьерные спектакля знаменитой оперы Ш. Гуно «Фауст» в постановке, декорациях и костюмах (!) немецкого режиссёра и художника в одном лице – Изабеллы Байвотер. С нетерпением будем ждать нового воплощения европейского «театра художника», знакомого нам по работам Боба Уилсона.
* Ну и, конечно, все любители прекрасного живут ожиданием открытия новой сцены Мариинского театра (вокруг которой уже сломано столько копий): оно будет проходить в течение трёх дней (!), со 2 по 4 мая, на всех трёх площадках театра. Ожидаются Анна Нетребко, Пласидо Доминго, Ольга Бородина, Юрий Башмет, Ульяна Лопаткина, Денис Мацуев и множество других звёзд.
Мы точно не соскучимся по прекрасному в нашем городе туманов и грёз.
Мария ФОМИНА, искусствовед
Вольский С.В. Дорога в листопад: Стихи, тексты песен, переводы. - СПб.: Издательская программа "АПИ", 2012. – 104 с. – 500 экз.
Мне легко писать о Сергее Вольском и его книге: мы с ним встретились и подружились давно. Он поэт-песенник и замечательный переводчик, песни на его стихи включали в свой репертуар такие известные исполнители, как Мария Пахоменко, Сергей Захаров, Владимир Мигуля и многие другие. Пьесы в его переводах идут в 20 театрах России, Украины и Латвии, мы с ним совсем недавно выпустили книгу переводов норвежских поэтов «По ту сторону фьорда», и вообще всегда интересно и приятно говорить о том, кто отваживается быть, а не казаться в литературе.
Рассказывать о стихах – дело довольно глупое. Стихи нужно читать. Они – суть таинство. Любой рассказывающий о стихах становится не кем иным, как докладчиком по определённой теме. И всё-таки рискнём и приведём слова Глеба Горбовского из предисловия к книге Сергея Вольского: «[?]Хотелось слушать ещё и ещё. Богатые мыслями и образами строки ласкали разум и душу. А стихотворец-то, точнее поэт, уже в возрасте. Но ведь я сам – намного старше его, а ещё «пятнаю» бумагу…»
Ищите эту книгу и читайте – она того стоит!
Владимир ШЕМШУЧЕНКО
Белый А.А. Пушкин в шуме времени. – СПб.: Алетея, 2013. – 720 с. – 1000 экз.
Книга интересна уже тем, что написана не дипломированным литературоведом, а химиком-исследователем, кандидатом наук, окунувшимся много лет назад в изучение художественных текстов.
Называя себя аналитиком, отрешённым от цеховых литературоведческих интересов, автор в предисловии к монографии среди прочего подвергает сомнению сложившуюся методологию анализа пушкинских (и не только) произведений, идущую от идеи, а не от фактов. В качестве забавного примера автор предлагает прямо противоположные настроения, приписанные литературоведами А. Пушкину во время создания им «Маленьких трагедий» в 1830 году в имении отца Болдино. По первому утверждению, Пушкин в Болдине сосредоточенно думал о счастье и отправился за ним в путешествие по историческим эпохам и культурным мирам, результатом которого и стали «Маленькие трагедии». Вторая точка зрения состоит в том, что гений русской поэзии в болдинскую осень горько каялся за свою вольную жизнь до женитьбы, и драматические тетралогии были созданы им в назидание себе и человечеству как «трагедия гедонизма». И, как говорится, если факты не соответствуют теории, то тем хуже для фактов.
Автор весьма убедительно оппонирует традиционной теории герменевтического круга, предложенной ещё в XIX веке Фридрихом Шлейермахером, и ратует за бескорыстные и объективные принципы научного исследования. Отталкиваясь от тезиса, что поэт и философ повествуют об одном и том же, только разными словами, А. Белый пытается соотнести творчество Пушкина и его личную «картину мира» с нравственно-философской мыслью того времени.
Многие работы, вошедшие в книгу, частично или полностью печатались в сборниках и журналах – «Московский пушкинист», «Вопросы литературы», «Новый мир» и др. и всегда вызывали в литературоведческих кругах неоднозначную оценку.
Данная монография – это попытка автора интерпретировать все произведения Пушкина, относящиеся к зрелому периоду творчества поэта, прежде всего произведения, написанные поэтом в Болдине осенью 1830 года в «несносные часы карантинного заключения» и осенью 1833 года.
Дмитрий БУЗНИ
Виктор Пелевин. Бэтман Аполло. - М.: Эксмо, 2013. – 512 с. – 150 000 экз.
Однажды я прочёл любопытное высказывание Виктора Пелевина о его собственном творчестве. Писатель сознался, что больше всего интересуется устройством сознания человека и, когда берётся за перо, то написать хочет именно об этом. Но, дескать, садится к столу, начинает[?] и понеслась!.. Накопленные впечатления берут своё. Я отношусь к тем читателям Пелевина, которых "понеслась"-фантасмагории увлекают меньше, чем образные авторские описания работы ума. «Протоколы» наблюдений за мыслительными процессами разложены по всем его книгам, как мины диверсанта. Читая злободневный «Snuff», я мучился от удушья и нашёл, к сожалению, всего пять страниц такого рода. «Бэтман Аполло», наоборот, порадовал: роман больше похож на дневник мистика, прошитый литературным сюжетом и пересказанный персонажами. Хотя много в нём и волшебных визионерских путешествий, гурманам понравится. Огорчатся лишь поклонники пелевинской живописи «русского зазеркалья» – этого деликатеса в романе мало. Но напишут об этом много. А я подробнее скажу о своём.
Ожидалось, что Пелевин выскажется о протестном движении, но в романе об этом очень коротко и, на мой взгляд, всё было предсказуемо: протест – это часть «большой системы» и коварный замысел её тайных владык. Даже о всплесках чувства собственного достоинства несогласных сказано, к сожалению, равнодушно и цинично как о повадках насекомых в лаборатории повелителей. В остальном в зазеркалье всё на прежнем месте: грешные олигархи, послушные медийные клоуны, косолапые менты, гейши в пёстрых кимоно и другие.
Визионерские странствия автора, увиденные глазами главного героя Рамы, так же причудливы и местами загадочно-реалистичны, как и в прежних книгах. Альковы, казематы, реки… Сложная иерархия диковинных властителей, которые без остановки превращаются друг в друга, несколько теряя по ходу собственный смысл в сюжете. В книге продолжаются приключения вампиров из «Empire V», среди которых теперь появляются сомневающиеся и отступники.
За всё это Пелевина уже бомбят, упрекают в самоповторах и даже в создании карикатуры на себя, прежнего. Не без основания, надо сказать, – некоторые многократно повторенные инсайты автора уже похожи на клоунаду. Однако читать все эти политразоблачения и оккультные фантазмы интересно: много неожиданных суждений, ярких метафор и новых афоризмов.
